Нити Судьбы

Фенрис нетерпеливо переступил с ноги на ногу, ожидая, когда ведьма уже расскажет о цели своего визита.

– Что-то случилось? – спросил он, начиная раздражаться от непонятного молчания.

Лайя быстро заморгала, стараясь вырваться из плена своих вспыхнувших желаний.

– Тебе не стоит сейчас тренироваться, – наваждение не получилось до конца смахнуть, поэтому голос её прозвучал не так твердо, как планировалось. – Твои раны… они могут открыться. Дай себе время.

Говоря это, она смотрела в землю, а потом поспешила уйти, чувствуя, как её щеки заливает румянец. Собственная реакция на мага вызывала беспокойство. Да что это с ней? Как будто она никогда с мужчинами не разговаривала. Хотя с такими… нет… Прежде чем вернуться в дом, девушка долго остужала кожу холодной водой из колодца. Жалела, что нельзя остудить собственное смятение.

На кухне, склонившись над котелком, что-то готовил Тэмин. Возле него крутился Чонсок, периодически заглядывая через плечо. Так восхитительно пахло, что Лайя радостно улыбнулась, сразу же забывая непонятные мысли и настроения от общения с эльфом. Предвкушение вкусной еды в тепле дома и веселой компании Тэмина подарило ощущение праздника. В последнее время судьба не баловала её приятными моментами, поэтому Лайя научилась ценить каждый миг. Правда, мирные разговоры азуров и тепло, с каким они относились друг к другу, поднимали в душе давно забытую тоску по уюту, дому… Но с этим Лайя справилась быстро, решив, что именно это и нарисует следующим.

Ужин прошел довольно мирно. Фенрис игнорировал своих спутников, лишь изредка бросал взгляды на Лайю, чем сильно нервировал. Чонсок тоже хранил молчание, периодически проваливаясь в задумчивость, почти не слушая, о чем весело болтал Тэмин. Лайя же старалась не замечать настроения обоих серьезных мужчин и наслаждалась обществом танэри, а после и вовсе ушла спать, совершенно не беспокоясь, кто будет дежурить первым и будет ли вообще. Она закрыла глаза и провалилась в сон, оставляя ещё один странный день в прошлом.

Глава 7

Последующие дни Лайя старалась по возможности избегать мужчин, особенно рьяно сторонилась эльфа. Впрочем, он разделял её стремления, в основном проводя время вне стен дома. Ему явно было лучше, и неотвратимость скорого ухода подкрадывалась неясной тревогой, портя Лайе порой самый спокойный день.

Чонсок свободное время посвящал или чтению имеющихся здесь потрепанных книг, или изучению в сотый раз карты королевства, периодически разбавляя эти занятия бытом. Тэмина подобное никак не интересовало. Главным объектом его внимания была только Лайя. Её упорное желание уединиться он никак не разделял и всячески крутился рядом, развлекая легкими разговорами. Ближе к вечеру Тэмин её покидал, чтобы вместе с другом хлопотать, изобретая ужин. Так было и в этот вечер.

Фенрис вернулся в дом раньше обычного и уселся в углу на скамью, со своего привычного места наблюдая сразу за всеми. Чтобы хоть чем-то себя занять, Лайя разложила ранее отсортированные травы на столе, принялась их измельчать и смешивать. Сожалела, что нет лаборатории со множеством специальных емкостей и котелков, где можно было приготовить более действенные эликсиры. У её матери была подобная. Лайе та комната всегда казалась чем-то вроде святыни, где случались настоящие чудеса. Хотя, может, это так и было. В памяти всплыло почти забытое лицо матери и её чудесный голос, что часто напевал заклинания на древнем языке. Слова у неё всегда звучали мелодично и легко, складываясь в дивную песню. Лайя грустно, но тепло улыбнулась, принялась напевать, продолжая измельчать растения. Занятие так сильно поглотило её, что о существовании кого-то ещё в доме просто забыла. Кожа на её руках слабо мерцала от ворожбы, отвечая на связь с землей, а энергия любви и исцеления стала передаваться растениям.

Когда Лайя взяла последний пучок травы, собираясь его измельчить, то поймала себя на мысли, что в доме стоит оглушительная тишина. А где все? Она замолчала и огляделась. Азуры стояли рядом и, почти не моргая, смотрели на неё. Эльф тоже не сводил с неё глаз. Его синие глаза потемнели и блуждали взглядом по её телу, часто останавливаясь на руках. Она потянула рукава рубашки, стараясь спрятать в них кисти своих рук.

– Ты светишься, как и тогда, на поляне, – тихо сказал Чонсок. Восхищение и настороженность причудливым образом смешались в его голосе.

– Это от магии, живущей во мне. Я не могу это контролировать, поэтому и не колдую часто, – стараясь скрыть неловкость, ответила Лайя.

– Не думал, что магия бывает такой… – еле слышно произнес воин.

Тэмин недовольно нахмурился и толкнул друга в бок, приводя в чувство, а потом весело произнес:

– Смотрите, Фенрис совсем забыл, как дышать, аж бледнее обычного стал.

Все сразу обернулись в сторону эльфа. На что тот презрительно скривил губы и пробормотал что-то про танэри и его место в канаве… Лайя обрадовалась, что внимание с неё переключилось на другого, и поспешила закончить свою работу.

После ужина Лайя отважилась всё-таки сообщить о своем решении, которое далось ей непросто. Сомнения все эти дни терзали её, и только сегодня она окончательно поняла, что возможный вред с лихвой перекрывает предстоящая выгода.

– Чонсок, дай мне, пожалуйста, карту, – попросила девушка. Когда воин развернул карту на столе, Лайя указала пальцем на точку недалеко от Гиблого леса. – Мне нужно попасть в это место.

– Зачем? Что там? – спросил Чонсок, непонимающе смотря на указанную полосу леса без каких-либо населенных пунктов.

– Пока не могу сказать, – ответила девушка и, немного поразмыслив, добавила: – Но это в общих интересах.

– Хорошо, – с некой толикой сомнений согласился воин. – Какие ещё у кого пожелания?

– У меня, – отозвался Фенрис. – Илана. Мне нужно туда на пару дней.

Три пары глаз одновременно уставились на эльфа.

– Там же Башня Инквизиции! Это самоубийство! – озвучила общие тревоги Лайя.

– Самоубийство пытаться пересечь Полосу отчуждения, – спокойно ответил Фенрис. – К тому же я не прошу вас сопровождать меня. Вы можете подождать меня в этом селении. – Он указал пальцем на точку в карте. – Пару дней, а потом я снова присоединюсь к вам.

– Нам стоит ещё что-либо знать? – настороженно спросил Чонсок у эльфа.

– Возможно, но не сейчас, – ответил Фенрис и благодарно кивнул азуру за понимание.

Лайя переводила взгляд с Фенриса на Чонсока и обратно. Ладно Чонсок, он азур, может не знать некоторых нюансов королевства, но бывшая ищейка?..

– Ты же сбежал оттуда! Зачем тебе снова в Илану? Тебя же казнят! Или что там делают с беглыми магами! – воскликнула Лайя, всматриваясь в лицо эльфа, словно ища там признаки безумия.

– Беспокоишься о нем? Понравился? – не удержался и весело подколол её Тэмин.

Лайя юмора не оценила.

– Илана – это город-крепость! Место, где находится Башня, где живут все маги и солдаты Инквизиции! Нас ещё на подходе убьют или ещё чего хуже! – зло пояснила Лайя танэри.

– Есть что-то хуже смерти? – усмехнулся Тэмин, цепляясь к словам.

– Да, – ответил за неё вдруг Фенрис. Выражение его лица при этом покоробило всех. Уточнять что-то более никто не рискнул.

– Идти туда было бы верхом глупости, – первым нарушил воцарившееся молчание Чонсок, – но это может нам сыграть и на руку. Они не будут искать там Фенриса, а уж ведьму и подавно.