Николай I Освободитель. Книга 7

А дальше классика для этого времени — тяжелые роды, смерть дочери и угасание в течении нескольких дней. Не знаю, можно ли было ей помочь, однако местные подданые даже после смерти девочки смогли нагадить. Тело не могли нормально похоронить — таскали с места на место, даже в посмертии проявляя пренебрежение к человеку, который в общем-то никому в своей жизни и насолить не успел.

Эту история я и пересказал молча идущему рядом со мной Лайошу Кошуту. Министр временного правительства королевства молчал и слушал. На лице венгра было написано непонимание, зачем я вообще выдернул его из столицы, и чему, собственно, посвящен данный экскурс в историю.

— Отвратительная история, — пожал плечами венгр. — Габсбурги. Они никого вокруг за людей не считают. Хотя теперь, наверное, их взгляды немного изменятся.

— Вероятно, — согласился я, неторопливо ступая по выложенной камнем дорожке. — Однако поговорить с вами, дорогой Лайош, вы не против если я буду вас по имени называть? Так вот не Габсбурги предмет нашего сегодняшнего разговора, а Венгрия. Вернее, ее будущий монарх.

Кошут поморщился. Тема была сложной — многие в венгерской верхушке предпочли бы скорее строить республику, чтобы не отдавать самый жирный кусок власти кому-то одному, но и Россия и Пруссия были против. Только еще рассадника республиканских идей под боком нам тут не хватало для полного счастья. Поэтому выбирать короля мадьярам все же придется, причем желательно в самые сжатые сроки, в идеале — до окончания войны.

— Это очень сложный вопрос, ваше императорское величество…

— Просто Николай Павлович, пожалуйста.

— Да, конечно, — Кошут на секунду задумался и продолжил мысль. — Видите ли, сейчас у нас сложилось три примерно равные по влиянию группы, каждая из которых имеет, так сказать, своего кандидата на престол. Договориться пока у нас не получается.

Положение в венгерских верхах я знал как бы не лучше самого Кошута, поскольку именно русская разведка во многом поспособствовала сложившейся ситуации. Именно благодаря влиянию наших людей разговаривающего со мной вельможу — изначально наиболее сильную и перспективную фигуру — назначили на самый ничтожный министерский портфель. Дела национальностей, особенно во время войны и особенно, когда никаких других национальностей кроме венгерской в королевстве оставлять не предполагалось, мало кого, если честно, интересовали. Поэтому заявление собеседника о том, что все группировки имеют примерно равные шансы прийти к финишу этого забега первыми, были, как бы это сказать… Лукавством.

— Как вы смотрите на отношения межу Венгрией и Россией после войны? — Переключил я внимание венгра на другую тему.

Мы меж тем подошли к храму святой Александры, и я без тени сомнений двинул внутрь. Кошут немного замялся, но оставаться снаружи не пожелал и тоже зашел. Ко мне тут же подскочил адъютант, держащийся в течении прогулки поодаль, и подал пучок восковых свечей.

— Я думаю, что сотрудничество между двумя странами было бы выгодно… Всем. — Венгр взял из моих рук протянутую ему свечу и, повторив мои манипуляции, воткнул ее в специальный ящичек с песком перед распятием «за упокой».

— Сотрудничество — это хорошо, — так же в полголоса ответил я. В церкви в этот момент никого не было, однако говорить громко было все равно как-то неудобно. — Но в какой форме?

Я перекрестился, Кошут тоже, только не справа налево, а слева на право, по-католически.

— Я так понимаю, что вы Николай Павлович не просто так позвали меня на этот разговор. У вас есть какие-то конкретные предложения?

— Есть, — легко согласился я, — однако мне все же хотелось бы услышать ваши мысли.

Ситуация была понятна и мне и венгру. Он должен предложить мне достаточно интересные условия, чтобы я посчитал именно Лайоша Кошута своим главным союзником среди венгров. Такой себе «закрытый аукцион» — каждый предлагает свои условия в закрытую, а я уже выбираю человека, готового прогнуться сильнее всего. Пикантности добавляло то, что собеседник не знал первый ли он, с кем я поднял данную тему.

И тут соответственно дилемма — предложишь мало, заботясь исключительно об интересах венгров, ну и собственную власть урезать, не желая — упустишь трон, на который сядет кто-то более сговорчивый. Предложишь слишком много — станешь врагом для своих же подданых и вообще марионеткой в чужих руках. Ну а в том, что русский император способен посадить на трон в Пеште любую более-менее подходящую фигуру, сомневаться было глупо. Уж точно не в тот момент, когда на венгерской земле находится двести тысяч русских солдат.

— Вероятно правильнее всего было бы заключить некий формальный военный союз, — осторожно начал венгр. — По типу того, что Российская империя имеет с Прусским королевством.

— Согласен, более того, я хотел бы представить это в виде некого, если хотите, большого альянса, в который вошли бы все новообразованные на руинах Австрийской и Османской империй государства. Система коллективной безопасности — один за всех и все за одного. Как вам такая идея?

— Хм… — Министр по делам национальности задумчиво подергал себя за бороду. Мы отстояли в церкви положенное количество времени и вновь вышли на улицу. — В таком случае потенциально опасной у нас останется только западная граница, можно будет сократить расходы на армию и заняться внутренними делами. Но боюсь споры по установлению окончательных границ будет разрешить не так просто, это может помешать созданию такого союза.

— Проведем границы по языковому принципу, под присмотром наблюдателей от третьей стороны, чтобы взаимных обид не возникало, — чьи именно это будут наблюдатели понятно было без дополнительных уточнений. — А потом — обмен населением. Все, кто считает себя венгром и говорит на венгерском переезжают сюда, остальные — отсюда. Это одним махом лишит основу для всяческих территориальных споров внутри союза.

— А русинская область? — Осторожно переспросил венгр?

— Ну мы же договорились? — Я пожал плечами, — если Россия и Венгрия останутся в дружеских отношениях, то мы не будем претендовать на эти земли. Будем считать, что Карпаты — естественная граница расширения империи. Что еще кроме военного союза?

Морковка была достаточно сладкой — десять тысяч квадратных километров земли или примерно десять процентов потенциальной венгерской территории. Есть за что побороться. Ну а лично мне небольшой кусочек Закарпатья был вообще не принципиален, особенное если вывезти оттуда все лояльное население и расселить по империи, пускай забирают.

— Экономическое сотрудничество? Вхождение в Русско-Прусский Таможенный союз.

— Без сомнения это было крайне желательно. В этом… Хм… Объединении Венгрия очевидно будет третьей по значимости державой после России и Прусии, и сможет получить не мало выгод.

— Железные дороги, — тут же продолжи мысль Кошут. — Россия в этом деле признанный лидер а, как показывает эта война, без железных дорог страна теперь просто не может существовать. Ни в экономическом, ни в военном плане.

— О да, — тут уговаривать меня было не нужно, — железных дорог придется сроить очень много.

Я двинул по дорожке в обратную сторону, как бы предлагая собеседнику продолжать. В конце концов, все что было озвучено до того, скорее проходило по графе взаимовыгодное сотрудничество. Убедить меня, что трон должен занять именно Кошут, а не Сеченьи или, например Батьяни, который был лицом условной третьей партии, подобные предложения не могли.

— Думаю будет справедливо, если получившая свободу благодаря России Венгрия компенсирует вам как минимум часть затраченных средств, — тут Кошут явно вступал на тонкий лед, но видимо уж очень сильно ему хотелось натянуть на голову корону. На столько, что он уже готов был пытаться дать взятку самому богатому человеку на планете. С другой стороны, попытка эта была мною оценена по достоинству.

— Не думаю, что имеет смысл считать вложенные в общее дело деньги, — ответил я, качнул головой. — Но если русские компании получат приоритет не только в получении железнодорожных концессий, но и всех прочих… Я уверен в империи общественность воспримет это крайне положительно. Ну и армия, вооружать своих солдат вам все равно чем-то придется, поскольку собственных мощностей у вас нет, оружие вам так или иначе придется закупать. Будет логично, если закупать вы будете только самое лучшее в мире оружие — русское.