Но-шпа на троих

Я кивнула:

– Очень привлекательная позиция. Лично у меня человек, заявляющий: «Мгновенно вылечу рак четвертой стадии на фазе вскрытой язвы», вызывает, мягко говоря, недоверие.

Алла Марковна вздохнула:

– Знаете, мы иногда берем таких людей. Но только в тех случаях, когда, так сказать, официальная медицина отказалась от человека, признала его безнадежным. В центре работает Светлана Васильевна Чермякова, вот она и занимается такими, но мы сразу предупреждаем родственников: «Речь идет не об излечении. На данном этапе болезни это просто невозможно. Но мы попытаемся облегчить страдания и максимально продлить жизнь пациента». Светлана Васильевна великий человек. Люди соскакивают с наркотиков. Кое-кого она тянет по семь-восемь лет. Представляете? Рак мозга, а у клиента ни боли, ни ужаса, многие на работу выходят. Светлана Васильевна просто сжигает себя, больные существуют за ее счет, Чермякова их донор, костыль, назовите, как хотите, суть дела от этого не изменится. Но и она, увы, не всесильна! Хотя… случилось у нас тут пару раз невероятное. Вот Лена Госкина, бедный ребенок. Саркома. От нее отказалась медицина, просто посадили ее дома умирать. Светлана Васильевна девочку буквально в зубах носила. И что? Совершенно непонятным для всех образом Леночка выздоровела, совсем! Представляете?

Я кивнула. «Есть многое на свете, друг Гораций, что недоступно нашим мудрецам». Каким образом умирающий человек вдруг трансформировался в здорового, мне непонятно. Но Алла Марковна и принципы, которые исповедуют в центре, мне нравятся.

– Так в чем у вас проблема? – обратилась ко мне врач.

Я, собираясь на прием, подготовилась заранее, даже пролистала медицинский справочник у Кати в комнате. Несмотря на мое полное неверие в колдунов, шаманов и экстрасенсов, я все-таки слегка суеверный человек, поэтому мысль о том, чтобы прикинуться смертельно больной особой, отмела сразу, еще накличу беду.

Самым подходящим поводом для обращения к врачу мне показалась аллергия. Совершенно на первый взгляд невинная штука. К тому же я замечательно изучила болячку. В прежней, «долампиной», жизни я частенько страдала от этой напасти. Кашель, насморк и противные, отчаянно зудящие красные пятна на теле возникали у меня буквально от всего. Ну, допустим, от небольшого куска яблока сорта «семиренко», хотя эти плоды рекомендуют даже для питания младенцев. О кошках, собаках, хомячках, рыбках я и говорить не хочу. Приступ удушья начинался у меня при виде незажженной сигареты, а уж если нос улавливал даже намек на дым, тут мигом начинался отек Квинке. Но стоило мне поселиться у Кати, как я превратилась в абсолютно здоровую женщину. Как говорит Сережка:

– Лампу доской от забора не убить, развалится деревяшка.

Теперь я пребываю в глубочайшей уверенности, что аллергия – это болезнь не тела, а души [3] . Сейчас поясню: ну, допустим, вы терпеть не можете мужа, но живете с ним, предположим, из материальных соображений. Вы ленивы, глупы, не желаете работать, но хотите обитать в комфорте. А ваш супруг богат, щедр и заботлив. Но вы все равно его видеть не можете, однако вынуждены прогибаться, улыбаться, изображать из себя хорошую жену и страстную любовницу. При определенных артистических задатках вы сможете спокойно водить супруга за нос, обманете его мать, друзей, но только не свой организм. И если ваш муж курит, то вполне вероятно, что у вас начнется аллергия на дым или на одеколон, которым он пользуется, на постельное белье, на его любимую еду… «Пробить» может в любой точке. Поэтому, если вы стали «счастливой» обладательницей золотухи, прежде всего подумайте, против чего или кого бунтует ваше тело. Как правило, дело не в продуктах, пыли и шерсти, а в других, более глубоких причинах.

3

См. книгу Д. Донцовой «Маникюр для покойника». Изд-во «Эксмо».

Но я сейчас не стала высказывать Алле Марковне свои соображения, просто спокойно перечислила хорошо известные симптомы, прерывая свой рассказ покашливанием.

– Ну это ерунда, – заверила меня врач, – с подобной проблемой Инна Семеновна справится за пять сеансов, идите.

– Куда? – не поняла я.

– А вон там, за шкафом, дверь.

Я вошла в другую комнату и увидела даму, очень похожую на английскую королеву. Такая же слегка полноватая фигура, волосы со старомодной укладкой и очень легкий макияж.

– Садитесь, – ласково сказала она, – придется подождать минут пять, мне требуется настроиться на вас, почувствовать контакт.

Договорив фразу, она резко встала и вышла. Я осталась одна и от скуки принялась разглядывать помещение. Одна стена завешана книжными полками. Специальные издания по медицине, разнообразные справочники и классика: Лев Толстой, Достоевский, Куприн, Чехов, Блок. Окно задернуто занавесками, под потолком неярко горит люстра. На письменном столе гора бумаг и плоский экран монитора. Инна Семеновна явно предпочитает классический стиль в убранстве кабинета, но при этом не чурается прогресса.

Прошло не пять минут, а все десять, прежде чем экстрасенс появилась вновь в комнате.

– Вас не затруднит пересесть на это место? – тихо спросила Инна Семеновна, указывая на стул, стоящий посреди комнаты.

Я охотно выполнила ее просьбу. Целительница встала за моей спиной:

– Пожалуйста, не скрещивайте руки и ноги. Что вы чувствуете?

– Если честно – ничего.

– Правильно, так и должно быть! – воскликнула Инна Семеновна.

Сеанс продолжался долго, сколько времени он шел, точно не скажу, смотреть на часы показалось мне неприличным. Инна Семеновна на протяжении работы не проронила ни слова, а я извелась от скуки. Иногда, забывшись, я клала ногу на ногу, и тогда экстрасенс оживала за спиной:

– Очень прошу, примите прежнюю позу. Вам неудобно?

– Замечательно, – я кривила душой, и Инна Семеновна вновь замолкала.

Наконец она отошла в сторону и спросила:

– Ваше самочувствие?

– Просто чудесное, – фальшиво-бодро воскликнула я, – готова горы свернуть!

– Я слегка подкачала вас энергией, не удивляйтесь, к вечеру вы почувствуете легкую апатию, такое случается со всеми на первых сеансах.

– Вы волшебница, – принялась тарахтеть я, изображая полнейший восторг.

Кашу маслом не испортишь, а мне нужно понравиться Инне Семеновне, чтобы добиться поставленной перед собой цели.

– Просто я хорошо выполняю свою работу, – слабо улыбнулась экстрасенс, – ничего сверхъестественного тут нет, все объяснимо. – Ну не скажите, – разливалась я соловьем, – целителей пруд пруди, а реальную помощь способны оказать единицы.

– Дело не столько во мне, сколько в вас, – сказала Топильская, – если верите врачу, то шансы на выздоровление многократно возрастают.

– Вас хвалят абсолютно все! Например, Ксюша Каретникова.

– Каретникова? Не помню такую!

– Ну как же? Ксения!

– Простите, пациентов у меня очень много, наверное, она приходила очень давно.

– А Галя Сорокина? Совсем недавно лечилась!

– Сорокина, Сорокина, – забормотала Инна Семеновна, – нет, не припоминаю.

– У вас такая плохая память? – схамила я. – Да Галка только что тут была.

– Сегодня? – изумилась Топильская.

Она подошла к столу, глянула на органайзер и решительно заявила:

– Вы первая на приеме, потом, правда, еще десять человек записано, но Сорокиной среди них нет! Я на секундочку отвлеклась от интересующей меня темы:

– Столько пациентов! Вы, наверное, жутко устаете!

– Господь дает силы на благое дело, – тихо ответила Инна Семеновна, – тем и держусь, людям помогать надо.

Но на меня ее высказывание не произвело особого впечатления. Безусловно, нужно поддерживать ближних, только Инна Семеновна своей деятельностью зарабатывает себе на хлеб с маслом, сыром и даже с икрой, причем не баклажанной, а черной, белужьей. Вот отсюда и ее желание пропустить через кабинет шеренги пациентов.