Нина и сила Абсинтиума

– Мне тоже жаль, что я не успел уничтожить его и отнять твое письмо к мэру, которое он перехватил, - едва слышно проговорил маркиз.

– Как перехватил?!
– Каркон впился в стол своими жуткими ногтями.
– Значит, мэр его не получил?

– Не могу сказать. Может быть, Ческо передал письмо мэру, когда я ушел... Я был вынужден спасаться бегством, превратившись в стаю летучих мышей, - плаксивым голосом проканючил маркиз, не зная, чем еще вымолить прощение князя.

– Если Людовико не притащит сюда Нину, он на своей шкуре узнает, что такое ад!
– рявкнул князь, усаживаясь в свое кресло и бросая на призраков взгляд, исполненный презрения.

– В этом ты можешь рассчитывать на нас, - буркнул аббат.

Каркон почесал свою козлиную бородку, затем погладил длинными узловатыми пальцами шрамы, обезображивающие его и без того уродливую физиономию. Физическая боль и унижение от стольких понесенных им поражений сегодня были намного ощутимее, чем когда-либо.

– Аббат, возвращайся к роботам Тадино Де Джорджиса! Если понадобится, подвергни их пыткам, но заставь сказать, выдали ли они Додо и Фьоре какие-нибудь секреты, касающиеся золотого Числа! А потом убей их! Забери «Книгу Березы» . Если ты не исполнишь моего поручения, я своими руками брошу тебя в магму Двери Каоса!
– распорядился Каркон.

Сикурио Фасторио, обмирая от страха, поспешил выхватить из кармана копию Ямбира и секунду спустя исчез, оставив после себя горстку красноватых искр, рассыпавшихся по заплеванному полу подземной лаборатории.

– Маркиз!
– Каркон вперил в Амберо тяжелый взгляд.
– Ты тоже больше не имеешь права на ошибку. Ступай к мэру, делай что хочешь, даже самое жуткое, но убеди его в том, что он пожалеет, что родился на свет, если не будет слушаться меня. Он должен привести ко мне Нину! И он должен сделать это прежде, чем маленькая ведьма снова окажется ммв Секретузии! Используй все твои способности и возвращайся с победой! Иначе...
– Князь грохнул кулаком по столу.

– Иначе?
– пролепетал перепуганный насмерть маркиз.

– Иначе тебя ждет тот же конец, что и Сикурио!
– Жестокий и безжалостный Каркон действительно не задумываясь покарал бы двух своих верных призраков.

– Тогда я бегу в мэрию, - засуетился маркиз и исчез, как только князь взмахом руки прогнал его прочь. На бегу он прикидывал, к какой трансформации ему лучше прибегнуть, чтобы, явившись к Людовико Сестьери, убедить его следовать приказам князя.

Каркон с недовольной физиономией уселся перед экраном компьютера. Голова шла кругом от навалившихся проблем, а мысль о том, что последние две цифры золотого Числа может ожидать участь первых двух, заставляла его чувствовать себя сидящим на раскаленной сковороде. Пробежав пальцами по клавиатуре, он связался с каменными Воинами, сторожившими оставшиеся две цифры Золотого Числа: 6 и 8.

Убедившись, что оба не теряют бдительности и готовы вступить в бой в случае неожиданного появления Нины, князь воспрянул духом.

– Прошу вас быть начеку! Защищайте зло и Ничто до последнего вздоха! Только Мрак может обеспечить вечное счастье зла!
– прокаркал он, и из его ноздрей повалил густой фиолетовый, под цвет его любимого плаща, дым. Неожиданно его беседу с Воинами прервали истошные вопли Вишиоло.

– Господин! Господин, беда! Беда!..
– визжал Кривой, дыша как загнанная собака.

– Проклятый горбун! Что еще случилось?
– Каркон повернул к верному слуге искаженную злобой физиономию.

Вишиоло поправил повязку на отсутствующем глазу и ошарашил хозяина действительно ужасной новостью:

– Барбесса... мертва! Сгорела живьем в камине зала Пыток!

– Что ты сказал?!
– взревел князь, выбегая из лаборатории. За ним засеменил Вишиоло, бежать быстро которому мешал его болтающийся горб.

Секунду спустя Каркон влетел в зал Пыток и с налившимися кровью глазами разглядывал раскаленные куски железа, потрескавшиеся микрочипы и искусственный скелет Барбессы, который дымился как гаснущее полено.

Каркон на несколько минут в изумлении застыл перед этой жуткой сценой.

– Я не думаю, что это произошло случайно.
– Было видно, что кривой слуга откровенно опечален смертью Барбессы.
– Понятия не имею, что девчонке понадобилось в этой комнате. Когда я услышал крик, я был в Изоляторе и сразу же прибежал сюда, чтобы узнать, что произошло. Я был уверен, что найду здесь Ливио, а увидел...

– Ливио! Да, это я приказал ему отправиться в зал Пыток и продолжить изучение искусства Голоса Убеждения! Куда он делся? Почему его здесь нет? И что здесь делала Барбесса? Она должна была вместе с Алвизом не спускать глаз с Двери Каоса!
– орал Каркон. Он осмотрел комнату, заглянул в кастрюлю с гниющими потрохами, и тут его взгляд упал на осколки вазы.
– Монах!! Кто разбил вазу, в которой был Голос?
– взревел он разъяренный, сжигая взглядом Вишиоло.

– Нет... это не я, господин...
– прошептал слуга, обмирая от ужаса.
– Это не я! Клянусь вам!

Князь бросил взгляд на останки несчастной Барбессы и обратил внимание на странную дорожку черного пепла на полу, рядом с камином.

Захваченный любопытством, он наклонился и увидел, что пепел образует какое-то слово. Это было то единственное слово, которое Барбесса успела написать, прежде чем сгореть в пламени. Последний благородный жест, намек Магистру Магикум на то, что произошло в зале Пыток.

У Каркона от ярости перехватило дыхание, и он взвыл как укушенный:

– Эликсир!! Мой эликсир!!

Вишиоло попятился, едва не падая в обморок от ужаса.

– Смотри и читай!
– приказал ему князь, тыча пальцем в пепел.
– Барбесса перед смертью успела написать слово «Эликсир» ! Ты понимаешь, что это значит?

Слуга замотал головой и пролепетал:

– Нет, мой господин, не понимаю...

– Это значит, что Ливио - вор и предатель!
– еще громче взвыл Каркон, затем пулей вылетел из зала Пыток и понесся в свою комнату. Открыв ларец, он тотчас заметил отсутствие одного пузырька. От ярости его и без того страшная физиономия превратилась в жуткую маску: кожа позеленела, глаза сузились и побелели как снег, рот открылся, обна жив острые клыки и серый язык.
– Он украл эликсир и вылил его! Он выпил мой препарат! Идиот! Он же сдохнет! Никто не способен выдержать его действие. Никто, кроме меня! Живущего вечно!
– Сжигаемый изнутри желанием наказать вышедшего из подчинения призрака, князь с силой сжал Пандемон.
– Что с ним случилось? Почему этот негодяй так поступил? Зачем он разбил вазу с Голосом Убеждения?

Эти вопросы лишь подливали масла в огонь сего намерения во что бы то ни стало отомстить мальчишке. В неистовстве он сбросил на пол книги и бумаги, лежавшие на столе:

– Это он убил и сжег заживо Барбессу, потому что она оказалась свидетелем его мерзкого поступка! Ливио, в твоих венах течет моя кровь, но она превратится в яд! Ничтожный призрак, твой конец близок! Смерть уже ждет тебя!
– Каркон исходил слюной, ярость сочилась из всех пор его морщинистой кожи.

Перепуганный насмерть Вишиоло вошел в комнату, держа за руку Алвиза, который, всхлипывая, без конца повторял имя своей сестры-близняшки.

– Мой господин, - осмелился подать голос горбун, - Что нам теперь делать? Искать Ливио?

– Пошли вон! Оставьте меня одного! Ливио не вашего ума дело. Я сам найду его, и он ответит за все! Мое проклятье будет преследовать его вечно!

Каркон поудобнее устроился в своем фиолетовом кресле и закрыл глаза, пытаясь унять свой гнев.

Алвиз приблизился к князю:

– Я не смогу жить без Барбессы. Лишите меня жизни. Без нее от меня вам не будет пользы, - печально сказал он.

Не открывая глаз, Каркон уставил в мальчика палец правой руки: