Николай I Освободитель. Книга 5

Гейден хоть и был протестантом — природный немец, первую часть жизни проведший в Нидерландах — но за тридцать лет в России уже прилично обрусел и практически стал своим. Во всяком случае, перекрестился он совершенно так же машинально, как это делали его православные коллеги.

— А хорошо это у них получается. Мне нравится, — погрузка шла одновременно в шесть больших шлюпок, облепивших «матку» со всех сторон. Судя по тому, как четко морпехи все делали, имелась заранее подготовленная роспись, кому, куда, и в каком порядке грузиться, так что дело шло четко и без излишней суеты.

Впрочем, и без проколов не обошлось — видимо генеральский эффект сказывался. Один из морпехов в попытке запрыгнуть в шлюпку не удержался и сорвался в воду, подняв тучу брызг и вызвав небольшой локальный переполох. Впрочем неудачника — думаю бойцу крепко достанется потом от командиров, надо же перед высочайшим командованием так опростоволоситься — быстро достали из воды и вообще сделали вид, что «так все и задумывалось».

Экспериментальный полк морской пехоты был создан — или правильнее будет сказать воссоздан, поскольку до войны 1812 года подобные подразделения вполне себе существовали и без меня — одновременно с началом военной реформы. Точнее правильнее будет сказать в ее рамках. Тут я продолжал тенденцию по увеличению количества различных «специализированных» частей. В конце концов, простую пехоту набрать можно почти всегда достаточно быстро и в неограниченном количестве — чего там набирать: ать-два — маршируй, три-четыре — стреляй, пять-шесть — копай отсюда и до обеда, особых навыков и умений не нужно — а вот какого-нибудь военного инженера, артиллериста или даже морпеха нужно учить годами.

Зачем мне вообще нужна была морская пехота? Ответ очевиден. Для высадки десантов на необорудованный берег в условиях противодействия противника. Куда на Черном море можно высаживать десант, объяснять, наверное, тоже не нужно. Вариантов, скажем так, не много.

Нет, пока никаких конкретных планов по войне с Турками у нас не было. Какая там война — реформа в самом разгаре, боеспособность войск если не на нуле — что понятное дело не так, в штабах все же не совсем идиоты сидят — то все же крайне далека от оптимальной. Вот лет через пять… А лучше — через семь…

Но так или иначе, это был как раз тот случай, когда сани нужно готовить летом, поэтому при главной военно-морской базе в Севастополе был еще в прошлом году сформирован полк «морских солдат», и теперь во всю отрабатывалась тактика его применения. Пока на кошках, но то ли еще будет.

— Надо подумать об использовании пробковых жилетов, — задумчиво протянул я, глядя на продолжающуюся погрузку морпехов.

— Пробковые жилеты? — Удивленно переспросил Гейден.

— Да, пробка. Обычная, той которой бутылки закрывают. Она существенно легче воды, и в случае чего, способна будет вытащить бойца на поверхность не дав утонуть, — я подумал и добавил. — Теоретически во всяком случае. Ну и плюс защита какая никакая, от пули или ядра не спасет — а вот от деревянных щепок оторвавшихся от корабельной обшивки — вполне. Или от сабельного удара скользящего, да мало ли ситуаций можно придумать. Стальные кирасы морякам предлагать было бы как минимум странно, а вот пробка…

— Хм… — Было видно, что подобный авангардизм адмиралу не слишком по душе. Откровенно говоря, у нас даже введение стальных касок в качестве обязательного атрибута военного вызывал у некоторых ретроградов от армии постоянную изжогу, а уж какие-то пробковые жилеты… А как же бравость, лихость? Чтоб полной грудью, четким строем и на картечь… Чтобы пулям не кланяться… Красота. Впрочем, адмирал, немного подумав все же согласился. — Пожалуй можно попробовать. Во всяком случае, пару божьих душ сии жилеты бы нам точно сохранили.

Меж тем морпехи закончили грузиться в шлюпки и, налегая на весла, устремились к берегу. Туда, где их ожидал условный противник. А с транспортов тут же принялись спускать во вторую волну шлюпок приданные солдатам пушки. Предполагалось, что пехота сможет занять плацдарм «налегке» — возможно при поддержке корабельной артиллерии — а дальше будет оборонять его уже с помощью собственных орудий пушек. Пока пушки были обычные стальные дульнозарядные на облегченных специально для такой перевозки лафетах, но в скором будущем их должны были заменить полноценные нарезные пушки. Обычные полевые пушки уже стали потихоньку поступать в войска, и сейчас работа во всю шла над «облегченными» вариантами — горным, конно-вьючным и морским, — впрочем там проблем, как это всегда бывает, вылезла сразу целая пачка, поэтому пока приходилось обходиться дульнозарядками.

— Не бесполезно бы на шлюпки эти паровик воткнуть, чтобы они быстрее до берега добирались, — само собой у меня вырвалось еще одно совершенно прожектерское предложение. А то хорошо если дно на подходе к цели глубокое, а если нет? Мели. Попробуй вот так грести по открытой со всех сторон воде, когда тебя из пушек с берега обстреливают. Тут даже пара сотен метров вечностью покажется.

— Думали об этом, ваше императорское величество, — скривился адмирал. Паровые корабли, не только и не столько боевые, сколько всякие буксиры, катера, землечерпалки и прочие вспомогательные единицы флота, уже давно стали тут обыденностью. Было бы даже странно, если бы моряки не продумывали возможность механизации еще и десантных средств. — Не помещаются паровики на шлюпки. Вернее, помещаются, но тогда для десанта места не остается совсем, тот же разъездной катер и выходит по сути. А если их увеличивать, то тогда на транспорт уже не влезают. Можно, конечно, подумать об увеличении транспортных кораблей, но у нас под это бюджетов нет. Вернее, для одного полка найти можно было бы, но если предполагается в дальнейшем развернуть еще и другие полки морских солдат, то сами понимаете…

Ну да, денег их никогда не бывает достаточно. Только мало или очень мало, тут ничего нового адмирал мне не сказал.

Мы же планировали в будущем развернуть на Черном море еще несколько полков и отдельных батальонов морской пехоты с прицелом на проведение в начале войны своеобразного «блицкрига». Идея — пока еще не до конца оформленная и существующая только в виде задумки — заключалась в том, чтобы в момент объявления войны погрузить сразу несколько полков на транспортники и устроить туркам ряд мелких десантов в их порты. Это должно было сразу «убить» все их морское сообщение вдоль северного берега Малой Азии и облегчить захват проливов. Теоретически в во всяком случае.

Ну а в мирное время на морпехов должна была быть возложена задача по обороне военно-морских баз и помощь пограничникам.

— А как вы сами оцениваете подготовку полка? — Задал я вопрос адмиралу, глядя как меленькие человечки высаживаются из шлюпок прямо в воду и, отстреливаясь на ходу от «условного противника», выбегают на берег. Учитывая температуру воды, подобные занятия приятными назвать было весьма и весьма сложно.

— По сравнению с обычной пехотой он уже сейчас, конечно же, выглядит просто превосходно, — усмехнулся Гейден. — Вестимо, каждый боец по полсотни патронов в месяц сжигает, где еще такое бывает. У егерей разве что. Ну в гвардии может еще, обычной пехоте такое и не снилось.

— Ну не зря же я вам инструкторов из своего полка прислал, — теперь уже я довольно улыбнулся. Подготовка моих гвардейских егерей в империи считалась если не эталонной, то точно близкой к этому.

Кроме создания нового рода войск, подчиненного флотскому начальству, были проведено еще несколько реформ.

Первое что стоит упомянуть — создание Отдельного Корпуса Пограничной стражи. Вообще с охраной границ в эти времена все было достаточно сложно. А местами просто никак. Теоретически эти функции — вне больших дорог, там стояли таможенные пункты и движение грузов и людей четко контролировалось — были возложены на армейские части, расквартированные вдоль границы. Еще во время моего регентства по представлению Министерства Финансов из состава действующих регулярных полков начали формировать временные пограничные команды для патрулирования кордона, борьбы с контрабандой и пресечения незаконного перемещения через ленточку различных нежелательных лиц.

Дело это оказалось полезным и выгодным. Причем, как государству, так и самим «пограничникам», поскольку от МинФина им за эту дополнительную службу полагались сверхординарные выплаты, да и, если говорить совсем честно, на границе всегда находилось, чем поживиться неофициально. Часть отловленной контрабанды закономерно перетекала в карманы солдат и офицеров этих самых пограничных команд — руководство на подобные шалости предпочитало закрывать глаза, главное, чтобы сама работа выполнялась — что в итоге привело к нарастанию напряженности в среде армейцев. Слишком уж многие хотели попасть на патрулирование границы, не имея при этом ни особых знаний, ни специальной подготовки. В общем, тут появился широкий простор для злоупотреблений, смешно сказать, даже до дуэлей доходило на почве зачисления или не зачисления офицеров в эти самые пограничные команды.