Николай I Освободитель // Книга 9
Шрифт:
Главной доминантой, за которую цеплялся глаз, стал здоровенный центральный павильон, выстроенный по уже отработанной технологии из стали и стекла. Внутри, собственно, и проходили основные активности в рамках Выставки. Напротив же «теплицы» — в отличии от местных, которым данное чудо архитектуры очень нравилось, мне оно навевало почему-то именно садовые ассоциации — была возведена алюминиевая башня. Тридцатиметровая конструкция из металла, еще недавно имевшего стоимость близкую к стоимости золота, производила на традиционно скуповатых европейцев просто неизгладимое впечатление.
Алюминий мы уже научились добывать промышленным способом, но вся загвоздка там была в
Фурор вызвали и результаты наших первых экспериментов по производству алюминиевых фляг, котелков и другой походной и армейской утвари. Сама мысль о том, что каждому солдату в империи будет положена банальная фляга из столь дорогого материала не укладывалась у многих в головах, и даже то, что прямо на Выставке уже продавались образцы алюминиевой посуды за не столь уж большие деньги, ничего не меняло.
Мы же готовились строить первый в мире полноценный завод для выплавки алюминия — до этого она проходила мелкими партиями в полулабораторных условиях — рядом с селом Старая Ладога, для чего на Волхове уже началась постройка первой в мире полноценной гидроэлектростанции. Мощность у нее должна была по проекту быть не слишком большой — всего 25 мегаватт, что опять же по меркам будущего выглядело не слишком впечатляюще — но для нынешней России это было более чем солидно.
Такими темпами скоро стоимость летучего металла должна была совсем просесть, и те же армейские фляги очень быстро сравняются с их жестяными аналогами, при этом будучи легче и удобнее в использовании.
— И долго мне нужно будет еще сидеть на Кавказе? — Николай, к сожалению, даже не пытался понять мои резоны, из-за которых я «сослал» их с Михаилом в провинцию. Михаил, кстати, демонстрировал заметный административный талант, и как раз сейчас был заместителем начальника на постройке железной дороги между Красноярском и Иркутском. Более того средний сын настолько был увлечен делом, что даже в столицу приезжал раз в год на мой день рождения, когда тут собиралась вся семья. В его лице нашел — или правильнее было бы сказать взрастил — настоящего фаната железнодорожного дела, который уже сейчас регулярно писал о необходимости продления Великого Сибирского Пути до самого Тихого океана. Глядишь, лет через пять, он сам этим и займется уже в статусе полноценного руководителя стройки.
— Пока не поймешь, зачем я тебя туда отправил, — я только пожал плечами. Разговор получался тяжелым и неприятным, причем я понимал, что виноват во всем только я сам. Если старшему сыну я старался всегда уделять максимум внимания, то на младших детей времени банально не хватало. — Это только для твоей пользы.
— Ты еще скажи, что лишил моих детей статуса великих князей для моей пользы, — эта проблема тоже неожиданно всплыла спустя двадцать лет. Когда-то я сильно поссорился из-за этого решения с братом, теперь на меня начали давить младшие сыновья. Можно сказать, круг замкнулся.
— Ты еще даже не женат, какие дети?
— Ну да, женишься тут сидя в самой заднице мира… — Тут сын явно лукавил, претендентки были, да и без них он, по моим данным, вполне неплохо проводил время, не
слишком напрягаясь службой. Ну и конечно сын императора всегда найдет себе женщину для удовлетворения естественных потребностей. Так что прибеднялся он явно напрасно. — Такое только в историях иллюзиона бывает.— Ну-ну… — Не стал я обострять тему, поскольку женитьба младшего сына не была пока в приоритете. Просто потому что на горизонте не виделось подходящих кандидатур.
Иллюзион кстати продолжал победное шествие по империи. Нехитрая забава, оживляющая нарисованные на пластинах картинки, неожиданно стала феерически популярной и всего за несколько лет со скоростью лесного пожара распространилась по всем крупным городам страны. К сожалению, очевидная техническая неразвитость ограничивала нас в плане длины сюжетов, однако даже в таком виде годовое количество посетителей всех иллюзионов страны — а также ближнего зарубежья — уже в прошлом 1851 году составило больше десяти миллионов человек.
Мелкое разовое развлечение на глазах превращалось в мощнейшую отрасль промышленности. Банально — количество художников, занятых в создании и дальнейшем тиражировании «мультфильмов», уже сейчас исчислялось сотнями и это, не говоря про другие востребованные здесь профессии.
Новые двух-трехминутные жанровые сценки выходили чуть ли не каждую неделю, зрители распробовали своеобразные сериалы, в которых имелись сквозные персонажи, раз за разом попадавшие в странные и курьезные истории, и постоянно требовали добавки.
Меня же интересовал иллюзион в первую очередь как инструмент пропаганды, поэтому над всеми театрами и студиями, производящими «иллюзии» был установлен строжайший надзор со стороны СИБ. Воистину кино — пусть даже в таком кастрированном виде — было в моменте самым важным из искусств. Просто, потому что способно было охватить максимально широкую аудиторию без зависимости от пола, возраста, социального положения и уровня образования.
Воспользовавшись чужим опытом, мы сформировали «кинопередвижки», которые были способны давать представления вне специально оборудованных помещений и пущены по мелким городкам и селам. В городе с населением в три тысячи человек такая передвижка могла давать представления по нескольку дней кряду, пока все желающие не насытятся невиданной ранее диковинкой, и не посетят иллюзион по два-три раза. В небольших деревнях обычно хватало полдня чтобы утолить жажду людей к прекрасному.
Ну и конечно среди блоков развлекательных роликов в обязательно порядке вставлялись информационно-новостные и откровенно пропагандистские. Последние, впрочем, большого отторжения у зрителей не вызывали, поскольку население пока еще не было пресыщено обилием льющейся из всех щелей пропаганды, так что подобные идеологические закладки в основном воспринимались как должное.
— Что «ну-ну»? — В свою очередь Николай был явно настроен повыяснять отношения, впрочем, ситуация к этому не располагала, колесо сделало полный оборот, и нужно было слазить обратно на грешную землю.
— «Ну-ну» — означает, что жену я тебе подберу, даже не сомневайся. И руководствоваться я буду не твоими желаниями, уж извини, а пользой для страны. Империя превыше всего, превыше тебя и меня, наших фантазий, мечтаний и желаний. Я предлагаю закрыть этот разговор и надеюсь, что мне больше никогда не понадобится объяснять тебе столь очевидные вещи.
Мы с сыном отошли от аттракциона и окруженные кольцом охранников из состава императорского коновая двинули в сторону главного павильона, где сегодня вечером планировалась очередная презентация, на этот раз связанная новыми достижениями в химии.