Ночь Бармаглота

Я ещё не настолько свихнулся, но он тащил меня за собой, и мы уже вошли в рощу. Мои глаза привыкли к темноте, и я смутно различал дорогу в дюжине ярдов впереди и ниже нас. Вдалеке, за поворотом, послышался шум автомобиля; я его ещё не видел. Шум раздавался в отдалении, но быстро приближался.

— Ищи валун, док, — сказал Смайли. — Если не сможешь найти достаточно большой, чтобы его скатить, то можно бросить что-нибудь. Если мы сможем разбить им лобовое стекло или вроде того...

Он, нагнувшись, шарил вокруг. Я сделал то же самое, но земля была гладкой и травянистой. Если там и были камни, я их не нашёл.

Смайли, похоже, тоже не повезло. Он выругался.

— Будь только у меня пистолет... — произнёс он.

И я кое-что вспомнил.

— У меня есть, — сказал я.

Он выпрямился и посмотрел на меня, и я был рад, что вокруг слишком темно, чтобы он мог разглядеть моё лицо, а я — его.

Я протянул ему оружие. Из-за поворота показались огни машины. Смайли оттолкнул меня обратно в рощу и встал за одним из деревьев, высунув только голову и руку с пистолетом.

Машина вылетела, как адская летучая мышь, но Смайли спокойно прицеливался. Первый выстрел он сделал, когда машина была ярдах в сорока от него, второй — когда оставалось только двадцать ярдов. Первый выстрел попал в радиатор; не то чтобы мы тогда могли это понять, но так оказалось впоследствии. Второй пробил лобовое стекло, почти по центру, но, конечно, под углом. Он оставил борозду на шее Мастерса. Машина накренилась, а затем съехала с дороги вбок и вниз, прочь от нас. Она несколько раз перевернулась, лучи фар пронзили ночь пьяными параболами, а затем автомобиль с шумом, подобающим концу света, врезался в дерево и остановился.

Лишь на секунду вслед за всем этим шумом повисла почти оглушающая тишина. А затем взорвался бензобак.

Машина вспыхнула, ярко осветив всё вокруг. Подбегая к ней, мы заметили, что одного из мужчин из неё выбросило; приблизившись, мы смогли разглядеть, что это Мастерс. Джордж был всё ещё в машине, но мы ничего не могли для него сделать. И в этом ревущем аду для него не было ни малейшего шанса дожить хотя бы до того момента, как мы доберёмся до места крушения.

Мы оттащили Мастерса подальше от огня и лишь затем проверили, жив ли он. Удивительно, но он был жив. Его лицо выглядело прокрученным сквозь мясорубку, а обе руки были сломаны. Стряслось ли с ним что-то ещё, мы не могли сказать, но он ещё дышал, а его сердце ещё билось.

Смайли глядел на пылающие обломки.

— Отличный «Бьюик» пошёл ко всем чертям, — сказал он. — Пятидесятая модель.

Он печально покачал головой, а потом отскочил вслед за мной, когда в машине вновь что-то взорвалось; должно быть, патроны в пистолете Джорджа.

— Возвращаться придётся одному из нас, — сообщил я Смайли. — Другому лучше остаться тут, ведь Мастерс ещё жив.

— Пожалуй, — сказал он. — Не знаю, что кто-нибудь из нас может для него сделать, но нельзя нам обоим просто уйти и его бросить. Слушай, там машина едет.

Я посмотрел туда, куда он указывал, на верхний участок дороги, где мы вышли из машины, прежде чем дорога сделала крутой поворот, и там показались огни приближающегося автомобиля.

Мы вышли на дорогу, готовые окликнуть, но он всё равно остановился бы. Это была машина полиции штата с двумя копами. К счастью, я знал одного из них, Вилли Пибла, а Смайли знал другого, так что они поверили нам на слово. Особенно потому, что Пибл знал про Мастерса и смог опознать его, несмотря на обезображенное лицо.

Мастерс был ещё жив, и его сердцебиение и дыхание оставались такими же чёткими, как прежде, когда мы добрались до него. Пибл решил, что лучше не пытаться его поднимать. Он вернулся в полицейскую машину и воспользовался радиосвязью, чтобы вызвать скорую помощь и сообщить в управление о случившемся.

Вернувшись, Пибл сказал:

— Мы подвезём вас с приятелем в город, как только прибудет скорая помощь. Вам, конечно, нужно будет дать показания, подписать их и всё такое, но шеф говорит, вы можете сделать это завтра; он знает вас обоих и говорит, всё порядке.

— Шикарно, — сказал я. — Мне нужно вернуться в редакцию как можно скорее. А что до Смайли, его заведение открыто, и там никого нет. — И тут меня осенило: — Слушай, Смайли, у тебя случаем не осталось той бутылки, из которой мы пили в машине, а?

Он покачал головой.

— Выключая свет, и выталкивая тебя, и выбираясь оттуда...

Я вздохнул, провожая утрату хорошей выпивки. Другая бутылка, та, что оставалась в левом кармане Бэта Мастерса, не пережила крушения. Тем не менее, Смайли спас нам жизни, так что пришлось простить его за выброшенную бутылку.

Огонь уже гас, и меня подташнивало от запаха шашлыка. Хотелось, чтобы приехала скорая помощь и забрала нас.

Внезапно вспомнив про Карла, я спросил Пибла, не сообщали ли по полицейскому радио что-нибудь про Карла Тренхольма. Он покачал головой.

— Но говорили про сумасшедшего на воле, — сказал он. — Сбежал из окружной психушки. Должно быть, его поймали; нам отменили поручение.

В каком-то смысле это была хорошая новость. Это значило, что Иегуди всё-таки не дожидался у меня дома. Мне почему-то очень не нравилась мысль натравить на него санитаров, пока он там. Безумен он или нет, это неподобающее отношение к гостю.

А тот факт, что по полицейскому радио ничего не говорили о Карле, хотя бы не обескураживал.

С противоположной стороны показалась машина, и водитель затормозил, увидев тлеющие обломки и автомобиль полиции штата. Нам со Смайли повезло. Водитель оказался из Уотертауна, был знакомым Вилли Пибла и ехал в Кармел-Сити. Когда Пибл представил нас и поручился, тот сказал, что будет рад отвезти нас со Смайли в Кармел-Сити.

Поначалу, взглянув на циферблат часов на приборной панели автомобиля, я не поверил, что мы приехали в Кармел-Сити в десять с минутами; казалось невероятным, что столько всего могло случиться за едва ли четыре полных часа, прошедшие с тех пор, как я ушёл из редакции. Но мы проехали мимо светящихся часов в витрине, и я увидел, что часы в машине всё же показывали правильное время, ошибаясь лишь на несколько минут. Была четверть одиннадцатого.

Мы вышли у заведения Смайли. Через улицу я увидел в редакции огни, значит, Пит был там. Я подумал, что выпью немного со Смайли, прежде чем пойду в редакцию, и так и поступил.

В баре с нашего ухода ничего не изменилось. Если и заходил какой-нибудь посетитель, он устал ждать и уже удалился.

Смайли зашёл за стойку и налил нам выпивки, а я отправился к телефону. Я собирался позвонить в больницу разузнать про Карла Тренхольма, но потом решил лучше позвонить Питу. Конечно, он уже звонил в госпиталь. Поэтому я продиктовал номер «Гудка».

Узнав мой голос, Пит сказал:

— Док, вы где, чёрт подери?

— Скажу через минуту, Пит. Прежде всего, ты что-нибудь знаешь про Карла?

— С ним всё в порядке. Не знаю точно, что случилось, но он окей. Я звонил в больницу, и они сказали, что ему помогли и выписали. Я пытался выяснить, что это были за травмы и как они получены, но они сказали, что таких сведений не предоставляют. Я звонил ему домой, но, думаю, он ещё не вернулся; никто не ответил.

— Спасибо, Пит, — сказал я. — Это здорово. Слушай, нам есть о чём написать. Несчастный случай с Карлом, когда мы с ним свяжемся, и побег и поимка сумасшедшего, и что-то даже большее, чем обе эти истории. Так что, думаю, мы могли бы заняться этим вечером, если ты не против.