Ночь, которая никогда не наступит

– Я думаю, - говорила я перед тем, как меня начало мутить, - что виноград - это идеально упругая ягода на ощупь. Вы когда-нибудь пробовали зажать его между пальцами и надавить, какое сопротивление вы получаете в ответ? Это так здорово. Это не то, что какая-нибудь малина или клубника, которые тут же продавятся и испачкают тебя своей жижей.

Может быть, из-за того, что я подумала о еде или просто достигла максимума того, что могу выпить, я почувствовала, что меня тошнит. Предупредив об этом остальных, я решила выйти на улицу.

Оказалось, что уже стемнело, воздух стал свежим и прохладным. Мне стало лучше, и я решила пойти поесть, надеясь, что это поможет мне быстрее прийти в нормальное состояние. Столовая уже не работала, но кухня ещё была открыта.

Она оказалась большой, но тесной из-за обилия кухонных принадлежностей. В отличие от наших мрачных комнат, она была выполнена в светлых тонах. За небольшим столиком сидел Курт и пил кофе из толстостенной круглой кружки.

– Привет. Я пришла в поисках еды.

В холодильнике первым на глаза мне попался треугольный желтый кусок сыра с дырочками, такой аппетитный, что художник мог бы пририсовать к нему мышку в платьице для идеальной иллюстрации в детской книге. Я попробовала отрезать кусочек для бутерброда, но оказалось, что координация моих движений была нарушена сильнее, чем я предполагала. Курт помог мне справиться с этим.

– Странно, я думал, что только я один сейчас не репетирую, - сказал он, закончив с моим бутербродом.

– В этом как раз нет ничего странного. Мы же не на репетиции в театре.

– Действительно. Но я говорю о репетиции завтрашней песни.

Я смотрела на него непонимающим взглядом, и Курт расценил его правильно.

– Тебе не передали? Вас не было, когда к нам пришел ведущий и сказал, что каждый из нас завтра будет выступать с песней. До завтрашнего утра мы должны скинуть название песни, чтобы звукорежиссёр подобрал музыку. Нина должна была передать вам.

Вот как. Нам ничего не сказали не только участники, но и организаторы. Честности на этом шоу не будет. Я поблагодарила Курта и пошла предупреждать моих сожителей.

Ни Винсента, ни Дебби эта новость не взволновала. Я попыталась поговорить с ними, рассказывая, что я плохо пою и совершенно не знаю, какую песню выбрать, чтобы скрыть свой ужасный голос. Но они отмахнулись от этого, как от совершенно неинтересной темы. Удивительно, рассуждения ни о чем им нравились, а новость, касающаяся шоу и их жизней, им не пришлась по вкусу. Дебби все время смотрела в окно, пока в какой-то момент не закричала:

– Твой вампир пришел! Давай спускайся!

Мне не хотелось выходить. Вчера я уже столкнулась с вампиром, и, несмотря на то, что он оказался вполне себе милым, я больше не хотела подобных встреч. Но желание пережить страх, чтобы доказать себе свою силу, победило меня, и я послушалась Дебби.

Когда я открыла дверь, Йозеф стоял у крыльца и широко улыбался мне. Я медленно спускалась с невысокой лестницы, а он улыбался мне всё теплее. Я чувствовала себя школьницей из фильма, которая выходит в красивом платье к своему партнеру, чтобы поехать на выпускной вечер. Но я была так медлительна не из-за того, что хотела покрасоваться перед ним, а потому, что боялась его, а ещё потому, что боялась споткнуться.

– Привет, Эми. Ты такая красивая. Я рад тебя видеть!

Он продолжил говорить так, будто мы действительно отправляемся с ним на бал. Я не думала, что сейчас я выгляжу хорошо, наверняка, мои глаза отекли, и взгляд казался мутным. Вот Йозеф, наоборот, казался мне красивее, хотя и при первой встрече мне понравилась его внешность. Я подумала, что он лучше всех красивых актёров, которых я видела лично, и в нём совершенно ничто не выдает мертвеца. Ночью он должен быть словно человек, но раньше, когда я смотрела на вампиров по телевизору, я не могла избавиться от ощущения, что передо мной труп. Йозеф был полон жизни, и даже синяки под его глазами были очень человеческими. Будто бы он работал весь день и просто устал.

– Спасибо. Ты тоже ничего.

Я стояла близко к нему, даже чувствовала запах его одеколона или шампуня. Скорее второе, потому что запах был сладко-молочный. Вампирам, наверное, не нужно часто мыться, ни сальные, ни потовые железы у них не работают. Хотя, может быть, ночью его организм функционирует так же как и мой? Наверняка, ведь глаза его были влажные, и я даже видела, как бьется сонная артерия на его шее. Иллюзия это, или ночью он действительно жив?

– Хочешь погулять в лесу?

– В лесу? Я бы не пошла ночью в лес и с обычным малознакомым парнем.

Хорошо, что я не успела добавить «не то, что с вампиром». Или, например, «а с вампиром я даже стоять рядом не хочу». Мне не стоило так ему отвечать, но он, кажется, не понял, к чему я это сказала.

– Прости, я не подумал, что в лесу могут жить маньяки или волки. Давай прогуляемся вокруг домов?

Я кивнула. Он подал мне руку, и я бесстрашно ответила на этот жест. Сегодня Йозеф был в свитере, и я не чувствовала ничего необычного, кроме того, как шерсть колет мою открытую кожу. Ночью воздух был холоднее, мне даже хотелось прижаться к Йозефу сильнее, но я не стала этого делать. Я шла с ним, как дама с кавалером, и даже представила себя в круглой шляпе, а его в цилиндре. Может быть, в его время так и было принято.

– А сколько тебе лет? Я имею в виду, по-настоящему?

– Сейчас мне двадцать восемь лет. Но когда меня спасла создательница, мне было двадцать пять. Это означает, что я уже три года как стал вампиром.

Меня это поразило и даже рассмешило. Почему-то я думала, что раз он вампир, то должен быть непременно старше, по крайней мере, моей бабушки. Мне стало легче, пропасть между нами оказалась чуточку меньше. Я рассмеялась.

– То есть, получается, возможно, мы с тобой любим даже одну и ту же музыку, а в детстве читали одни и те же книжки и смотрели одни мультфильмы? И даже, может быть, вместе ждём нового сезона того сериала про королей из девятнадцатого века не потому, что это были твои времена, а потому что классный сериал?

– Думаю, так и есть.

– Выходит, мы могли бы даже ходить в одну школу, только когда ты был в одиннадцатом классе, я была в шестом.

 - Не думаю, что мы могли бы ходить в одну школу. И я не учился в старших классах.

Он сказал это без тени обиды, просто рассказывал мне про себя. Мне стало неловко, и я решила перевести тему.

– Завтра на конкурсе мне нужно будет спеть песню. Представляешь, я только что об этом узнала, никто из участников мне не сказал.

– Наверное, они просто забыли. Но я уверен, ты споешь красиво.

– Вряд ли они забыли. Наверняка, они сделали это специально, мы все-таки конкуренты.

– Закрутились, может. Или случились какие-то неприятности, и один подумал, что сказал другой. А остальные так же подумали. Наверное, они переживают из-за этого.

Когда-то у меня был друг, который, как мне казалось, специально постоянно оправдывал тех, кто, по моему мнению, поступил со мной несправедливо. Сейчас у меня подобного впечатления не возникало, Йозеф действительно так думал.

– Ты что, правда, думаешь, что здесь люди такие добрые?