Нити Судьбы

Обжигающий напиток согревал, растекаясь по крови, расслабляя тело, отпуская на волю мысли. Лайя на минуточку зажмурила от удовольствия глаза. Какой же это восторг – разрешить себе вот такое безрассудство!

– Так что когда, если не сейчас? Даже если на нас внезапно нападут, то такие трое бравых мужчин, смогут защитить слабую девушку и не бросят её в беде, даже если эта девушка ведьма! – Лайя громко засмеялась, захмелев. – Хотя… – она показала пальцем на азуров, – насчет вас двоих я не уверена, с вас станется… Но, – она театрально подняла палец вверх, – есть ещё Фенрис. Он меня не бросит!

На какое-то время замолкая, она просто сидела и наблюдала за своими спутниками, а потом снова засмеялась.

– Вы бы себя видели! Сидите и смотрите в костер, словно он погребальный, – хихикала Лайя, а потом резко выпрямилась и зло, четко проговорила каждое следующее слово: – А вы его видели? Погребальный костер? Тот, где сжигают живых людей. Такой видели? А реки крови? Где тонут мольбы, не находя отклика у палачей…

Лайя приложилась к бутылке, надеясь растворить в алкоголе картины прошлого, что навсегда с ней. Почувствовав, что голова закружилась, расслабленно выдохнула, разом переключаясь со злости на пьяную насмешку.

– Ты, – девушка указала пальцем на Чонсока. – Ведешь себя как напыщенный, но трусливый индюк! Ходишь вокруг Тэмина, смотришь тоскливо в спину… Чувствуешь вину, а извиниться не можешь. Кишка тонка!

От такого сравнения у воина распахнулись глаза, и он ошеломленно уставился на ведьму. Видимо, его так ещё никто не смел называть.

– Не хочешь иметь никаких дел с ведьмой? И не надо, – продолжила девушка. – А вот лучшими друзьями разбрасываться не стоит. Неужели не видишь, как тебе повезло? То, как вы понимаете друг друга только по одному взгляду. Как хватает случайного касания, чтобы успокоить. Как уверены друг в друге, даже если не рядом… Так уже с другим не будет. Такое только раз в жизни бывает. Вот у меня никого нет… и не будет… хотя… – она грустно усмехнулась, – это хорошо… значит, никого больше не потеряю. Может, ты и прав Чон… ну его, эту дружбу… к чертовой матери…

– Лайя, мне кажется, тебе не стоит больше пить, – строго произнес Фенрис.

– Я сама решу, что мне стоит или не стоит делать, – сердито ответила эльфу девушка, – присмотрись лучше к себе. Ты так долго был безликим, без прошлого и будущего, подчиняясь лишь чужой воле, что, впервые встретившись с настоящим собой, ты испугался. Ведь именно поэтому ты надеваешь маску безразличия, пытаясь вернуть то равновесие, которое было раньше. Тебе так легче.

– Что ты можешь знать о таких, как я? Что ты можешь знать обо мне? – он подошел и забрал у неё бутылку.

Лайя грустно улыбнулась. «Больше, чем ты можешь себе представить», – подумала она.

– Раньше, слишком давно, чтобы быть правдой, – тихо проговорила Лайя, резко меняя тему и поднимая глаза к небу, – в третью полную луну лета сестры земли собирались вместе. Они пели, взывая к предкам, чтя их и прося у них мудрости. Они соединяли свои души вместе и танцевали всю ночь, исцеляя друг друга, даря любовь и поддержку. Сила земли и неба напитывала их. Это была светлая энергия, чистая и прекрасная, способная прогнать тьму из сердец, заблудившихся в жизни. Это была особенная ночь, только их. И не было на земле ничего более могущественного, чем девы, танцующие при свете той луны. Сейчас именно такая ночь. Третья полная луна лета.

Чонсок подошел к Тэмину, слегка заметно кивнул. Они ушли подальше в лес. Лайя улыбнулась, глядя на них. Им есть что обсудить.

– Ковена давно уже нет, как и нет многих сестер земли, – грустно добавила девушка, а потом хлопнула себя по ноге. – Хандра так заразительна, что я тоже поддалась! Я хочу показать тебе, Фенрис. Тебе нужно только принять музыку внутри себя, позволить себе видеть, – она поднялась и встала напротив эльфа, смотря в глаза. – Я не причиню тебе вреда. Верь мне.

Лайя распустила волосы, встряхнула головой, позволяя волосам рассыпаться по спине. Выпустила рубашку поверх штанов, скинула сапоги. Когда ступни ощутили землю, на секунду закрыла глаза от наслаждения. Подняв руки кверху, протягивая пальцы в небо, она начала двигаться, плавно покачивая бедрами, и завела песнь. Голос звучал непривычно глубоко и глухо.

Когда Лайя выпустила рубашку и принялась снимать сапоги, Фенрис дернулся остановить её, но мелодия, зазвучавшая прямо в его голове, заставила замереть. Все мысли покинули его. Он мог смотреть только на девушку, тело которой двигалось в такт звучавшей музыки. Лайя изгибалась и кружилась, её кисти рисовали в воздухе узоры, соединяясь и вновь устремляясь вверх. Рукава рубашки при этом спадали на плечи, обнажая руки. Её пальцы плавно водили по оголенной руке. Фенрис следил взглядом за её движениями, и тело жарко откликалось.

Пламя от костра поднялось высоко, ярче освещая ведьму, которая всё кружила и кружила, распевая на незнакомом ему языке. Её энергия лилась через край… Он почувствовал жжение в руке: магические узоры ярко засветились, отвечая на её ворожбу.

Их взгляды встретились и уже не смогли расстаться. Сейчас она жила и танцевала только для него. Он чувствовал, как её колдовская сила заполняет его внутри, вплетаясь в его магию. Так тесно и страстно, жадно, как любовники соединяют свои тела после долгой разлуки. Возбуждение и трепет охватили его.

Она проводила руками по своему телу, а его руки это ощущали, словно он сам гладил её. Она облизала свою губу, а на его языке остался её вкус. Дыхание прерывалось, эмоции переполняли его, а тело горело, требуя разрядки и освобождения. Он закрыл глаза, закусив нижнюю губу, пытаясь сдержать охватившую его страсть. Но его тело продолжало реагировать на все её движения, ощущать… Словно это его руки гладили её шею и спускались ниже, касаясь груди, живота… Разум улетал вслед за чарующей песней и собственными чувствами…

Он глухо, едва слышно застонал, позволяя себе освободиться, откидывая голову назад и с силой зарываясь пальцами в землю.

Его страсть миллионами ярких звезд взорвалась в душе у Лайи. Она сбилась, шумно выдыхая, не в состоянии больше петь и танцевать, осела на землю, положила свою руку между ног и надавила, сжимая бедра и содрогаясь от удовольствия.

Постепенно чары развеялись, и связь двух тел и душ прекратилась, оставляя после себя эйфорию и тишину.

***

Ей снились синие глаза и взгляд, полный страсти, который растапливал её, сжигая, заставляя чувствовать невыносимое пульсирующее томление и неудержимое желание ощущать его внутри, заполнять себя им…Его, или всё же её руки, скользящие по её шее, губам, слегка касались груди, спускались ниже, проводили по животу, а затем снова поднимались верх, ещё больше распаляя желание слиться, стать единым целым, быть только его…

Лайя вырвалась из оков сна и резко села, схватившись за голову. Сердце бешено колотилось, а низ живота ныл… Слишком реалистично. Девушка осмотрелась. Первые проблески на небе сообщили о приближении утра. Тэмин сонно сидел возле Чонсока, перебирая в руках его локоны. Всё-таки помирились. На сердце сразу стало тепло и радостно.

Танэри заметил, что девушка проснулась, и махнул ей рукой, подзывая. Лайя вылезла из-под плаща. Когда она только успела его накинуть на себя? Поднимаясь, она обнаружила себя босой и с выпущенной рубашкой. Она метнула испуганный взгляд на Фенриса, вдруг с ужасом осознавая, это был не сон, это было воспоминание о вчерашней ночи. Её танец и песня, заклятие и… и что-то пошло не так…