Ночь, прожитая трижды

Игумнов знал об этой разборке больше, чем домодедовские менты, которые вели розыск по горячим следам.

Только он полностью владел информацией. Все, с кем он встречался этой ночью - Качан, Никола, Ксения, Цуканов, генерал Ткачук - каждый внес свою лепту в понимание случившегося. Игумнов представлял себе планшет, на котором были обозначены позиции противоборствующих сторон. Мосул Авье. Коржаков... Патрули, ушедшие в криминал. Убитый видновский лидер бывший чемпион Соха...

Если бы дело передали ж е л е з к е, Цуканов и Качан под его началом вдвоем могли за сутки размотать это убийство на переходном мосту.

Впрочем...

"О чем я?! Какой Качан, если мы не найдем пистолет... "

Качан ждал в одном из подъездов на Сандуновском, недалеко от

серебристого "фиата". Игумнову не пришлось его искать. Старший опер появился сразу, едва машина с Игумновым заехала в переулок - коренастый, в кожаной куртке; очки в сочетании с накачаным торсом и шеей делали его похожим на школьного преподавателя физкультуры.

– К утру знобко...
– Первым делом он расстегнул куртку, вынул из наплечной кобуры "макаров". Протянул Игумнову.
– Спасибо. Он не понадобился...

Качан бодрился, но и одного взгляда на Игумнова ему было достаточно, чтобы понять: надежд на возвращение его табельного пистолета не прибавилось.

Игумнов сказал только:

– Тебя искал кто-то из домодевских оперов. Он звонил к ним в дежурку. Там в это время был Цуканов...

Качан поднял голову.

– И что сказал?

– Ничего. Просто спросил тебя... Что там может быть?

Качан пожал плечами:

– Не знаю...
– Он подумал.
– Может это... Я видел, как они ночью заправлялись в палатке "гжелкой"...

– В "Азасе"?

– Да. Может их засекло начальство и он хотел предупредить...

– А если...
– Игумнов не договорил.

Старший опер качнул головой:

– Исключено. Если бы он узнал про пистолет, он поставил бы в известность Цуканова или своего дежурного...
– Он незаметно вздохнул.
– Как там, в Домодедово?

– Звонил дежурный. Домодедовцы дали приметы подозреваемого в убийстве Сохи....

– Вооружен?

– Да, - он не стал уточнять марку оружия. Кивнул на "фиат":

– Коржаков не появлялся?

– Нет. Но мы можем спокойно отъехать...

– Устроил подлянку с шиной?

– Да. Теперь никуда не денется.

Качан забрался на переднее сиденье к Игумнову. По дороге рассказал о визите к Коржакову:

– Напротив в квартире залаяла собака. Вышел сосед. "Чё? Нет дома?!" Мы с понта договорились с еще на службе, что заедем: "Должны встретить одного человека, он летит ночным рейсом..."

Из рассказа Качана можно было сделать вывод, что сосед не видел

Коржакова уже несколько дней

– "Может куда уезжал.... "

– Самто он почему на ногах?!
– Игумнов не склонен был доверять.

– Я спросил. Говорит: "Сова! Ложусь спать наутре, когда телевизор выключают..."Коржаков будто бы к нему всегда заходил по ночам, когда бы не приехал. "И в час и в два ночи...""Я, говорит, психолог. Профессия моя мирная..."Да. И вот еще! Он рассказал, что приходила милиция...

– Он сам заговорил с вами о ментах?

– Я спросил: "Никто не приезжал из наших?""Да нет, из милиции,

правда, были. Двое. Еще днем. Старший лейтенант и второй- сержант..."

Я еще уточнил : "Рыжеватый?"- "Да, да... "

Они уже подъезжали. Варсонофьевский переулок был пуст. Как, впрочем, и Сандуновский. Но только на въезде.

Со двора дома Коржакова впереди сдавала назад милицейская машина. Но она не уехала, а только продвинулась метров на сто, вильнула к арке...

– Патрули!

Качан сразу узнал номер:

– Это они!

В патрульной их тоже заметили. Патрульная попятила, сохраняя дистанцию. Внезапно со двора донесся громкий стук. Там что-то происхо

дило...

– Что-нибудь с Карпецом!..

Шум подействовал на водителей обеих машин по разному. Игумнов

рванул вперед, сидевший за рулем патрульной водитель напротив продолжал быстро подавать назад по переулку к Большой Лубянке...

У дома Коржакова Игумнов резко затормозил, выскочил почти одновременно с Качаном. Бегом устремились под арку...

Внутренний двор оказался неосвещен. Тень от здания закрывала въезд и дальний угол с мусорными контейнерами. Кроме бродячих кошек и крыс там мог скрываться кто угодно. Игумнов на ходу подхватил старое худое ведро, издалека метнул в темноту...

Качан в это время уже подбегал с другой стороны.

– Милиция!..

– Свои!
– Навстречу из-за контейнера с корточек поднимался Карпец.

У ног его за мусоркой кто-то лежал. Качан разглядел человека в камуфляже. Он не двигался.

– Ёмое! Карпец! А это кто?!

Качан нагнулся над лежащим. Правильные черты лица, симпатичные

конопушки...

– Старлей...

Точно! Старший лейтенант Залетнов, - Карпец протянул удостоверение.

Раненый уже приходил в себя, негромко постанывал.

– Вызови скорую...
– Игумнов передал Качану мобильник.
– И звони в Восемнадцатое. Это их з е м л я. Скажи: нападение на сотрудника. Они тогда скорее приедут.

Восемнадцатое было заня-то. Качан вызвал скорую.

Он все не мог придти в себя.

– Ты меня напугал, блин! Благо без оружия! А то бы стрелял!

– А я тебя вооружу!
– С хитроватой улыбочкой, за которую многие в Линейном Управлении его недолюбливали, Карпец полез рукой во внутренний карман.
– Держи...

Он вытащил из куртки "макаров".

Игумнов замер.

Качан взял в руки ствол. Все "макаровы"были похожи друг на друга, как клонированные овечки, но Качан сразу почувствовал:

"Не мой..."

И не ошибся. Незнакомая цепочка цифр, рассыпавшаяся сбоку ни о чем не говорила памяти. Он цокнул цокнул языком.

– Чужой. Куда его?

Игумнова пистолет больше не интересовал.

– Карпец, протри его. Сунь в куртку к старлею. И удостоверение тоже.

Младший инспектор принялся исполнять. Качан вернулся к мобильнику.