Николай I Освободитель. Книга 7

— Это еще надо понять, как они здешних гавриков проворилини. Совсем мух не ловят, — уже отползая глубже в кусты пробурчал Антон.

Еще через три часа, когда Солнце нырнуло за ближайшую гору и резко, практически без перехода наступила ночь, четыре двойки разведчиков, посланные патрулировать окруженную с четырех сторон горами долину собрались в одном месте, чтобы перекусить и выработать план на дальнейшие действия.

Как показал дальнейших ход боевых действий, основным смыслом этого конного трансконтинентального рейда была попытка принудить русское командование отвлечься от мексиканского ТВД и сосредоточиться на обороне собственных тылов. Идея сомнительная, приведшая в итоге только к большим потерям и разгрому конного полка МакЛейна, — опять же ради справедливости, американеры успели нанести русским кое-какой ущерб, разорили металлургическое производство, взорвали пару шахт, разогнали вспомогательный батальон, набранный из местных индейцев, так что полностью бессмысленным этот рейд не был — из которого обратно на территорию США смола вернуться едва ли половина личного состава.

Впрочем, весь уровень командования армии союза был в этой войне на крайне низком уровне. Что понятно и объяснимо, если вы за три года увеличиваете размер армии в десять раз — буквально с 15 тысяч до 150 — это просто не может не повлиять на ее качество. И ладно солдаты — лихих парней, знающих с какой стороны нужно браться за винтовку на американском фронтире всегда имелось в достатке, и набрать желающих повоевать за правительство со сраными мексикашками проблем не было. А вот генералы, которые еще пару лет назад командовали ротами, а то и вовсе были насквозь гражданскими людьми — это реальная проблема.

Оттого и шатало американеров до самого конца войны. То они на Техас навалятся всеми силами, постоянно получая весьма ощутимые уколы от меньшей, но лучше подготовленной мексиканской армии. То в Орегон попрутся, то десант в Веракрусе высадят… И теоретически каждая из стратегий могла принести им победу, но при распылении и так невеликих сил сразу на несколько направлений — результат выходил закономерным. Отрицательным.

Если опять же вернуться к десанту на Веракрус, то идея там была вполне здравой. Имея тотальное преимущество на море, штатовцы разумно решили, что ломиться две тысячи километров через всю Мексику к главному городу этой страны выйдет слишком долго и накладно, после чего попытались «срезать угол».

18 мая 1838 года неподалеку от главного мексиканского порта начали высаживаться первые солдаты армии США. Никакого сопротивления они не встретили и уже спустя неделю подойдя вплотную к городу попытались взять его штурмом сходу. Видимо приняли пассивность противника за слабость.

Штурм вышел неудачным, атакующие потеряли около 500 солдат из привезенных с собой десяти тысяч, после чего американский командующий Томас Джесап отдал приказ о начале осады. Джесап очень долго служил в армии по квартирмейскому ведомству, славился аккуратностью и обстоятельностью, поэтому режим неспешной осады был его характеру гораздо ближе нежели стремительные штурмы.

Осада Веракруса — с сопутствующими мелкими боевыми действиями, когда мексиканцы, не имея полноценной возможности деблокировать крепость все время покусывали пятки осаждающих — продлилась добрых четыре месяца и закончилась сдачей гарнизона в плен. Казалось — вот он успех, дорога на Мехико практически открыта — на самом деле это было не так, выигранные защитником Веракруса дни президент Урреа использовал с толком, сумев сформировать более-менее полноценную армию для прикрытия этого направления — но в конце лета политическая ситуация в мире резко поменялась, и все бывшие успехи американцев практически обнулились. И то, что к этому моменту они уже держали в руках весь север Мексики и готовились нанести последний добивающий удар — уже ничего не значило.

Последовал еще марш на Мехико, ставшее в последствии знаменитым сражение в ущелье Серро-Гордо, где Джесап положил под артиллерийским обстрелом больше пяти тысяч солдат, подготовка новых подкреплений, вторая более удачная попытка прорваться сквозь горы к столице, осада Мехико… Однако исход этой войны в итоге предрешило совсем другое.

Глава 14

Я с трудом — и характерным чвяком — достал сапог из размокшей после майской грозы почвы. Да уж, это вам не по дворцовому парку гулять, тут никто дорожки отсыпать гравием не будет.

— Как вы тут ходите? — На обеих ногах у меня уже налипло по несколько килограмм грязи, и через каждые пару десятков шагов приходилось наклоняться и счищать лишний груз специально поднятой с земли палочкой. Выглядело не слишком царственно, но винить было некого — сам захотел осмотреть передовые позиции.

— Вот так и ходим, ваше императорское величество, — исполняющий обязанности начальника штаба первой армии генерал-лейтенант Чеодаев вызвался устроить мне экскурсию к пехотным траншеям вместо фельдмаршала Каменского, которому в силу преклонного возраста такие прогулки были уже достаточно затруднительны. — Плаваем в грязи. Благо весна теплая и не сильно дождливая, а то совсем бы уже в лягушек земноводных обернулись.

То, что армия недовольна стоянием на одном месте, мне было известно. Генералы, не привыкшие мыслить категориями военной экономики и позиционного противостояния, желали в суворовском стиле идти вперед и бить врага там, где его удастся застать. Приходилось придерживать их все время за штаны: стояние на одном месте пусть и не добавляло нам героического ореола, но стратегически было более чем выгодно. Пусть австрияки, которым нужно спасать свою империю долбятся в отрытые на двадцатикилометровом фронте укрепления, кладут в землю солдат и теряют боевой дух. Ну или пытаются маневрировать по весенней грязи, то еще удовольствие, если честно.

Это у них, а не у нас потихоньку начинает разбегаться армия, часть которой — набранная из малых народов, обретающих понемногу теперь собственные государства — совсем не желала умирать за интересы Вены. Достаточно сказать, что за полгода простоя стоящая напротив армия не только не увеличилась в размере, но и изрядно подсхудла, потеряв только дезертирами около тридцати тысяч бойцов. Спасибо СИБ за свежую информацию, текущую рекой из ставки австрийского императора.

— Ладно, хватит жаловаться, Михаил Иванович, скоро будем наступать, — я вздохнул и еще раз оглядел расположенную чуть ниже линию оборы. — Расскажите мне лучше, как у вас тут все устроено.

— Все достаточно просто, ваше величество, — пожал плечами генерал, и принялся руками показывать расположение перечисляемых объектов, — впереди заграждения из колючей проволоки, потом траншеи со стрелками, чуть позади позиции артиллерии. Впрочем, этого вполне хватило, чтобы австрияки обломали о нашу оборону зубы. Скажем так, ваше величество, грязь и вши в такой ситуации доставляют куда большие проблемы нежели вражеские пули.

В голосе Чеодаева слышались нотки самодовольства. Ну да, еще никогда, наверное, русская армия при столь масштабных боевых действиях не несла столь малых потерь. Тут, конечно, нужно сказать спасибо в том числе и армейской медицинской службе, в которую за последние десять лет было вложено очень много средств.

— И как австрийцам колючка?

— Отлично, ваше величество! — Хохотнул генерал, — они оценили. Первые разы еще пытались брать с собой кусачки и делать проходы под нашим огнем или набрасывать сверху одеяла и перелазить… А теперь вообще стараются обходить подальше, не понравилось им наше угощение. Говорят, они даже среди немцев начали такие заграждения «колючкой» называть. Что пара хороших тумаков с людьми делает, так глядишь, скоро и вовсе на русском лопотать начнут!

Откровенно говоря, на линию фронта Первой Мировой сооруженные русскими войсками укрепления походили мало. Собственно, и линии фронта как таковой тут не было — скорее отдельные участки обороны, растянутые на ширине в тридцать километров и упирающиеся правым флангом в берег Дуная.