Ночь последнего дня

Он нахмурился, но, немного помолчав, все же ответил:

— Это мои деньги.

— Разумеется. И ты их, в отличие от Долгих, заработал честно. Да? — Теперь он злился, смотрел угрюмо, а я продолжила:

— Можно вопрос? Ты хотел перехватить транспорт… На что надеялся? Или у тебя был покупатель?

— Ник отправил тебя сюда, чтобы это выяснить? — зло спросил он.

— Если бы Ник знал о нашей встрече, — вздохнула я, — ты бы уже блевал кровью и торопился рассказать все, что вспомнишь. — Он хотел ответить резко, но вдруг передумал. — Кое-что мне не нравится, — продолжила я. — И я хочу понять, что происходит. Потому и решила встретиться с тобой. Можем поговорить, а можем разойтись сразу. Ты как?

Он неожиданно рассмеялся.

— Знаешь, а вы с ним похожи.

— С кем поведешься… — пожала я плечами, поняв, кого он имеет в виду. — Так что?

— У меня был человек, готовый взять весь товар.

— Ага, из тех, что вербуют дурачков на рынке. «Аллах акбар» и все такое… — Он еще больше нахмурился и решил оставить мой вопрос без ответа. — А когда дело не выгорело, придушил парнишку, через которого вел с ними переговоры, чтобы темпераментные горцы не смогли тебя найти? — Ответ мне не требовался. Все так и есть. Уважения к чужой жизни он не испытывал. — У меня еще вопрос, — вздохнула я. — Ты ненавидишь Долгих. Допускаю, что у тебя есть для этого повод. Только мне что за разница — ты или он? Он продает оружие в те же края, и для него человека удавить.., раз плюнуть.

— А ты хочешь, чтобы, воюя с этой мразью, я был благородным рыцарем, в беленьких перчаточках и с плюмажем на шляпе?

— Не хочу, — покачала я головой. — Просто не вижу смысла тебе помогать. Ты ведь не просто так меня искал, верно?

— Ты знаешь, что он сделал с моей семьей, со мной? Знаешь? Отправил меня в тюрьму, а потом разделался с женой и дочкой. Он убил мою сестру…

— И на кассете был запечатлен момент убийства?

Он кивнул.

— Видеокамеры установили даже в кабинете, о чем Долгих не знал.

— И начальник его охраны не спешил сообщить ему об этом?

— У него были разногласия с шефом. Серьезные. Он просто хотел обезопасить себя.

— Шантажируя Долгих? Вместо того чтобы передать кассету в прокуратуру?

— О господи, — фыркнул он. — Какая, к черту, прокуратура? У Долгих все куплено.

— Не сомневаюсь. Потом начальник охраны спокойно наблюдал, как тебя упрятали в тюрьму…

— Люди так устроены, — вздохнул Приходько, кажется, это обстоятельство не очень-то его расстраивало. — Все ищут свою выгоду. Я не знал, что Долгих проделывает за моей спиной, а когда узнал… Я думал, у нас честный бизнес, хотел прекратить все это. Я требовал это прекратить, даже угрожал. Я надеялся, что смогу его убедить. Моя сестра тоже понятия не имела, чем занимается ее муж.

— Ты открыл ей глаза?

— По-твоему, я должен был молчать?

— Нет, — покачала я головой. — Ты искал союзников, что совершенно естественно. В тот вечер она хотела поговорить с Долгих, и они встретились на той самой базе?

— Они поссорились, она пригрозила ему, и он ее убил. А в убийстве обвинили меня. Подбросили улики. Если бы только это… У моей жены оставались акции. Долгих пришлось бы с ней считаться, и он убил ее.

— Вряд ли он. Скорее, поручил все тому же начальнику охраны, — усмехнулась я. — Потом Долгих узнал о видеокамере, и песенка начальника охраны, считай, была спета. Как во все это умудрился влезть Пашка?

— Орешин помогал ему не раз. Он родственник его матери.

— Ясно. От меня ты чего хочешь?

— Я встречался с Горохом. Когда вышел из тюрьмы. Он мне многим обязан. Я его ни о чем не просил, знал, что против Ника он пойти никогда не рискнет. Но мне нужна была информация. От него я узнал о тебе.

— И решил, что я пойду против Ника? — Подобные надежды вызвали у меня улыбку.

— Я думал, у тебя возникнет желание отомстить. — Он помедлил и продолжил:

— Я знаю, что Ник потерял нескольких своих людей. Не тех, случайно, что измывались над тобой? — Я внимательно посмотрела на него и молча кивнула. — Поэтому я и хотел объединить усилия. Или твоя ненависть распространяется только на «шестерок»?

— Могу я понять это так: ты считаешь меня виноватой в их смерти?

Вопрос вынудил его нахмуриться еще больше. Он приглядывался ко мне, словно пытался разгадать загадку.

— Мне не нужны твои признания, — дипломатично ответил он после долгой паузы.

— Я была уверена, что ребят убил ты, — сказала я в задумчивости Теперь он разозлился:

— Нет!

Какое-то время он молчал, вроде бы пытаясь решить: стоит мне верить или нет. В конце концов решил, что стоит, потому что спросил:

— Хочешь сказать, это не твоя работа?

— Их смерть мне была ни к чему. Я бы хотела перерезать глотку Нику. А эти… Значит, не ты и не я.

— Тогда кто?

Я пожала плечами, он смотрел сердито и все-таки спросил:

— И не догадываешься?

— Догадываюсь, — вздохнула я.

— Твоя подруга?

— Машка, режущая мужиков, точно кур? Занятно, но совершенно невероятно.

— Ты не ответишь?

— Нет.

— Но он друг тебе, по крайней мере?

Я покачала головой.

— Тогда я не понимаю. Разве враг моего врага не мой друг?

— Не всегда. Я не люблю делиться своими догадками. Давай вернемся к нашим проблемам.

Он отметил слово «нашим» едва заметным удовлетворенным кивком.

— В любом случае я бы хотел встретиться с этим человеком, — сказал он. Я вновь пожала плечами.

— Может, и встретишься. Чего ты хочешь от меня?

— Это просто, — усмехнулся он. — В одиночку у меня мало шансов. Ты их так же ненавидишь, как и я. Или я не прав?

— Допустим, прав. И какой помощи ты ждешь от меня?

Он не спешил отвечать, сидел и смотрел на меня. Я его не торопила. Спешить мне некуда, а о том, что он собирается сказать, я догадывалась.

— Кассета, — наконец произнес он. — Орешин никому не мог довериться. Только твоему Пашке. Может, и ему не очень-то доверял, но.., другого выхода не было. И еще. Я знаю, кроме кассеты, были другие доказательства. Орешин знал, что его жизнь висит на волоске, и наверняка позаботился о компромате не только на Долгих, но и на всю их лавочку. В то время, когда между ним и Долгих не было разногласий, он мог это сделать. Понимаешь?

Я кивнула и сказала:

— Я не знаю, где Пашка.

— Но ты была в доме, когда убили Орешина. Мне сказал Горох. Была? — Я снова кивнула. — И ты могла…

— Он выбросил кассету в окно. Я подобрала. Горох наверняка рассказывал тебе об этом.

— И что было дальше?

— Я отдала ее Пашке.

— Только кассету?

— Ага. Что на ней, я не знаю.

— Значит, все доказательства у Пашки? — как бы размышляя вслух, произнес Анатолий.

— Если Ник не схватил его тогда. Или не вышел на его след позже. То, что Пашка здесь не появляется, внушает определенные надежды. Разумеется, если он жив, — добавила я.