Никогда тебя не отпущу

– Мама, не ушиблась?

– Немножко.

– Это случайно, – сказала она. – Он не хотел. Он завтра будет сожалеть.

Меня душили слезы. Моя дочь уже извиняется за него. Вдруг я поняла: она научилась этому у меня. Научилась прощать его. А ей нет еще даже шести.

Утром я выскользнула из постели, пока она еще спала. Эндрю не было в нашей комнате. Я обнаружила его на кухне, он наливал себе кофе. Он поднял графин:

– Хочешь?

– Нет, спасибо.

Я устроилась на одном из барных стульев, стоявших вокруг стола. Черные, покрытые кожей табуреты – он их выбирал, а я их терпеть не могла за то, что они были холодными на ощупь и слишком уж мужского типа.

– Нам нужно поговорить. – Я заерзала на сиденье, мне приходилось подтягивать ноги на этом табурете.

Он тяжело вздохнул:

– Извини за прошлую ночь. Я не ужинал, и выпивка сильно ударила мне в голову. Мы закончили работу, и захотелось отпраздновать с парнями. Ты знаешь, как это бывает. Они меня угощали.

Я подумала о пятнах от еды на его рубашке. Еще больше вранья.

– Ты толкнул меня. Я ударилась о журнальный столик.

Он выглядел потрясенным, голова его откинулась назад.

– Нет, я бы помнил это.

Конечно, он все отрицал, но я поразилась тому, как уверенно звучал его голос. Он был лучшим актером, чем я могла себе представить. Если бы я не знала, как хорошо он помнит все мои промахи касательно его правил, даже будучи пьяным, я могла бы поверить ему.

– Софи все видела. Она была в ужасе.

Он наморщил лоб, как будто пытался восстановить в памяти прошлую ночь. Выражение его лица стало пристыженным, он сел на стул.

– Ты сильно ударилась? – Я кивнула, и он вцепился руками в волосы, глаза его увлажнились, словно он вот-вот заплачет. – Я возьму выходной, хорошо? Мы поговорим об этом, а еще можем взять Софи в парк.

– Парк не исправит этого.

– Да, да. Я идиот. Как же я мог поступить так с тобой? – Он схватил меня за руку. – Я так сильно тебя люблю. Ты мое сердце, ты моя душа. Мне мерзко даже думать, что я так тебя напугал. Сможешь ли ты меня простить?

Он выглядел таким серьезным, таким расстроенным, что на какой-то миг я вдруг заколебалась.

– Я не знаю, – сказала я. – То, что ты сделал, – это просто издевательство.

Его глаза расширились.

– Эй, я тебе не какой-то там… Даже и не думай со мной так разговаривать, ладно? Я много пил, оступался, но я не нарочно.

– Да все равно, нарочно или нет, этому нет конца.

– Извини. Я скажу тебе «прости меня» миллион раз. Я посвящу вам остаток жизни. Мы не будем никуда съезжать из этого дома, пока Софи не отправится учиться в университет. Чего ты еще хочешь? Я сделаю это.

– Твое пьянство. Я не могу больше с этим мириться.

– Ты что говоришь, Линдси? – Теперь он казался нервным, я никогда не видела его таким испуганным. – Ты хочешь, чтобы я притормозил? Я перестану пить после работы, хорошо?

Я сделала глубокий вдох и высвободила свою руку. Может, следует подождать, когда пройдет его похмелье? Он еще не допил свой кофе. Нет, подходящий момент никогда не наступит. Я должна это сделать сейчас, пока он полон раскаяния, пока мне хватает на это смелости.

– Наш брак трещит по швам. Я несчастна. Ты все время пьешь, а Софи все видит и понимает. Ты ничего не позволяешь мне делать. Ты такой властный. Я задыхаюсь. – Я видела, как он вздрагивает, но слова продолжали слетать с моих губ. – Мы с Софи пока переедем к моим родителям. Если тебе нужна помощь, обратись к «Анонимным алкоголикам», и наверное…

– Ты не можешь уйти.

– Я уже решила.

Как только я произнесла это, на его лицо словно кто-то натянул маску. Все разгладилось – щеки, лоб; губы сжались, а глаза стали пустыми.

– Поговорим об этом вечером, ага? – Он бросил взгляд на часы. – Мне пора на работу.

Голос его стал спокойным. Как будто мы обсуждали, что приготовить на ужин. Я ожидала, что он взорвется. Задержав взгляд на его лице, я пришла в замешательство. Понял ли он то, что я ему сказала?

Он подошел к стойке, схватил контейнер для обедов и вышел, не поцеловав меня. Я стояла у окна и наблюдала, как отъезжает его грузовик.

Я говорила себе, что ему просто нужно все обдумать. У него будет сегодня время на это, и он поймет, что ему нужна профессиональная помощь. Он должен был осознать, что так будет лучше всем.

Я отвезла Софи в детский сад и долго смотрела, как она идет ко входу: ее рюкзак «Барби» был переполнен, она едва тащила его. По пути Софи молчала, на коленях ее лежала книга-раскраска. Слышала ли она наш утренний разговор с ее отцом? Я потерла ребра под грудью, и у меня перехватило дыхание от резкой боли, стоило мне представить, как сияло ее личико, когда я говорила, что отвезу ее к нему на работу, или что мы вместе пойдем в магазин; как она, пританцовывая, бежала к двери. Не важно, куда он брал ее с собой, она всегда приходила в восторг.

Сегодня вечером. Он сказал, что мы поговорим вечером. Я должна подготовиться, должна держать оборону. Теперь я не могла позволить себе дать слабину. Я подвинулась, вздрогнула от боли в спине. Мне нужно найти адвоката.

Мобильным для этого воспользоваться нельзя – Эндрю каждый месяц проверял счет и расспрашивал о незнакомых номерах, по которым я звонила. Я отыскала таксофон возле кофейни, полистала телефонную книгу и назначила встречу с адвокатом позже на этой неделе.

Пискнул мой мобильник. Сообщение от Эндрю: «Забыл обед. Можешь принести?»

Он хотел, чтобы я принесла ему обед? Неужели он решил, что, притворяясь, будто все нормально, он сделает это реальностью? Ему ведь и не нравилось, когда я приходила к нему на работу, и вообще, он мог пообедать где-нибудь или пойти домой. Сердце мое забилось, а в машине стало жарко и тесно. Я смотрела на телефон. Телефон снова пискнул.

«Линдси?»

Я не могла пошевелиться. Не могла ответить.

«Не делай этого».

Несколько минут царила тишина.

«Может, мне взять Софи на обед?»

Раньше он никогда не забирал ее из школы. Никогда не ходил с ней обедать. Он что-то задумал. Я схватила телефон трясущимися руками. Проклятье! «Буду через полчаса».

На участке кипела работа, шумела техника, повсюду расхаживали мужчины. Я искала среди рабочих знакомую фигуру Эндрю. Наконец я заметила его возле цементовоза. Дыхание снова перехватило, когда я приблизилась к нему. Не собирается ли он говорить со мной в офисе? Он стоял с каким-то работником, их белые каски сверкали на солнце.