Ночь последнего дня

— Чертов сукин сын, — пробормотала я, стремительно поднимаясь по ступенькам.

Я слышала только свои шаги, прекрасно понимая, что напрасно трачу время. Убийца хитер, он мог наблюдать за мной в окно подъезда или с крыши и, увидев меня, вызвал лифт. Для этого ему пришлось для начала заглянуть в лифтерную, небольшое помещение на крыше. Такой тип наверняка позаботился и о путях отхода. Двигаясь по крыше, легко оказаться в соседнем подъезде, а еще лучше в подъезде соседнего дома, к которому вплотную пристроен мой, двери подъездов у него выходят на проспект.

Но я все-таки поднялась наверх. Замок на решетке, закрывавшей проход на крышу, естественно, был сбит. Я огляделась. Вот здесь, скорее всего, он и стоял: подступы к подъезду отлично просматриваются, а скрип двери услышишь и отсюда. Скрип послужил для него сигналом, и он послал лифт вниз. Считая, что лифт отключен, я бы стала подниматься по лестнице, а ему зачем-то очень надо показать мне труп.

— Сукин сын, — в досаде повторила я.

На крышу можно было не подниматься, мне его не догнать. Но тут я подумала: если его машина припаркована на проспекте, есть шанс ее увидеть. И выбралась на крышу. Однако меня ждало разочарование: подъезды соседнего дома были снабжены козырьками, а вокруг росли кусты, и я при всем желании не смогла бы заметить, выходит ли кто из подъезда. Я была уверена, что мой противник (или кто он мне?) и это предусмотрел.

Я вернулась в подъезд, на ходу набирая номер Ника.

— Радость моя, я тут отрываюсь с одной классной телкой. С какой такой стати ты звонишь мне в два часа ночи?

— У нас еще один труп, — покаянно сообщила я.

— У нас? — передразнил Ник.

— Хорошо, у меня. Хотелось бы знать, что мне с ним делать.

— Ничего, я полагаю. Если ты не собираешься сделать из него чучело.

— «Ничего» не получится, он в моем подъезде.

— Черт! — выругался Ник. — Сгораю на работе. Ладно, я неподалеку от твоего дома, так что буду через несколько минут.

Я вышла на улицу и устроилась на скамейке у соседнего подъезда. Ник подъехал через десять минут, выбрался из машины, огляделся и увидел меня.

— Ну, где там это дерьмо?

— В лифте.

Мы вошли в подъезд, я разжала наружную дверь лифта, вытащила коробок, после чего двери открылись. Ник присвистнул и, как и я недавно, устроился на корточках.

— Пришили его не здесь, — сказал с печалью. — Но зачем-то им понадобился этот маскарад.

— Им?

— Хорошо, ему.

— Ты не спросил по телефону, кого убили, — все-таки сказала я.

— Хотел сохранить интригу до конца. Сколько ты мне должна? — прищурив один глаз, весело спросил Ник.

— За что?

— Мы спорили или нет? Я говорил, что похороны тетки парня не спасут, и оказался прав. Занятно… — протянул он, выпрямляясь. — Парень должен быть в Сибири, но сидит в твоем лифте. Правда, ты, помнится, утверждала, что следующим будет Артем.

— Черт, что происходит? — не выдержала я.

— Граф Монте-Кристо, — усмехнулся Ник и добавил в ответ на мой недоуменный взгляд:

— У нас завелся граф Монте-Кристо. Вершит правосудие и мстит обидчикам.

Произнес это Ник насмешливо, а я подумала, что, возможно, он прав. Если вспомнить историю Приходько… Вряд ли он нашел клад в бытность свою за решеткой, но наш мститель не привередлив и превосходно чувствует себя среди бомжей.

— Хотелось бы знать, кто это, — осторожно заметила я.

— Когда очередь дойдет до меня, я узнаю, — усмехнулся Ник, и мне стало ясно: он ждет этой встречи с нетерпением и такая ерунда, как гибель соратников, не очень-то его занимает. — Надо убрать его отсюда, — со вздохом продолжил Ник. — Ментам вряд ли понравится, что он сидит именно в твоем лифте. А тебе ни к чему беседы по душам с ментами. Стой здесь, я перегоню тачку вплотную к подъезду и вернусь.

Ник вернулся через три минуты, взвалил Вовку на плечи и зашагал к выходу, а я в который раз поразилась его силе. Худощавый от природы, он обладал силой прямо-таки нечеловеческой, развивая ее постоянными тренировками. Знать это — одно, а видеть, как он легко несет мертвого парня весом больше ста килограммов, — совсем другое.

— Ты мною восхищаешься? — точно читая мои мысли, спросил Ник, на мгновение прекратив движение и поворачиваясь ко мне.

— Безмерно, — ответила я.

— То-то. Я для тебя что отец родной. Трупы вот за тобой таскаю, оттого, что люблю, причем совершенно безвозмездно. Цени.

— Лучше бы их не было.

— Кого, трупов? Побойся бога, куда без них? На земле и так скоро жрать будет нечего. Так что трупы — это неплохо, правда, обременительно. Пожалуй, лучше выдать его за пьяного. — Ник прислонил труп к стене, потом братски обнял и пнул дверь подъезда. — Идем, брат. Последний парад наступает. Как там дальше, профессорская дочка?

— «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“, пощады никто не желает».

— Насчет пощады в самую точку.

Он запихнул Вовку на заднее сиденье, застеленное клеенкой.

— Чего смотришь? Предусмотрительность — сестра таланта. При себе всегда надо иметь набор необходимых инструментов: отмычки, лопату и полиэтиленовый мешок с топором. И никаких затрат на похороны.

— Что ты собираешься делать? — все-таки спросила я.

— Известно что. Расчленю, сложу в мешок и закопаю. Детка, папуля пошутил. Папа кровожаден только по вторникам, а сегодня пятница. Ладно, топай домой, — посуровел Ник. — Я один управлюсь. Будь любезна изложить мне завтра свои соображения по поводу происходящего. Никита Сергеевич не намерен думать в одну голову, это совсем не то, что жрать в одну харю, так что будь добра поучаствовать в этом дерьме. Поцелуй папу и проваливай. Ты чего дрожишь-то? — вроде бы удивился Ник. — Да ты боишься? Не дрейфь, солнце мое, я никому не позволю тебя укокошить. Сам убью, когда время придет, а до этого еще далеко. — Он сел в машину и захлопнул дверцу, а я побрела домой.

На кухне нашла остатки коньяка и, зябко ежась, устроилась в кресле. Следовало подготовиться к разговору с Ником. Первый и самый главный вопрос: сообщить ему о Приходько или нет? Если он заподозрит, что я хитрю… Но я уже знала: о Приходько я ничего не скажу, пока сама не встречусь с ним. Алиби у меня на момент последнего убийства дохлое: сидела у Виссариона, вполне могла пришить Вовку… Парень был предупрежден, что на него с дружком ведут охоту, но это его не спасло. А ведь он здоровый мент, почти не пьющий и с хорошей реакцией. Ник прочил ему большое будущее. Но и все это ему не помогло. Маловероятно, что он легкомысленно отнесся к предупреждению Ника, значит, логично предположить, что своего убийцу он не опасался. Следовательно, это либо его хороший знакомый, либо.., женщина. Последнее слово я прошептала вслух с замиранием сердца. Ну, конечно! Это же очевидно: стокилограммовый мужик не станет бояться женщину, а хорошо тренированная баба в одну секунду перережет ему горло…

Против воли я потянулась к телефону. У Машки был сонный голос.

— Что случилось? — испуганно спросила она.

— Вовку зарезали.

— Вовку? Купреева?

— Да. Купреева.

Повисло долгое молчание. Я слышала, как она дышит в трубку. Вряд ли новость ее особенно взволновала, впрочем, она просто еще не проснулась до конца, еще не осознала.

— И ты его видела? — спросила она.

— Да.

— Хорошо. — Машкино «хорошо» прозвучало до ужаса нелепо, но она этого даже не заметила. — Значит, остался один Артем?