Нити судьбы

— Нет. Дом давно заброшен. Если там кто и живёт, так это бродяги, бездомные собаки и крысы. Я хочу посмотреть, что с ним стало. Тем более, что с этим домом связаны немногие счастливые воспоминания. Нам с мамой там было хорошо.

— Твоя мать давно умерла?

— Пять… то есть, семь лет назад.

— А отец?

— А отец отказался от меня пять лет назад.

— Отказался? Но почему? Ты же его родная дочь!

— Вот именно, что дочь. Дочь, а не сын. Мой отец очень хотел иметь сына, наследника своего дела. А родилась я. Неудивительно, что ничего, кроме негатива, с его стороны я не получила. А потом он был только рад от меня избавиться.

— Я думала, что такие родители, которые могут легко отказаться от своих детей, бывают только в фильмах, — тихо сказала Лави.

— Реальность гораздо более жестока, чем любой фильм. Ладно, уже поздно. Возвращаемся в гостиницу.

По возвращению в наш с Лави и Вэл номер нас ждал сюрприз. Сюрприз назывался: «Блэк в человеческом облике».

— А ты, парень, ещё кто такой? — агрессивно спросила Вэл, увидев в нашем номере незнакомца.

— Спокойно, Вэл! Это Блэк, — сказала я.

— Как Блэк? — изумлённо уставилась на меня Вильяра. — Тот чёрный зверёк, который ехал с нами? Но как?

— Блэк — демон, который может принимать человеческий облик. Хотя облик человека он не особо любит, — объяснила я. — Блэк, что-то случилось? Ты нечасто обращаешься. На моей памяти вообще только два раза.

— Милена собирается завтра идти в особняк Деланье? — поинтересовался салер.

— Да, — кивнула я. — А почему ты спрашиваешь?

— Милена не должна туда идти, — ответил Блэк.

— С чего это вдруг?! — возмутилась я.

— Там нет ничего… хорошего. Там нет того, что Милена должна знать. Если Милена забыла то, что там происходило, то и не нужно вспоминать.

— Я не понимаю, о чём ты, Блэк. Я уже решила, что я пойду туда, и это не обсуждается.

— Так, я вообще не понимаю, о чём вы говорите! — вмешалась Вэл. — Что Милена забыла? Почему она не должна идти в особняк Деланье?

— Это мои личные дела, — сказала я. — Не стоит лезть в них.

— Это хотя бы не опасно? — спросила Вильяра.

— Честно говоря, сама не знаю.

— Значит, это Блэк? — произнесла Лави. — Он даже в человеческом облике такой милый! А уши какие мягкие! — с восторгом сказала она, подойдя к парню и трогая его уши (Блэк, похоже, просто оцепенел от такой бесцеремонности).

— Эм… Лави, — начала я. — Ты же… боишься парней! Разве нет? А Блэк сейчас, как парень, выглядит!

— Ну-у… не знаю почему, но я его не боюсь! — ответила Лейк, приобнимая демона за плечи.

В этот момент салер каким-то непостижимым образом выскользнул из рук девушки, вновь принял свой истинный облик и ушёл сквозь стену.

— Я что, была слишком навязчива? — повернулась к нам Лави.

— Просто Блэк не привык к такому обращению. Особенно когда он в человеческом облике. Не бери в голову.

— А он ничего в гостинице не натворит? — спросила меня Вэл.

— Да не должен. А если что и натворит, то какую-нибудь мелкую пакость — не больше. Вы, как хотите, а я спать.

«Почему Блэк не хочет, чтобы я ходила в особняк Деланье? — размышляла я, лёжа в постели. — Он ведь говорил, что я спасла его в том доме, а значит, для Блэка там есть и хорошие воспоминания. Почему же он тогда сказал, что там нет ничего хорошего? Непонятно. Но раз салер так рьяно настроен против моего похода в особняк, то там точно что-то должно быть. И сходить туда надо обязательно».

На следующий день вся наша компания стояла у особняка Деланье. Он сильно изменился за то время, что я здесь не была. Все стёкла выбиты, часть здания поросла мхом, кое-где каменные плиты потрескались, где-то вообще часть дома обрушилась. Ещё здесь когда-то был красивый сад, но теперь… он был полностью разорён. Цветочные клумбы порушены, фруктовые деревья увяли и напоминали скелеты высохших стариков. Весь этот вид нагонял на меня тоску. Мне было грустно видеть кусочек моего счастливого детства в таком запустении.

— Дэм, Вэл, Данте, подождите нас с Лави здесь, ладно? — произнесла я.

— А если… — начал Доберман.

— Ничего там с нами не случится, — перебила я его. — Дэм, какие тут могут быть опасности? Самая большая опасность — это крысы и, может быть, бродяги. Ну, ещё гнилые ступеньки. Всё. С Лави мы с этими «опасностями» как-нибудь справимся. Нечего туда идти всей толпой. Тем более, с нами Блэк.

Блэк вернулся под утро, снова стал человеком и заявил, что если я всё-таки собираюсь идти в особняк, то он пойдёт со мной. Правда потом он снова превратился в зверька и сейчас сидел в сумке у Лави (кажется, салер тоже начал привязываться к девушке).

— Ага, этот демон — «наилучшая» защита! — ехидно сказал Дэм. — Ну, ладно. Идите, мы здесь подождём. Если что — вопите.

— Обязательно, — ответила я и первая зашла в дом.

Внутри дом выглядел лучше, чем снаружи. Там даже ещё не всю мебель растаскали. А так… Вся позолота обсыпалась, термиты поели дорогое дерево.

— Милена, смотри! — позвала меня Лави, заглянув в одну из комнат.

Там, в небольшой комнате, стояло старое разбитое фортепьяно. У него не хватало клавиш, верхняя крышка была отбита, паук соткал там свою паутину… Но перед моими глазами сейчас стояло совсем другое. Я, тогда ещё маленькая девочка, сижу у мамы на коленях и, затаив дыхание, слушаю, как она играет на фортепьяно. Такие вечера в детстве у меня бывали редко и, наверное, именно поэтому они так врезались в мою память.

Я подошла к музыкальному инструменту и коснулась клавиш.

— Ты умеешь играть на фортепьяно? — спросила подруга.

— Нет. Моя мама умела.

— Милена… Милена, где же ты! Я сделал то, что ты хотела! Я исполнил твоё желание! — разнёсся чей-то голос по пустому зданию.

— Милена, ты слышала?! — Лави смотрела на меня с испугом.

— Слышала… Здесь не должно никого быть… И этот голос я не узнаю.