Николай I - попаданец 2

– Ну как там, - спросил Муту, прислонившись за валуном, возле Пата.

– Саперная рота успела пройти вслед за разведчиками. Сейчас как раз подъезжает артеллерия, - ответил тот, разглядывая происходящее сквозь призму оптического прицела.

И действительно, два орудия с прислугой успели вступить на мост, как раздался оглушительный взрыв и опоры моста сложились пополам унося в грязную, красноватую реку пушки и всех, кто находился в этот момент на мосту. Не повело и тем, кто находился в этот момент неподалеку. Самых ближних разорвало в клочья, остальных поранило осколками. Сквозь поднятую пыль оглушительно заржали кони авангарда. Саперы бросились в рассыпную пытаясь залечь в густом кустарнике, где за десять минут до этого прятался Муту с товарищами. Одинокий офицер в зеленом полевом мундире, с красным лицом что то орал зелегшим солдатам, видимо пытаясь поднять их в атаку. Но через секунду раздался выстрел и он упал с простреленной головой. Еще двое офицеров упали замертво неподалеку от первого, пока англичане сообразили откуда по ним стреляют и открыли плотный огонь по тому месту где недавно лежал Пат и еще трое снайперов. Но те уже сменили позицию и выбив несколько наиболее активных стрелков противника, отошли в джунгли. Тем временем, по оставшимся без командиров саперам открыли огонь остальные партизаны затаившиеся в рисовом поле. И хотя их огонь оказался не очень эфективным, еще два десятка вражеских солдат были убиты. Все действо заняло не более десяти минут, после чего повстанцы отступили обратно в джунгли.

В результате скоротечного боя повстанцам удалось, задержать движение обозной колонны на две недели. Лишившись большинства офицеров, солдаты отступили назад, дожидаясь, пока саперы наведут понтонный мост и подойдет слудующая колонна из Гвалиора.

Легкий снег припорошил булыжные мостовые и круглую масивную башню замка, на которой развевался ненавистный Юнион Джек. Предрождественский Дублин тихо дремал, слабо освещаемый тусклым светом газовых фонарей. Сквозь пелену редкого, медленно падающего снега смутно проглядывали темные силуэты, гуськом идущие вдоль стен ведущих к зданию арсенала. Среди них находился и сержант Гален со своими ребятами. Здание арсенала вплотную прилегало к армейским казармам, где был расквартирован целsй батальон красных мундиров, сейчас, в большинстве своем мирно спящих, или находящихся в отпуске по случаю праздника. Трехэтажное, подковообразное здание фасадом выходило на мощенный булыжником плац, в центре которого стоя высокий флагшток. У каждого их трех входов дежурило по два солдата, прятавшихся в будках по случаю непогоды.

Гален командовал вторым отделением, задачей которого стало ворваться в казармы и блокировать их, пока первое отделение опустошит содержимое арсенала. Еще десять налетчиков находились в резерве, дабы оказать помощь там, где она больше понадобится. Дойдя до угла здания, нападавшие остановились. Два бойца, переодетые в красный мундир, оставляя следы на припорошеном снегом плацу, двинулись к главному входу. Часовые заметили их всего лишь в нескольких шагах от себя, услышав гулкие шаги возле караульной будки.

– Вы кто?
– спросил один из них, зябко кутаясь в поднятый воротник шинели.

– Я Вилли, - ответил один из налетчиков, вплотную подойдя к охранику и вытащив из глубокого кармана нож, пырнул того прямо в сердце. Охрарник негромко охнул и обмяк. Второй лишь успел вытаращить глаза, но через секунду и он был мертв. Напарники, оттащив трупы с сторожку сделали знак рукой, и тут же из-за угла отделились по две фигуры, еле видемые при тусклом свете фонарей. Подкравшись к сторожкам они тихо и споро покончили с остальными охранниками. Теперь путь в арсенал оказался свободен.

Гален сделал своим знак рукой и дюжина парней крадучись вдоль стены взошла по ступеняв в здвние казармы. Внутри оказалось тихо. Лишь одинокий дежурный ходил взад-вперед по корридору. Дождавшись, пока он подойдет поближе, Джон, высокий рыжеватый верзила, перерезал ему горло и поддержав падяющее тело, уложил его на пол. Оставив двух человек с револьверами сторожить вход на случай неожиданностей, сержант сделал знак остальным разделится. Солдаты зажгли фитили небольших, самодельных бомб, начиненных нитроглицерином и двинулись вдоль коридора. Через минуту по всему зданию загрохотало, а затем раздались щелчки револьверных выстрелов. Нападавшие действовали слаженно, открыв дверь очередной комнаты, они бросали туда одну или две бомбы и закрыв ее бежали дальше. Спустя несколько секунд раздавался взрыв и в коридор вылетали дверные щепки и прочий мусор в который превратилось помещение.

Через минуту после взрыва, когда немного осела пыль, отделение Галена зачистило первый этаж револьверами. Пленных не брали, да их и не было. Большинство красных мундиров попросту разорвало мощным взрывом. Создав в коридоре некое подобие барикады из обломков мебели, инсургенты залегли за ними, чтобы не дать возможность солдатам со второго и третьего этажей прийти своим на помощь. В это время в крыле напротив отделение сержанта Конолли споро растаскивало ящики с ружьями и бочонки с порохом. Снаружи их уже ждали три телеги в которые ирландцы загружали награбленное оружие. Два боченка с порохом перекатили в крыло, где залег отряд Галена. К тому времени англичане опомнились от шока и попытались атаковать налетчиков, но натолкнувшись на град пуль, отхлынули обратно. Проверив по карманным часам, что прошло уже пятнадцать минут с начала операции и сощитав своих солдат, сержант послал Вилли проверить как там дела у соседей. Загруженные телеги как раз покидали плац. Тогда ирландцы подожгли длинные фитили пороховых бочек и дав пару выстрелов на последок выскочили из заваленного обломками коридора.

Через две минуты с обоих концов здания донесся оглушительный взрыв и оно наполовину рухнуло, погребя оставшихся в живых англичан. К этому времени нападавшие гулко стуча каблуками улепетывали подалше от арсенала. Маршрут отхода был спланирован заранее и люди по двое или по трое расходились в разные стороны, растворившись в темноте неосвещенных пригородов.

Рождество для англичан оказалось совсем не праздничным.

Глава 33.

Первый выстрел из той череды конфликтов, которые где то угасая, а где то разгораясь продолжились в течение последующих десяти лет прозвучал у стен Кантона. Англичане, давно искавшие повод подмять под себя огромный китайский рынок, придрались к ничтожному поводу, которым стал обыск и задержание пиратского судна под британским флагом и объявили империи Цин войну. В самой Поднебесной с 1850 года не прекращалось восстание тайпинов, значительно ослабившее центральную власть и выссасывающее ресурсы из страны. Потому момент для нападения был выбран очень удачно. С другой стороны, в Пекине имелись силы ищущие реванша против европейцев. Четыре дивизии 'нового строя', обученные и вооруженные русскими являли собой значительную силу, с помощью которой император Сяньфэн надеялся разгромить наглых иноземцев и укрепить свой престиж. А засим, арест британского судна выглядит не случайной ошибкой, а скорее преднамеренным действием. Властитель поднебесной знал, что англичане с французами ищут повод для нападения и довольно быстро его им предоставил. Впрочем, как показали дальнейшие события, дивизии 'нового строя' действительно оказались более стойкими и боеспособными, отбив, и даже практически разгромив небольшой экпедиционный корпус у фортов Дагу.

В следующем году у британцев порушились все планы по поводу продолжения войны с Поднебесной, ибо в Индии вспыхнуло восстание сипаев. Уже к концу 1857 года под властью мятежников оказалась практически вся северная часть страны. Армия восставших, насчитывающая более ста тысяч человек, являлась достаточно грозной силой, но разногласия среди командиров подрывал ее боеспособность. В результате, вместо того, чтобы перекинуть восстание на юг Индии, где тоже хватало недовольных, мятежники озаботились укреплением собственных позиций, дав англичанам время опомнится. Тем не менее положение колонизаторов оставалось очень тяжелым. Многие туземные полки были разоружены, что значительно подорвало доверие оставшихся лояльными сипаев к своим командирам, а силы из метрополии насчитывали всего сорок тысяч человек. Достаточных для удержания в спокойствии юга страны, но не достаточных для активных боевых операций.

Поэтому в 1858 году островитяне перебросили через половину земного шара более семидесяти тысяч человек, значительно оголив войска в метрополии. Десять тысяч доставили в Китай, а остальных в Индию, для скорого марша на север. Положение мятежников стало плачевным. Свежие войска и туземные полки методично начали выдавливать восставших из занятых княжеств. Распри между командирами отдельных частей лишь усилились, а после поражений стал иссекать поток добровольцев. Здесь и пригодились диверсанты обученные в России, развернувшие настоящую партизанскую войну против армий вторжения. Переменить хода войны они не могли, все же слишком не равными были силы, но задержать наступление колониальных войск и увеличить их потери оказалось им вполне по зубам. Поэтому попавших в плен партизан англичане казнили на месте, чем и заслужили ответную жестокость со стороны иррегуляров.

Еще одним сюрпризом для англичан стало Рождественское восстание в Ирландии. Небольшое, но крепко сплоченное ирландское подполье, прошедшее тренировки в калифорнийских лагерях, воспользовалось тем, что на Британских островах осталось не больше четырех кадровых дивизий после отсылки войск в Азию. Даже в Ирландии местные гарнизоны оказались ослабленными. А потому момент выдался очень удачным. Нападение на Дублинский арсенал стало сигналом к восстанию по всему изумрудному острову. Инсургентов было не много, но они оказались прекрасно вооружены и мобильны. Действуя небольшими группами, они не вступали в уличные бои с гарнизонными частями, а устраивали засады на дорогах и переулках, ведя грамотную партизанскую войну. Англичане, не привыкшие к такого рода действиям, были не в состоянии обезвредить подполье и действовали довольно топорно. Их карательные меры затрагивали мирное население, озлообляя его и настраивая против надоевших хозяев. А потому восстание быстро разросталось и для его подавления пришлось перебросить почти все наличные силы из метрополии. Но это сказалось на безопасности людей в самой Англии. Оказалось, что множество терорристов растеклось по самой метрополии и после каждой карательной экспедиции в Лондоне, Ливерпуле, Ковентри и Плимуте гремели взрывы и выстрелы. С таким старая, добрая Англия еще не сталкивалась. Среди ирландцев нашлось немало фанатиков, готовых умереть за независимость своей родины. Застарелая ненавись выплеснулась наружу, являя колонизаторам свое уродливое лицо.