Никто не ангел
Шрифт:
– Ты не против? – спросил он.
– Я не против… Я думала эта Лидия Викторовна – ничего…
– Она и ничего. Если ты не ее аспирант. Вино будешь или коньяк?
– Я вина чуть-чуть…
Сергей вынул из выдвижного ящика сигареты.
– Прости, я пару штук… иногда это успокаивает. Ты не возражаешь?.. Форточку сейчас открою. Я чего покрепче выпью.
Он налил себе и ей, а Виолетта стала доставать из холодильника сыр и другую еду.
– Ты видела Анюту сегодня? Ведь она – это я, когда у Лидии диссертацию дописывал…
– Ты же у профессора писал, – удивилась Виолетта.
– Ага… у него, – Сергей стряхнул
– А я думала, ты с ней в нормальных отношениях… Она же у вас и.о. заведующего кафедрой была, когда мы начали встречаться?..
Вика припоминала детали рабочей обстановки, о которых ей рассказывал Сергей. Лоб ее наморщился: запах дыма был неприятен, но ради него она была готова потерпеть один вечер курения на кухне.
– Нет. За год до этого. Потом на ее место другого взяли. В целом мы нормально общаемся. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. У меня уже почти изгладилось все это. А вот сегодня напомнили…
Сергей закурил вторую и отпил коньяк. Его глаза прищурились и посмотрели вдаль.
– Здесь столько всего намешано… Знаешь, научная среда – это средневековый двор. Вот только королей в ней гораздо больше, чем один. А уж королев… Я тебе говорил про Бориса. Каким я идиотом был. Большим, чем сейчас. Как искусно он мне втюхивал про дружбу и взаимовыручку. На деле оказалось, что это дань и рабство.
Первая тень пробежала, когда Сергей дерзнул отказаться от одного из проектов.
– После эмиграции профессора он предстал во всей красе, – произнес Сережа. – Не могу передать тебе всех слов, которые он выливал на наш коллектив. А когда я рявкнул на него за Станислава Эдуардовича, он пообещал превратить мою жизнь в ад и сделать все, чтобы я убрался из университета.
– Ничего себе… – произнесла Вика.
– Да. Но ему это не удалось. Потом этот урод уволился. Теперь к власти подобрался. Бедная страна…
Научный руководитель ввел Сергея в неформальную среду ученых, Борис же приподнял ее занавес – или юбку – еще сильнее. Он всегда говорил, как надо правильно жить, что говорить и когда улыбаться.
Он как будто требовал всего Сергея со всеми его внутренностями, умудрялся вторгаться в образ мыслей, в чувства и даже в страхи и надежды. А Сергей терпел, полагая, что так и должно быть.
Позже Шлепцов рисовал вокруг себя шоковое количество знаков вопроса. Как он мог хоть на ползубочистки впустить этого человека в свой внутренний мир? Как он вообще мог предполагать, что личность Бориса обладает какой-то ценностью? Единственное, чем Сергей себя оправдывал было то, что это научный руководитель отрекомендовал ему эту дружбу. А ему Сергей доверял безмерно…
Первую трещину образ Бориса дал тогда, когда Сергей понял, что половину своих мыслей тот заимствует у своей сестры. Лина надеялась, что пока она пишет диссертацию, старший брат успеет занять хорошее положение в профессиональной среде и позже поможет ей устроиться в жизни.
Постоянные проекты, куда Борис приглашал Сергея, представляли собой коллективные труды, где креативные мозги пыхтят, собирают данные и выдают идеи, а потом приходит «маэстро» с кисточкой и придает им форму. А скорее, просто одобряет.
Вообще, Борис
работал гораздо меньше, чем представлял это окружающим. Его больше интересовали связи, планы, общение за рюмочкой, дружба с аспирантами и аспирантками из разных вузов… Плацдарм для занятия позиции.Позиция, позиция, позиция…
Сергей не удивился бы, если бы узнал, что перед постелью Борис перечисляет своей девушке все возможные позиции, начиная от заместителя декана…
Сергей промолчал, что одно время попытался западать на красавицу Лину, но месяца через три сдулся, поняв, что просто сдохнет под гнетом этих двоих. Таковы были Борис и Лина: давление на людей стало для них образом жизни.
– И когда Лидия говорит мне сегодня, что мы должны забыть и простить… Ты понимаешь…
– Он тебе сильно навредил?..
– Всем, чем смог. Он пытался вычеркнуть мое имя из итогового варианта проекта по гранту, в котором были мои тексты. На всех кафедрах он рассказывал, что я алкоголик и психопат. Как будто сам не пил со мной на тусовках… В общем…
– А Лидия?..
– А… я отвлекся… Она взяла руководство моей диссертацией. Сначала я думал, что она – непревзойденный ученый, фактически богиня интеллекта. Потом, что она меня ненавидит, потом – что ей на меня наплевать. Затем – и то, и другое. У нее на все есть свои взгляды, другие – неверные. Она всех расчерчивает, как циркулем. «Сергей, в глазах у тебя пустота. Эта идея тупая, тупая, тупая… О чем ты тут пишешь вообще?» Любимый ее вопрос. Что на это ответить?.. Об экономике, твою ж… – Сергей выругался, осушил остатки спиртного и напряженно разглядывал дно бокала. – И знаешь, что самое смешное?.. Сначала я попал под ее влияние. Опять на те же грабли наступил.
– Но почему?..
– Мне она виделась спасительницей положения: за меня никто браться не хотел на том этапе. Ну а я… искал, наверное, замену профессору.
«Мамочку» себе нашел, как идиот. Собственная мать никогда не могла совладать с Сергеем и высказать хоть какую-нибудь идею, которую он бы уважал. А здесь – привлекательная женщина, которой было чуть больше пятидесяти, умевшая одеваться, потрясающе эрудированная. После разочарования в интеллекте и манерах Бориса она стала для него эталоном научной профессии.
Его отношения с противоположным полом всегда были болезненными… Исключением стала Вика. Будет ли это долгосрочно или что-то вновь ввергнет его в пучину истерик, властвования и подчинения?..
– А потом? – спросила Виолетта.
– Потом вдруг дошло, что она все-таки человек, как и я. Профессор никогда не проезжался по моим мыслям трактором, как это делала она. И я понял, что он и должен оставаться образцом. Как бы ни были хороши ее работы и выступления… Этого недостаточно. Для меня, во всяком случае. Где нет свободы – нет творчества. И любви к своему делу – тоже.
Сергей продолжал:
– Я стал отстаивать свою точку зрения. Но это как ведру объяснять, чтобы оно само пол помыло. Еле выполз на защиту… С Анютой дежавю. Кошмар… Я-то хоть защитился. Если она ее с кафедры выживет из-за меня…
– Ты говорил, что Лидия тебя на ставку пригласила.
– Да, это так. И в проектах меня отстояла. Вот парадокс!
– Значит, она не считает тебя плохим.
– Скорее, решила, что без меня на кафедре скучно станет, – криво усмехнулся Сергей.
– Но ведь так и есть, – улыбнулась Вика.