Ночь для любви

Лили прикрыла медальон рукой.

– Он мой, – ответила она. – Мне его дали папа с мамой.

– Когда? – спросил герцог.

– Он всегда у меня был. Сколько я себя помню, я его всегда носила. Он мой. – Лили выглядела испуганной, дрожащими пальцами она вцепилась в медальон.

– Дайте мне взглянуть на него, – попросил герцог, подходя к ней ближе.

– Линдон... – начала Элизабет.

– Дайте мне взглянуть на него!

Лили опустила руку, и герцог, побледнев еще больше, уставился на медальон. Впечатление было такое, что он вот-вот упадет в обморок.

– Там гравировка: сплетение букв «Ф» и «Л», – сказал он. – Откройте его.

– Линдон, в чем дело? – начиная раздражаться, спросила Элизабет.

– Откройте его!

Лили покачала головой, охваченная страхом, несмотря на то что, кроме них, в комнате были еще четыре человека. Герцог, казалось, не замечал никого. Оторвав взгляд от медальона, он прикрыл глаза рукой. Все молча наблюдали за ним, когда он внезапно, ослабив узел шейного платка, запустил пальцы за ворот рубашки и вытащил золотую цепочку, на которой висел точно такой же медальон.

– Их всего два, – сказал он. – Они сделаны по моему специальному заказу. Что находится внутри вашего, Лили?

– Мне дал его мой папа, – ответила Лили. – Он не вор.

– Нет, нет, я в этом совершенно уверен. Внутри его есть что-нибудь?

Лили покачала головой и отступила назад.

– Он пустой, – ответила она. – Медальон мой. Вы не можете отобрать его у меня. Я вам не позволю.

Элизабет подошла к Лили и встала рядом.

– Линдон, – произнесла она, – вы пугаете Лили. Что все это значит? Оба медальона сделаны по вашему специальному заказу?

– Буква «Л» означает Линдон, а «Ф» – Фрэнсис, моя жена и ваша мать, Лили.

Лили тупо смотрела на него.

– Ты Лили Монтегью, – произнес он. – Моя дочь.

Глаза Лили заблестели от слез.

– Линдой! – воскликнула Элизабет. – Ну как вы можете говорить такое? Возможно...

– Я это знал с того самого момента, когда впервые увидел ее в церкви Ньюбери. Кроме голубых глаз, Лили вылитая копия своей матери.

– Послушайте! Посмотрите на мисс Дойл! – воскликнул один из джентльменов, но его слова прозвучали уже запоздало. Герцог Портфри бросился к Лили и подхватил ее на руки.

Лили, теряя сознание, видела перед глазами свой – нет, его, – медальон.

Герцог положил Лили на софу, а Элизабет подложила ей под голову подушку.

– До сегодняшнего дня у меня не было доказательств, Лили, – продолжал герцог. – Я знал, что ты существуешь, хотя у меня не было никаких сведений на этот счет. Но я искал тебя. Я никогда не переставал искать тебя. И искал бы всю жизнь. И вдруг я увидел тебя в церкви.

Лили вертела головой из стороны в сторону, стараясь не слушать его.

– Линдон, – сказала Элизабет, – остановитесь! У меня у самой голова идет кругом. Представьте, как должна себя чувствовать Лили.

Герцог посмотрел на Элизабет, затем оглядел комнату.

– Да, – промолвил он. – Лили, моя дорогая, не бойся. Никто ничего не собирается отнимать у тебя.

– Мама и папа, мои отец и мать, – прошептала Лили. Элизабет поцеловала ее в лоб.

– Что здесь происходит? – спросил чей-то голос от двери. – Джозеф сказал мне, чтобы я скорее шел сюда. Лили?

Вскрикнув, Лили вскочила на ноги и тут же оказалась в объятиях Невиля.

– Это я расстроил ее, Килбурн, – сказал герцог. – Я только что сказал ей, что она моя дочь.

– Да, – подтвердил Невиль, – она ваша дочь.

– Письмо было адресовано леди Фрэнсис Лилиан Монтегью, – сказал Невиль. – Но другим почерком сделана приписка – так, во всяком случае, уверяет викарий, – «Лили Дойл».

Невиль сидел на софе, держа Лили за руку. Опустив глаза, она, казалось, не проявляла никакого интереса к разговору. Герцог Портфри налил в стакан немного бренди и протянул ей, но Лили покачала головой. Поставив стакан на стол, он взял стул и сел напротив нее. Он сидел не сводя с нее глаз. Элизабет ходила по комнате.

– Если бы мы только могли узнать, что написано в том письме, – вздохнул герцог.

– Но мы знаем, – произнес Невиль. – Письмо было адресовано Лили Дойл. Уильям Дойл был ближайшим родственником Лили, хотя и не знал о ее существовании. Викарий вскрыл письмо и прочел его ему.

– А викарий помнит его содержание? – спросил герцог.

– Даже больше, – ответил Невиль. – Он сделал копию письма. Прочитав его, он посоветовал Уильяму Дойлу отнести его в Натэлл-Грандж, барону Онслоу, дедушке Лили. Викарий решил, что Уильям тоже должен иметь копию на случай, если семья Дойл захочет потребовать компенсацию за годы заботы Томаса Дойла о Лили.

Лили мяла пальцами дорогое кружево платья. Она выглядела как маленький ребенок, прислушивающийся к разговору взрослых.

– У вас есть эта копия? – спросил герцог.

Невиль вынул из кармана копию и протянул ее герцогу. Герцог стал молча читать его.

– Леди Линдон Монтегью сообщила отцу, что собирается провести пару месяцев у своей школьной подруги, – нарушил тишину Невиль спустя некоторое время. Элизабет подошла ближе и села. – На самом деле она поехала к своей бывшей горничной Беатрис и ее мужу Томасу Дойлу, чтобы там родить ребенка.

– Ее брак с лордом Линдоном Монтегью был тайным, – продолжал Невиль, – и оба решили держать его в секрете, пока Линд он не вернется из Нидерландов, где был расквартирован его полк. А когда она поняла, что беременна, его полк уже перевели в Вест-Индию. Она боялась своего отца и отца Линдона. Но что хуже всего, она боялась своего кузена, который настаивал, чтобы она вышла за него замуж, так как хотел унаследовать состояние и титул после смерти Онслоу. Она боялась, что может пострадать не только она, но и ребенок, если он все узнает.

– Это мистер Дорсей? – спросила Элизабет.

– Кто же еще. – Герцог сложил письмо и положил его на колени, затем посмотрел на Лили: – Мы наивно полагали, что наш брак спасет ее от него.

– Фрэнсис боялась вернуться домой с ребенком на руках, – продолжал Невиль. – Она ждала, когда ее муж вернется из Вест-Индии. Она писала ему туда и сообщила о своем положении. Потом она решила вернуться домой, оставив ребенка у Дойлов. Она собиралась снова написать мужу уже из дома. Но он был офицером и мог погибнуть в бою. К тому же она очень боялась за собственную жизнь. Поэтому она повесила медальон на шею девочки и написала письмо, которое просила передать мужу после его возвращения или своей дочери, если обстоятельства сложатся так, что они никогда больше не встретятся.