Ночь с убийцей
Шрифт:
От этих мыслей меня закачало. Кому под силу стереть человеку память, или что могло случиться, чтобы я вычеркнула из жизни своего мужа?
Но это невозможно! Я помню все. Каждую минуту.
Возможно, и есть провалы, но они незначительные. Когда родители погибли, я три дня была под таблетками. Ничего не отпечаталось в памяти, даже их похороны. Но это все, больше я ничего не забывала.
Чтобы не выдавать себя, заговорила дальше, прислушиваясь к ощущениям:
— Все это отошло на второй план после рождения дочери, — мой голос дрогнул, захрипел, когда мужчина нежно подул на ранки. Прикосновения
Я прочистила горло, посмотрела перед собой, за огромное плечо Куная, и кое-как театрально продолжила:
— Даруня меня спасала от тоски, если честно. Потому что больше двух лет назад я упала со сцены и повредила бедро. И восстановиться уже не смогла — была беременна.
Кунай разжал пальцы, выпуская руку, и педантично собрал лекарства в сумку. Рывком поднявшись, болезненно поморщился, но твёрдыми шагами направился к столу. Мышцы на его обнажённых плечах бугрились под переливающейся атласной кожей слева. А справа спина напоминала красноватую скомканную бумагу, будто мужчина получил сильнейший ожог… Хотя этот шрам не был похож на тот, что оставляет огонь.
— Тоскливая жизнь, — подытожил он странным тоном и, не оборачиваясь, добавил: — Кто твои родители? Живы? Где они?
— Их нет уже несколько лет, — я тоже отвернулась. Не хотела, чтобы мужчина увидел мои слезы, что набегают каждый раз, когда вспоминаю маму и папу. Наверное его жена была сильнее меня, а я размазня.
Не спрашивая разрешения, я вышла из комнаты и заглянула к дочери. Она захихикала, заметив меня. Сползла на пол и сдернула одеяло, шаловливо улыбаясь.
— Кто тут проснулся? Шкода? — я протянула руки, но Дара хитро мотнула головой, рассыпая вокруг себя темные кудри, и спряталась за кроватью.
Подойдя на цыпочках, я присела с другой стороны и тоже спряталась. Пришлось почти лечь.
Малышка захихикала, выглядывая, а я со словом «ку» выскочила из укрытия, взорвав с противоположной стороны звонкий смех.
— Иди ко мне, Дась, — протянула я руки. Они все еще подрагивали от разных новых для меня эмоций и легкой тянущей боли в ранках и ушибе.
Дочка заползла на кровать и, путаясь в скомканной постели ножками, все-таки добралась до меня.
— Кушать хочешь? — я опустила нос в ее гладкие волосы, а потом вздрогнула, заметив в полированной двери шкафа отражение Куная.
Глава 18. Кунай
Когда-то я мечтал это увидеть. Как Тэкэра возится с нашим малышом, как играет с ребёнком, которого родила от меня. Улыбается ему, заботится…
Я не имел права этого желать. Какие дети, когда каждый день танцуешь танго со смертью? Но думать о том, что когда-нибудь настанет спокойная размеренная жизнь, было приятно. И сейчас перед глазами была ожившая картинка из моих невозможных видений.
Слушая горький рассказ Влады о родителях, я всё больше убеждался, что ошибся. Тэкэра отличная актриса, которой нет равных, если нужно сыграть страх или желание. Всё, что угодно, кроме любви.
Тэкэра не умела любить и никогда не проявляла нежности. Наша страсть была одержимостью, секс
напоминал танцы на стёклах. Она бы не стала так ласково смотреть на кого-то… и не сумела бы изобразить.Сжал челюсти до скрипа зубов. Передо мной не Тэкэра. Слишком открытая, слишком мягкая, слишком доверчивая и зависимая. Словно хрустальная статуэтка, которую так легко сломать.
Ожидание опасности никогда не покидало меня, и холодная призрачная тень всегда тревожила и не давала сну перерасти в глубокий. Я всегда был настороже и привык к этому.
А эта женщина слабая и хрупкая. Она оказалась втянутой в очень неприятную ситуацию, и просто так из неё уже не выпутаться.
— На кухне есть продукты, — наконец нарушил я молчание. Влада оторвала от меня выжидающий взгляд и перевела дыхание. — Я лишь хотел предупредить, что ухожу…
Да, надо просто уйти.
Но я шагнул в комнату и присел на корточки. Заглянул в глаза женщине и, решив не утаивать от неё опасную правду, поделился:
— Тебе тоже нельзя здесь оставаться. А лучше сейчас же сжечь этот дом.
Лицо её побелело, глаза расширились. Влада прижала к себе притихшую девочку, которая рассматривала меня с искренним интересом. Я же старался не встречаться взглядом с ребёнком.
— Моя жена, — тихо начал я, — взяла кое-что у очень опасного человека. Его кличка Ингот, это мой босс. Тэкэру приказано убить… — Я замялся, чтобы объяснить, но не сильно пугать. — Не быстро. Очень не быстро и…
— Я поняла, — хрипло перебила она и накрыла ребенка ладонями, словно пыталась укрыть малявку от беды.
Я удовлетворённо кивнул. Судя по посиневшим губам, Влада прекрасно поняла, на что был намек. Вздохнув, протянул руку и мягко провёл кончиками пальцев по нежной коже щеки женщины. Она втянула резко воздух через нос и застыла от этого прикосновения.
— Ты невероятно похожа на неё, Влада. Это… опасно. Никто не станет разбираться, кто ты на самом деле, понимаешь? Но хуже всего ребёнок…
Я посмотрел на девочку, которая с упоением дёргала маму за волосы. То, о чём я бы хотел предупредить женщину, застряло у меня в горле. В памяти снова всплыли жуткие картинки трупа девушки из фейсов.
— Я не хотел бы, чтобы с вами обеими произошло… что-то непоправимое.
— Но ведь я не она, не твоя жена, — тихо пробормотала Влада, отстранившись от моей руки. — Ты сам сказал. За что меня преследовать? Зачем им меня искать? Я ведь все равно ничего не знаю и знать не могу.
— Я подозреваю, что нашёл тебя не потому, что мне повезло. Газета, которую выпускают в маленьком городишке, вдруг оказалась на столе столичного кафе не просто так. Снимок местного праздника, где среди других лиц я заметил твоё… Меня просто ткнули носом! Но я, как гончий пёс, бросился ловить долгожданную добычу.
— Наверное, на масленице я попала в кадр. Мы с Дарой гуляли тогда.
Малышка, услышав свое имя, повернулась и серьезно посмотрела в мои глаза.
— Буики. Буки. Па…
Девочка завозилась около Влады, сползла с ее рук и потопала по комнате, как маленький медвежонок. Она с интересом и распахнутыми глазами изучала стены, хваталась за углы и что-то неразборчивое лепетала. Добралась до сумки Влады и стала в ней тихо копошиться, вываливая вещи на пол. На что мать отреагировала легкой улыбкой.