Ночь большой луны

Жители Геликарнаса тяготились властью чужого для них народа – персов. Они восстали против персидского ставленника, тирана Лигдамида. Среди восставших были Паниасид и совсем юный тогда Геродот. Однако восстание было подавлено. Судьба побежденных складывалась так же, как в любые другие времена: Паниасида приговорили к смерти, а юного Геродота отправили в вечное изгнание. Именно этому событию мир обязан появлением вдумчивого и добросовестного ученого, который передал нам множество интересных фактов из истории древнего мира.

Геродот эмигрировал на остров Самос и здесь задумал создать труд по истории войн между греками и персами. Но потом дополнил свою мысль и решил писать историю всех народов ойкумены, которые боролись с персами. Это была своего рода месть за поражение. Для сбора материалов он хотел объездить страны, где происходили главные события, и увидеть исторические места своими глазами. Желательно было так же самому побеседовать с очевидцами событий или выслушать хотя бы местные предания.

Результатом этого плана стало создание «Истории в девяти книгах». Геродоту удалось написать столь грандиозный труд, что Цицерон с полным на то основанием назвал Геродота «отцом истории». Звание это закрепилось за ним навеки.

Для истории России свидетельства Геродота представляют огромную ценность. У нас нет другого более полного сборника сведений о жизни обитателей южных территорий страны. По справедливости, Геродот давно заслужил памятник за вклад в развитие отечественной истории. Однако много ли памятников установлено даже великим российским историкам? Для их перечисления пальцев одной руки будет слишком много!

Итак, о скифах Егор теперь знал достаточно, чтобы не краснеть при их упоминании. Он просмотрел планы скифских захоронений и узнал, что они бывают трех типов: ямные, срубные и склепные.

Картинки, приведенные в книгах, сказали ему не много. Пожалуй, больше всего Егора заинтересовало склепное захоронение. Оно немного походило на то, что он увидел очень давно внутри холма. Коридор, приводящий в погребальную камеру.

До камеры он тогда не дошел, но коридор, который охраняли скелеты всадников, конечно куда-то вел. Пол уходил вниз, значит…

Значит, камера находилась почти в самом основании холма. Идиот, почему он тогда не дошел до конца?!.

– Как ты думаешь, мне все это не показалось?
– спросил Егор у Тюбика.

– Что «это»?

– Ну, этот коридор, скелеты, наполовину впаянные в стену…

– Не думай, - предложил Тюбик.
– Поедем - посмотрим.

– Легко сказать, - пробормотал Егор.

Посмотрел на телефон. Телефон молчал.

– Ну, что же ты, Ника?
– спросил он вслух.
– Почему не звонишь? Тебе ведь интересно так же, как мне!

И тут же аппарат выдал негромкую переливчатую трель.

Егор подскочил на стуле. Рванулся к трубке, мельком взглянул на определитель. Номер был ему незнаком, и он приободрился.

– Да!

– Егор?

Он быстро проглотил слюну. При звуке этого голоса у него началось обильное слюновыделение, как у павловской собаки при виде косточки.

– Это я, - сказал он севшим голосом. Откашлялся и произнес обычным тоном: - Здравствуйте, Ника.

– Добрый день.

Она говорила немного скованно. Егору показалось, что Ника волнуется не меньше него. Интересно, почему? Неужели он ей нра…

Додумать не успел.

– Простите, что не звонила два дня, - извинилась Ника.
– Я немного переоценила свои способности.

– Ничего страшного.

– Я составила примерную смету…

В ее голосе зазвучало сомнение.

– Что-то не так?
– встревожился Егор.

– Я не уверена, что мы обойдемся той суммой, которую я заложила в итоге.

Егор беспечно махнул рукой, словно она могла его видеть.

– Не суть важно, - ответил он небрежным «новорусским» тоном.

– И все равно, я бы хотела, чтобы вы посмотрели все сами, - решительно заявила Ника.

«А уж как я этого хочу!» - подумал Егор. Но вслух сказал совсем другое:

– Когда вам удобно встретиться?

Ника немного подумала.

– Не знаю…

– Чем скорее, тем лучше, - не сдержался Егор. Тюбик укоризненно посмотрел на него, и Егор быстро поправился: - У меня отпуск небольшой. Всего две недели. Желательно уложиться в это время.

– Ну, тогда приезжайте сегодня вечером, - пригласила Ника.

Егор снова воспарил к небесам.

– На работу?
– уточнил он на всякий случай.

– Зачем же?
– удивилась Ника.
– Домой! Дома гораздо удобней говорить.

– А Игнатий?

– Игнатий нам не помешает, - ответила Ника.

– А если он услышит…

Егор смутился и замолчал. Он подводил к тому, что лучше встретиться у него дома, но Ника не поняла.

– Игнатий под дверью не подслушивает, - сказала она сухо.
– У него, конечно, множество дурных привычек, но такого за дедом не водится.

– Да, конечно, - запаниковал Егор.
– Я не имел в виду…

– Вот и хорошо, - оборвала его Ника.
– Приезжайте часиков…

Она сделала задумчивую паузу.

– Часиков в семь. Удобно?

Егор взглянул на часы. Половина третьего. Лучше бы пораньше, но не скажешь ведь этого даме!

– Очень удобно, - ответил он с энтузиазмом.

– Прекрасно.

И она положила трубку, не попрощавшись. Обиделась, надо полагать. Отвратительный характер. Хорошо, что она сама об этом знает.

– Идем гулять!
– сказал Егор Тюбику.
– Вечером меня не будет.

– Держи себя в руках!
– предупредил Тюбик.
– Ты сияешь, как медный таз!

Егор озабоченно посмотрел в зеркало. Стер с лица ликующую ухмылку, принял серьезное степенное выражение.

– Так?
– спросил он.

– Боже, до чего глупы влюбленные мужчины, - ответил Тюбик, обозрев предложенную мину. Егор расхохотался.

Гуляли они долго. Егор старался компенсировать Тюбику двухдневное вынужденное заточение, поэтому не торопил друга домой. Сидел на скамейке, прокручивал в голове варианты предстоящей беседы. А главное, смаковал приятнейшее чувство ожидания.