Нить в прошлое

— Может лимон? — спросил Александр. — Я не уважаю его с коньяком.

Гарсон достал из бара плиточный шоколад и, разломив прямо в обёртке на много мелких частей, высыпал их в две небольшие вазочки

Когда матрос вышел из каюты, Александр поднял рюмку на уровень груди и предложил тост:

— За встречу.

Сей жест повторил Невельской молча выпил коньяк залпом, поставил рюмку на стол и попробовал шоколад.

— Отличный шоколад! — оценил он и начал «допрос». — Так вы сказали, что вы правитель Уссурийского края по праву сильного?

— Так точно!

Александр подошёл к шторке, отодвинул её и за ней оказалась карта на которой виднелись очертания Китая, Кореи, Японии, Курил, Камчатки, Алеутских островов

— По праву сильного. Мой флот сейчас блокировал Японские острова от проникновения в них иностранных кораблей и возможного нанесения ими вреда. Все попытки прохода и военного воздействия мной будут пресечены. Также блокированы подходы к острову Сахалин и к южному побережью Заусурья вплоть до границы с Кореей. По Амуру и Уссури поставлены посты и дежурят артиллерийские корабли.

Говоря, Александр, обводил лазерной указкой нужные места на карте. Огненная точка рисовала окружность и окружность некоторое время на карте оставалась, а потом таяла. Потом Александр обвёл весь захваченный им регион и эта окружность так и продолжала светиться красным.

— Э-э-э… Что это?! — расширив глаза спросил Невельской, указывая взглядом на странный предмет в виде узкой продолговатой коробочки в руке хозяина каюты.

— Не обращайте внимание. Технические новинки. Световая указка. А это — световой экран.

Он нажал на пульте кнопку и карта исчезла, а потом снова появилась и вдруг наехала на Невельского, до того, что на ней остались только указанные территории.

— Мы из далёкого будущего, — просто сказал Александр и Невельской сразу ему поверил.

— Мы ваши потомки.

— И-и-и… Зачем вы тут?

— Зачем мы тут? Хороший вопрос! Можно сказать, что случайно. Ну, а раз уж попали, то не хотим, чтобы Русская Империя повторяла ошибки, за которые заплатила жизнями своих людей и честью.

— Честью?! — вскинулся Невельской. — Была попрана честь Российской Империи?!

— Не только попрана, но Империя распалась, — вздохнул Александр. — Честно говоря, я не знаю, как помочь избежать распада, но кое-что мне хотелось бы попытаться для этого сделать.

Глава 14

— Вы так это уверенно говорите, как будто вы и правда знаете будущее, — недовольным тоном произнёс Невельской.

— Я дам вам возможность ознакомиться с грядущими событиями. Но это пока не главное. Главное, что вам теперь нужно понять, что в этом регионе есть хозяин: и на Сахалине, и в Уссурийском крае. Понимаю, что вам хотелось эти территории присоединить к Российской империи, и это, я соглашусь с вами, обязательно принесёт России пользу, но не сейчас. Сейчас Россию ждёт Крымская война. В которой, между прочим, Россия проиграет. России даже будет запрещено иметь в Чёрном море флот. Это ли не позор? Чёрное море объявят нейтральным, а проливы Босфор и Дарданеллы объявят закрытыми для Российской империи.

— Бред! — горделиво вскинув голову, и скривившись, словно увидев каракатицу, произнёс Невельской. — Такого не может быть никогда! А война с османами назревала давно. Надо освобождать христианские народы, лишённые политической свободы под гнётом турок.

— Кхе-кхе, — откашлялся Александр. — Война в пятьдесят третьем году возгорится не из-за политической свободы единоплеменников ваших, а из-за требований преобладания самой России в пределах Турции. Ваше покровительство гораздо более, чем их свобода, — вот, что имелось в виду! Ваш Государь считал себя вправе подчинить себе султана, как монарха Монарху, — а потом уже, по своему усмотрению (по усмотрению России, как великой Православной Державы), сделать для единоверцев то, что заблагорассудится нам, а не то, что они пожелают для себя сами. Вот разница — весьма, кажется, важная. Но не суть… Важно то, что Государь не учёл, что его действия на Дунае станут поводом к обвинению в агрессии и открытию против него военных действий странами Европы.

Александр «щёлкнул» кнопкой пульта. На экране появилась карта черноморского театра военных действий. Развязав войну с Турцией, когда на Кавказе шла война с семнадцатого года, ваш император поступил недальновидно. В результате, — Россия потеряет флот в Чёрном море, и часть Курильских островов на Тихом океане.

Александр посмотрел на Невельского.

— Потерял бы, но мы уже вмешались в игру, навязанную России Англией. Поэтому я и говорю, что экспансия на восток преждевременна. Россия должна саккумулировать силы на Черном море и Балтике.

— А Балтика тут причём?

— Англия атакует и балтийский флот. Вообще, она будет принимать в конфликте очень активное участие и военно-технической помощью и войсками. В том числе будут участвовать и её сателлиты: Индия — напавшая на Бухару, Австралия — напавшая на Архангельск и Мурманск. Такие дела, уважаемый Геннадий Иванович…

Тут Александр немного запутался, приплетя к Крымской войне историю гражданской войны, но когда понял это, мысленно махнул рукой.

— Гарсон! — чуть крикнул он.

Вошёл матрос и снова наполнил рюмки. Собеседники выпили. Матрос снова наполнил рюмки и только тогда ушёл.

— Школа! — одобрительно кивнул головой Невельской, и тут же нахмурился. — Что-то я не пойму вас. Вы с какой целью захватили Уссурийский край и острова?

— С целью удержать их от захвата англами и франками и устройства на них своих баз. Корабли прожорливы во всех отношениях. Да и морякам требуется почувствовать под собой землю, а не качающуюся палубу и, хотя бы на короткое время, отвлечься от службы. И уберечь Русскую империю от пожирания самой себя.

— Вы имеете ввиду распад, о котором вы сказали? Распад Российской Империи?

— Именно. И до него осталось всего шестьдесят шесть лет. Тысяча девятьсот семнадцатый год станет годом свержения царского режима и началом гражданской войны. Когда те же англы, франки и американцы с японцами, попытаются захватить русские земли.

— Захватят? — возбуждённо спросил Невельской.

Но тут в каюту ворвалась ещё больше возбуждённая Невельская и что-то затараторила про переселенцев, которых даже, по её словам, успели хорошо и вкусно покормить.

— Чаю! И шанешек! — приказал Правитель Уссурийского края и прилегающих окрестностей.

— А-а-а… Вот вы какой, значит, тут чай пьёте! — улыбаясь, сказала Екатерина Ивановна и вздохнула. — А можно и мне рюмочку? Ма-а-а-ленькую…

Она посмотрела на мужа такими просящими глазами, что тот махнул рукой.

— Александр Виктороувич, уважьте рюмочку. И я сам налью. Чтобы матрос не видел.

Санька, улыбнувшись, достал из бара малюсенькую, граммов на двадцать, рбмошку, а Геннадий Иванович, одобрительно хмыкнув, плеснул в неё из хрустального графина. Потом поставил Графин и, взяв рюмку, сказал: