Но-шпа на троих

Как-то раз супруг позвонил ей на работу и спросил:

– Ты нашла ключи?

– Сколько раз тебе говорить, – взъелась Альмира, – не трезвонь без дела в кабинет! Дома побалакаем.

Муж, который обычно в такие моменты покорно вешал трубку, на этот раз отчего-то обозлился:

– И когда же мне с тобой беседовать, а? Приходишь за полночь, уходишь в семь! В общем, ключи на тумбочке, у входа, а письмо в кабинете в столе, что-то мне подсказывает: ты его не видела.

– Какое письмо? – удивилась жена.

– Мое, – пояснил супруг, – сделай милость, прочти.

Но Альмира закрутилась, как раз в эти дни открывался санкт-петербургский филиал, и хозяйка была похожа на белку, бегающую в безумно вертящемся колесе.

В воскресенье вечером она вдруг поняла, что давно не сталкивается в необъятном загородном доме с супругом.

– Наташа, – спросила бизнесвумен у домработницы, – где Владимир Иванович?

– Он ушел, – тихо ответила та, – еще в начале месяца, дней пятнадцать тому назад.

– Куда? – изумилась хозяйка. – Зачем?

Наташа молча пожала плечами. Альмира пошла в спальню мужа, обнаружила, что его вещи исчезли, вспомнила телефонный разговор с ним, нашла письмо и все поняла. Владимир Иванович теперь живет с другой.

Произошедшее развеселило ее до глубины души. Надо же было так заработаться, чтобы не заметить бегства супруга. Прожить почти месяц брошенной женщиной и только сейчас сообразить, что муж ушел к другой.

Сами понимаете, что никаких моральных переживаний Альмира не испытала. Подросшего сына она сначала пристроила в университет, а потом взяла к себе на работу. Сейчас Олег ее заместитель, он великолепно справляется со своими обязанностями, но безоговорочно признает главенство мамы. Олег не спорит с матушкой-начальницей, но иногда высказывает интересные, яркие идеи, которые Альмира благосклонно принимает. Жизнь ее давно течет по проложенному руслу, и, не напади на нее внезапная, непонятная болезнь, Богачевская сейчас бы ощущала себя счастливой. Все получено, всем все доказано, все отдыхают – Альмира богата до неприличия и крайне успешна в делах. На могиле матери, забитой, робкой Сульфии, стоит вычурный памятник: огромная мраморная скульптура, привезенная из Италии. Но господь любит равновесие. Давая вам одно, он обязательно отнимает другое. Поэтому поосторожней с просьбами, как знать, чего вы лишитесь, получив богатство и славу.

Болезнь подкралась к Альмире незаметно, тихим шагом, лишила ее работоспособности. Бизнес вертелся без хозяйки, у руля успешной фирмы стоял Олег. Альмира давно лежит в больнице. Впервые за долгие годы у нее образовались пустыни свободного времени, и в голову полезли всякие, прямо скажем, невеселые мысли. Правильно ли она до сих пор жила? Приносит ли богатство счастье? Так ли уж горька была судьба Сульфии, окруженной домочадцами и подругами? Неожиданно в голову к Альмире забрело совсем уж невероятное предположение: а вдруг она ошибалась, считая маму забитой женщиной? Около Сульфии суетилось много подруг, а Альмира, оказавшись в больнице, ощутила полнейшее одиночество. Вот парадокс: ее телефонная книжка и органайзер просто распухли от записей, а человека, которому можно поплакаться, – нету. Ощутив впервые в жизни желание стать слабой, Альмира попыталась пожаловаться Олегу. Тот вскинул брови:

– Мать, мне некогда.

– Мне очень плохо, – предприняла еще одну попытку Альмира, – у меня ноги дрожат, руки не слушаются, посиди со мной немного.

– Не могу, совещание в полдень, – спокойно ответил сын, – времени нет. Фрукты на столе, вот тебе меню, закажи что хочешь, привезут из ресторана.

– Давай попьем вместе чай, посмотрим телик.

– Все, я убегаю!

Неожиданно для нее самой, глаза Альмиры наполнились слезами:

– Я так несчастна!

Олег притормозил на пороге:

– С такими деньгами? Мать, не смеши меня, ты же все купить можешь.

С этими словами сын убежал, а Альмира осталась сидеть в кресле. В голову ей пришла банальная мысль. Да, она способна купить все, но где найти магазин, в котором отпускают счастье и любовь?

Я посмотрела на Альмиру. Конечно, ее денег у меня никогда не было и не будет, но дома меня ждут Кирюшка, Лизавета, Сережка, Юля, Катюша, Вовка, Муля, Ада, Рейчел, Рамик… И пусть первые вечно дерутся, вторые постоянно выясняют отношения, а Катерина с Костиным подкалывают всех, ничего, что Муля тырит продукты со стола, а Адюша писается при каждом шорохе, ей-богу, это такая ерунда. Главное, они со мной. Случись, не дай господи, болезнь, я не буду сидеть одна. Да, скорей всего, килограммовой банки черной икры в палате не окажется. Но я, если честно сказать, не очень и нуждаюсь в «рыбьих яйцах», и ботиночки неизвестного производства, купленные мною на распродаже, очень удобны, и джинсы за небольшие деньги мне впору. Я не готова променять свою семью на богатство. И, если вдруг передо мной встанет подобный выбор, я скорее предпочту остаться с крикливыми детьми и безобразничающими животными, чем со многомиллионным счетом в банке. Может, я дура? Только, дорогие мои, не завидуйте тем, кто разъезжает в дорогих иномарках и живет в загородных особняках. Скорей всего, вы, обитающая в крохотной квартирке и собирающая деньги на «шестерку», намного счастливее мадам, обсыпанной брюликами. Вот, например, я и Альмира. Ну и помогли последней ее сокровища? К гробу багажник не присобачишь, любовь и здоровье не купишь.

– Значит, мужа-алкоголика у вас не было? – вынырнула я из своих мыслей.

Альмира улыбнулась:

– Нет, конечно. Я не из тех женщин, которых может заинтересовать невменяемое бревно, по недоразумению именующееся мужчиной.

– И Павла Каретникова вы не знали? – Я продолжала упорно цепляться за паутинку надежды.

– Каретников, Каретников, – забормотала Альмира. – Да в чем, в конце концов, дело?

Глаза больной расширились, стали жесткими. Она буквально уставилась на меня.

– Немедленно объясните вашу проблему, – голосом, не терпящим возражений, заявила Богачевская.

Я поежилась, да уж, ее подчиненным не позавидуешь. Даже сейчас, будучи очень слабой и больной, Альмира способна напугать кого угодно. Представляю, какое впечатление производила на своих служащих здоровая хозяйка.

– Я жду! – неожиданно гаркнула Альмира.

И я помимо воли все ей выложила. Всю сознательную жизнь я борюсь с одной особенностью: стоит собеседнику прикрикнуть, как я, сложив на груди лапки, мгновенно ему подчиняюсь. Меня воспитывала очень строгая мама, с ранних лет вложившая дочери в голову: главное – послушание. С тех пор прошло много лет, я давно выросла, а мамочка умерла, но детский страх перед более сильным, старшим, умным остался со мной навсегда. Честно говоря, он очень мне мешает, но изжить его я не могу. Причем возраст кричащего на меня человека, его социальный статус не имеют никакого значения. Я робею перед учителями в школе у Кирюшки, до дрожи боюсь англичанку Лизаветы, предпочитаю не связываться с десятилетней хамкой Машей Доскиной, живущей с нами в одном доме, и при виде любого инспектора ГАИ ощущаю дрожь в коленках. Я согласна, ребенок, беспрекословно слушающийся родителей, очень удобен. Более того, мама внушила мне почтение к людям, желая дочери добра. Она полагала, что девочка, подчиняющаяся старшим, никогда не попадет в беду. Но мне не так давно попалась книга по психологии, из нее я с глубочайшим изумлением узнала интересные сведения. Как вы думаете, какие дети чаще всего становятся жертвами насильника-педофила? Маленькие беспризорные крошки, брошенные родителями? Наглые девочки, шляющиеся поздно вечером по улицам? Малолетние любительницы выпивки? Ан нет! Чаще всего страдают девочки и мальчики из благополучных семей, приученные к вежливости и покорности. Такие не умеют сопротивляться. Развратник берет их за руку и просто уводит, а дети привычно подчиняются взрослому. И это понятно, с младых ногтей им вбили в голову один постулат: не смей спорить со старшими. Они плохого не посоветуют. Вот и неправда! Не всегда следует слушаться тех, кто старше тебя. И потом, ум не зависит от возраста. Жизненный опыт, да, а вот разум, нет. Знавала я восьмилеток, которые были намного умнее своих родителей. И вот результат: бродяжка отобьется, нахалка пошлет насильника куда подальше, а воспитанная девочка окажется в ужасной ситуации. Если ваш ребенок без конца спорит с пеной у рта, отстаивая собственное мнение, нужно не расстраиваться, а радоваться. Такой сумеет правильно разобраться в ситуации. Но я-то другая!

Богачевская спокойно выслушала меня, потом, перейдя на «ты», потребовала:

– Давай документы.

Повертев в руках книжечку, Альмира более мягко спросила:

– Ты уверена, что я как-то связана с пропажей этой Гали Сорокиной?

– Понимаете, я держу в руках тонюсенькую ниточку, которая привела меня сюда, – вздохнула я.

Богачевская покачала головой:

– Увы, хоть ты мне по непонятной причине и очень симпатична, я тебе помочь не могу. Павла Каретникова я не знала. Денег ему на хранение не давала. Капиталы мои лежат в банке, причем не в России. К тому же сумма в тысячу долларов для меня не представляет интереса.

– А Ксюша Каретникова? – тихо поинтересовалась я. – Может, вы с ней встречались?

– Круг моего общения огромен, – дернула плечами Альмира, – но это рабочие контакты. Впрочем…

Она вытащила из-под одеяла мобильный, потыкала в кнопки и сказала:

– Регина, посмотри на моем столе ежедневник. Нет ли в нем фамилии Каретникова? Ксения Каретникова, или Павел, соответственно, Каретников. Что? Вы уверены? Хорошо, я разберусь.

Лицо ее приобрело странное выражение, мобильник шлепнулся в кресло.

– Что случилось? – насторожилась я.

– Олег переехал из своего кабинета в мой, – напряженным голосом ответила Альмира, – сын велел собрать из комнаты все мои вещи и выбросить. Сказал Регине: «Альмира больше не вернется». Он что, знает какую-то новость о моем состоянии здоровья? Я так больна, что скоро умру?

Глава 19

Желая побыстрей отвлечь Альмиру от ненужных мыслей, я быстро спросила:

– А колдунья? Вы ходили к ней?