Ниочема 3

— Петя, а вон тот, в шикарном костюме, откуда здесь взялся?

— Который?

Начальнику пришлось вылезти из-за стола и тоже подойти к окну.

— Да вон, от станции бредет подобие строя.

— А-а! Это из столицы команда. Какой-нибудь проштрафившийся мажорик. А что, заинтересовал?

— Есть такое дело. Уж больно сильно он выделяется среди прочих. И осанкой, и поведением, и даже взглядом. Непростой мальчик. Пойду, пообщаюсь.

Три десятка тинейджеров топтались неподалеку от входа в здание. Сопровождающий их фельдфебель курил в сторонке, одним глазом поглядывая на подопечных. Тут-то и появился, как паяц из табакерки, серьезный плотный мужчина в штатском с холодными цепкими глазами. Он сделал знак фельдфебелю и, еще раз окинув взглядом плац, направился к своей цели.

— Молодой человек, можно вас на минуту? — обратился он к юноше в дорогом костюме.

Против ожидания, тот не сдвинулся с места. С подозрением оглядел штатского и произнес:

— Прежде я хотел бы услышать ваше имя.

Штатский про себя хмыкнул.

— Капитан Соловьёв, — представился он. — А вы?

— Новобранец Песцов, — назвался юноша. — Хорошо, давайте поговорим. Надеюсь, наш сопровождающий в курсе.

— Разумеется, — уверил капитан.

Фельдфебель подтверждающе кивнул.

Едва отойдя следом за Соловьевым на несколько шагов в сторону, Песцов спросил:

— Разведка? Спецназ?

— А вы шустрый, молодой человек, — удивился капитан. — Взвод специального назначения западного военного округа.

— Мимо, — не раздумывая заявил Песцов. — Я вам, может, и подхожу, но вы мне — нет.

— Почему же? — снова удивился капитан.

— Я не собираюсь тратить время на военную службу, так же, как и на любую другую службу. У меня иные планы в этой жизни. Кроме того, имеющиеся обязательства не позволят мне неделями и месяцами пропадать на полигонах и секретных заданиях.

— Это решаемый вопрос, — небрежно бросил Соловьев. — Империя может себе позволить взять на себя заботу о вас и вашей семье.

— И о трех молодых женах? Ну уж нет. Год обязаловки — все, что я могу отдать армии. И простите, господин капитан, моя группа начала двигаться. Надеюсь, вам встретится более подходящий кандидат. Желаю успеха.

С этими словами молодой человек шустро присоединился к своей группе и вместе с ней исчез за дверями, оставив капитана Соловьева в полном изумлении.

Несколько оправившись, он вернулся в кабинет начальника сборного пункта.

— Ну что, поговорил? Подходит он тебе?

— Поговорил, подходит. Но, по его словам, я ему не подхожу. Честное слово, я давно уже так не удивлялся. Дай глянуть личное дело некоего Песцова.

— Вон четыре стопки, ищи, гляди. Только, ради предков, не перепутай.

Капитан Соловьев, движимый любопытством, потратил четверть часа на то, чтобы из кипы дел вытащить папку, на которой каллиграфическим почерком было выведено: «Песцов Олег Иванович». Капитан открыл папку и принялся читать. И чем дальше он читал, тем больше становились его глаза. Закончив чтение, он закрыл папочку и не глядя бросил её на стол.

— Да, о таком кандидате можно только мечтать. Но, совершенно точно, никто нам его не отдаст. Хотя с ним такого можно было бы натворить…

Соловьев мечтательно поднял глаза к потолку.

— Неужели настолько редкий кадр? — заинтересовался начальник сборного пункта.

— Погляди сам.

Капитан передал папочку.

Начальник взял ее, прочел полстраницы и вернул папку Соловьёву.

— Да, такого тебе точно не отдадут. Я вообще не понимаю, что он здесь делает.

— Зато я понимаю.

Соловьев небрежно бросил личное дело Песцова поверх других, отошел к окну и вновь принялся высматривать среди новобранцев подходящих кандидатов.

— Парень из бедного и захудалого рода решил поднять свой статус перед академией, чтобы ни одна высокородная сволочь не посмела против него даже слово вякнуть. Стратегически абсолютно верный ход. А если ему удастся побывать рядом с боевыми действиями, да какую-никакую медальку заиметь, у него, считай, полный иммунитет будет от подобных мерзавцев.

— Хочешь сказать, в ближайший год будет война? — встревожился начальник.

— Война-не война, но на юге идут нездоровые шевеления. Давно наши соседи люлей не получали. Забыли, гады, как их в своё время казаки по степи гоняли. По всем признакам, этим летом случится большой набег. Только имей в виду: будешь перед своими подчиненными умствовать, меня не упоминай. Я ничего не говорил, и вообще меня здесь не было.

Глава 2

В широком коридоре царили толчея, шум и гам. Фельдфебели окриками и подзатыльниками выстроили своих подопечных в подобие колонны, которая относительно бодро двигалась вперед. Где-то там был открыт прилавок вещевого склада, за которым маячила кругленькая тушка каптенармуса. Новобранец подходил к прилавку, называл размеры одежды и обуви, помощники каптенармуса тут же выкладывали на прилавок сверток с формой и берцами, вещмешок с полагающейся мелочевкой: фляга, котелок и прочее. После парень наскоро черкал свою подпись в ведомости и, схватив в охапку имущество, шел дальше, а его место занимал следующий.

— Размер! — выкрикнул каптенармус, уже несколько оглохший и охрипший.

— Сорок восьмой, — ответил Олег. — Обувь — сорок второй.

Помощник бухнул на прилавок тюк с формой, толкнул новобранцу заполненный бланк:

— Расписывайся!

— Сейчас, проверю и распишусь, — спокойно ответил Олег.

— Хватай свое добро и вали! — рявкнул фельдфебель.

— Не спеши, дядя, а то кладовщик просчитается. Недостача выйдет, или пересорт.

Песцов говорил, а сам в это время старательно фотографировал бланк, выданную форму, помощника и самого каптенармуса.

— Ну вот! — удовлетворенно подытожил он. — В бланке сорок восьмой размер, а мне пихают шестьдесят четвертый, к тому же гнилой. Да еще неизвестно, все ли по списку в наличии.

Фельдфебель заткнулся. Против факта переть было невозможно.

— Жабин, кончай свои штучки, дай нормальный комплект. — сказал он кладовщику.

— Что есть, то и даю, — огрызнулся каптенармус. — Пусть берет иглу и ушивает. Чай, руки не отвалятся.

— Дядя, а у тебя харя не треснет? — вмешался Песцов, ненавязчиво снимая телефоном беседу. — Ты, поди, уже сговорился партию новой формы налево толкнуть, а солдатиков решил надурить, неликвид сбагрить. Хочешь, скажу, кому и за сколько? У-у, вор-рюга!

Жабин подскочил и, вытаращив круглые от природы глаза, заверещал не хуже базарной торговки:

— Ты чего себе позволяешь? Ты как со старшим по званию разговариваешь!

На Песцова эти вопли не подействовали.

— Ты лучше не ори, дядя, — пригрозил он, — а то я слово волшебное знаю: внезапная ревизия.

Очередь застопорилась. Жабин орал, Песцов огрызался, фельдфебель бездействовал. А стоящие рядом парни, слыша эти разборки, тоже решили проверить полученное. И тут началось: