Никто не ангел
Шрифт:
– Главное, что целы, – отозвался Витька. – Ты к Ленке?..
– Да, надо же больную навестить. Завтра суббота – уже не отлежимся.
– Понятно. До встречи.
Витька не протестовал против потери внимания друга. По правде, он вообще никогда не протестовал. А сейчас, Сергей знал, Витя почти каждый день встречается со своей любимой Зоей, и в жизни ему другого ничего не надо. Всем было известно, что любитель подробностей был завзятым однолюбом.
Один из тлетворных мужских недостатков Сергея все-таки минул. Он никогда не был жмотом. И после недели жарких встреч, на которых можно было дарить только себя
Она была довольна самим фактом. Цветы скуксились в первый же вечер, когда Лена через несколько часов обнаружила их брошенными на тумбочку в прихожей, откуда, задушив поцелуем, она утащила Сергея в комнату.
Пару раз он водил ее в кино, но на последнем ряду так и не понял содержание фильма.
Сергей наслаждался: эта девушка обладала всеми необходимыми манерами поведения. Разговоры с ней он старался насыщать под завязку своими шуточками, так как интеллектуальных совпадений у них двоих не было, а ее хорошее настроение его вполне устраивало.
Он даже предполагал, сколько времени они с Ленкой будут встречаться. Начинался декабрь, Сергей думал о том, что в январе будет сессия, от подготовки к которой его уже не сможет оторвать ломающе сладкий сироп, текущий по телу. Вот тогда, скорее всего, на его место придет другой претендент. А вместо Ленки у него позже появится иной зной и температура.
Очевидно, что мы часто ошибаемся в своих планах. Но Сергей забыл об этом.
Но что-то он отдалился от маршрута жизни. Сейчас он зайдет в дом к Ленке. В конце ноября ему наконец выдали стипендию, и он не только смог отдать долг Витьке, но приготовил ей набор хороших конфет.
Щурясь и пряча улыбку, Сергей уже видел, как Ленка, спросив предварительно, куда ей столько конфет, слопает их все за один раз, выделив ему, скажем, одну. Или две. С половиной. Причем свою половинку откусит первая.
– Привет больным, – бодрым голосом поздоровался Сергей.
– Тебе лишь бы смеяться, – Ленка встретила его в халате и с полотенцем на голове: была в душе. Но при полном макияже. Сергей понял метод сегодняшнего соблазнения. – Проходи, что стоишь?..
– У меня для тебя подарок, – Сергей сел на тумбочку, расшнуровывая ботинки и шурша пакетом.
– У меня для тебя новость. Как встречный подарок пойдет? – Ленка смотрела прямо и насмешливо упирала руки в бока.
– Обожаю новости. Только подойди поближе, а то я тебя плохо слышу без очков.
– Зато видишь, наверное, хорошо, – Ленка не всегда находила фразу, чтобы отшутиться. – Точнее, у меня для тебя две новости.
– И какая из них новее?.. – Сергей встал и приблизился к девушке, разглядывая ее в упор.
– Родители все-таки заметили сломанный телефон. Наверное, по его слишком разбитому виду.
– Возможно. И что?
– Ничего. Я сказала, что это я. Отец отнесет его приятелям, чтобы починили.
– Спасибо, ты спасла мне жизнь. Я должен тебя отблагодарить. Возьми, – Сергей протянул Лене сверток.
– Что это?
– Мое сердце. Еще бьется… надо есть, пока свежее.
– Мои любимые конфеты! Как ты узнал?..
– Телепатия. Телепатировал мне Женька.
– Какой Женька? – Ленка уже полезла за первой конфетой.
– Какой, какой… Вот все вы, женщины, такие…
– Мой бывший?! – внезапно
дошло до Ленки. – Ты что, узнавал у моего бывшего о моих любимых конфетах?! И он тебе сказал?!..– А ты все еще не веришь, что мужская солидарность крепче любых случаев с девушками?
– Я, значит, случай? Козел ты, Шлепцов, как и Женька!
– Не обзывайся, забодаю.
– Нет, ты с ума сошел?! Куда мне столько?!
– Тогда поделись со мной! – рассмеялся Серега. Про эту реакцию он тоже узнал от Женьки.
– Еще чего! – Ленка рванула от него пачку с конфетами, но Сергей их уже вырвал и бежал в родительскую спальню.
– Цып-цып-цып…
– Убью, Шлепцов!..
– Меня?.. За конфеты?
– Я тебе, между прочим, серьезную вещь должна сказать, а ты… – Сергей все же позволил Лене забрать сладости. Он стоял одним коленом на кровати. – У меня задержка на неделю.
– Радостно. Я надеюсь, это не из-за меня?.. Ну, или не только из-за меня?..
Сергей осознал, что переборщил.
– Не ожидала, что ты такой урод, – Ленкин голос изменился, она отошла от Сергея к стене.
– Брось. Я имел в виду, что мы с тобой оба виноваты… – Сергей подошел к ней.
– Знаю я, что ты имел в виду. Только если бы ты рассуждал логически, то понял бы, что в последние недели у меня времени бы не хватило на кого-то другого. К сожалению… – добавила Ленка ядовито. – Так что бери уроки арифметики, отличник.
– Лен, да ладно тебе, я пошутил. Ты же знаешь, что я всегда сначала говорю, а потом думаю. Поэтому мужчины и кажутся глупее женщин.
– Почему только кажутся?.. – взглянула Лена без прежней обиды. – К нашему общему счастью, сегодня моя задержка кончилась. Ты рад?..
– Даже не знаю, что ответить на такой неоднозначный вопрос, – взгляд Сергея остекленел. – А… конфетку можно хотя бы?
– Нет, и конфетку тоже нельзя.
Зачаток жизни, сделанный в чужом животе, мог стать коротким поводком… На котором и гулять будешь и по заднице им хлестко получишь.
В самом истинном деле: Сергей не собирался жениться ни при каких обстоятельствах. Он скорее бы вылез в закрытую форточку десятого этажа и два года скрывался, лежа под раскладушкой в общаге профтехучилища в пригороде какого-нибудь населенного пункта…
Но и Ленка-то, не лукавя, не хотела бы «надеть фартук и бигуди», как выражались некоторые товарищи у них в институте. И проверить своего неблаговерного она тоже вряд ли желала: так, маленький укол толстой булавкой.
Серега дул плохой растворимый кофе из чашки с отбитым краешком. Он так любил свою фантастическую книгу, что скоро превратил бы ее в древний пятнистый манускрипт, заляпанный попавшейся под пальцы едой. Хлюп с сусала и на страницы!..
– Сергей, ты не можешь сам трубку взять? Я на кухне занята.
Итогом разрывающего все и вся телефонного звона стала мама, заглянувшая в комнату.
– Это тебя.
– Угу, – буркнул Сергей, не отрываясь от строчек. – Алё? Ага. Ага, говорю.
– Шлепцов, сразу видно, что тебя в казарме воспитывали с колыбели. На «привет» ты отвечаешь «ага-а», причем два раза. Ну, раз ты такой, то здравствуй, старорежимник, – развернул Витька не вполне складно.
– Ага, и тебе здоровья и процветания, мил человек. Чего трезвонишь во все колокола, звонарь-набатчик?