Ночная помощница

Иван продолжал биться в невидимый барьер. Я не могла определить его природу, но подозревала, что это было что-то вроде силового поля. Откуда оно взялось, гадать времени не было, пришлось сосредоточиться на незваной гостье.

– И что от меня нужно?

– Лично от тебя ничего. Что может предложить вампиру простая девка? М?

Я могла бы предложить несколько остроумных ответов на этот опрос, но пока поостереглась задевать самолюбие соперницы. Во-первых, вампиры чисто физически были сильнее, и справиться с графиней в равном бою у меня вряд ли получится. Во-вторых, нужно было выяснить, что ей нужно.

– Тогда зачем вы здесь?

– Я жду барона Баратора.

– Барон проживает по другому адресу, насколько мне известно.

– Да, по другому. Но спасать свою полумертвую сучку он придет именно сюда.

– И с чего вы взяли, что он придет кого-то спасать? Тем более жалкого человека, который ничего не может предложить вампиру?

– Это уже вопрос риторический.

Графиня полезла в рюкзак, и я поняла, что совершила ошибку, позволив ей это сделать. С другой стороны, как я могла это предотвратить? Из сумки вампиресса достала пистолет и направила его на меня так, чтобы Иван видел, что происходит. Мужчина побледнел и полез в карман за телефоном. Кажется, графиня добилась своего.

– Я сама не могу понять, что он в тебе нашел? — Продолжила собеседница, наставив на меня дуло револьвера.

Господи, ну кто в наши дни пользуется револьвером? Из какого склепа она его достала?

– Ни лица, ни породы, ни ума. — Рассуждала вампиресса.

– Ну, с лицом, допустим, понятно. А вот про мои умственные способности откуда выводы?

– Деточка, я слишком долго живу на этом свете. Таких шлюшек, как ты, всегда видно. Сначала перед оборотнем ноги раздвигала, теперь под вампира легла. Честно говоря, я думала, что Баратор разборчивее в связях. Он даже немного меня разочаровал.

– Я так понимаю, графиня, вы сами планировали под бароном ноги раздвинуть, но что-то пошло не так?

– Для дуры, которая скоро умрет, ты слишком смелая. Инстинкта самосохранения совсем нет?

– Вам ли рассуждать об инстинктах?

Пока мы перекидывались остротами, Иван до кого-то дозвонился. Я не слышала, о чем говорит мужчина, барьер блокировал звук, а по губам читать я не умела. Да и наблюдать нужно было не за человеком, а за двинутой графиней.

– Обо мне можешь не переживать. В отличие от тебя, голубка, у меня все под контролем.

И надо было признать, доля правды в ее словах была. Мы снова замолчали. Графиня смотрела на меня, не моргая. Я ждала, гадая о том, что будет дальше. На низком столике лежала кожаная папка, стоял стеклянный флакон с жидкостью для летаргии. Именно в таких сосудах вампиры хранили своеобразное снотворное, чтобы впасть в сон тогда, когда безопасно, а не тогда, когда психика истощится и потребует перезагрузки.

Мама рассказывала, что во времена войны, в зависимости от интенсивности сражений, главы кланов уходили в сон не больше чем на месяц и делали это по очереди. Для этого было достаточно пары капель настоя. В этом флаконе концентрация вещества, рассчитанная лет на тридцать, если не больше. И явно содержимое бутылки предназначалось не для графини.

– У вас какие-то претензии к барону?

– Претензии? — Графиня подняла вверх аккуратную бровь. — Нет. Никаких претензий.

– Тогда зачем это? — Я показала на пистолет.

– Это? Боюсь, что без этого Руфус откажется выполнить мою просьбу.

– Какую просьбу?

Ответить она не успела. В этот момент в комнате все завибрировало, и через секунду холодная рука сжала мою шею, а в висок уперлось дуло револьвера. Вампиресса стояла сзади. Я выругалась сама на себя, за то, что позволила этой суке подобраться так близко. В следующую секунду из черной дыры в комнату вышел носферату. Я с трудом узнала в вампире барона.

Конни

В груди Конни клокотала радость. Ни вид барона, ни ярость женщины, ничто ее не могло напугать. Она чувствовала, что между ней и деньгами всего лишь одна подпись. А то, что Руфус подпишет бумагу, Конни не сомневалась.

– Отойди от нее!
– Буквально прорычал Баратор.

– Клыки спрячь, Руфус. Мы же не чужие друг другу. — Конни улыбнулась и прижала сильнее дуло к виску женщины.

И о чудо, барон ее послушался. Это было поразительное чувство торжества, найти слабую точку у того, кто от рождения был лишен чувств и полагался только на ум.

– Что ты хочешь?

– Самую малость. Ты подписываешь все документы, которые лежат в той папке, и выпиваешь все содержимое той бутылки.

Баратор посмотрел на стол. В этот момент клыки вампира исчезли, кожа приобрела нормальный оттенок, и он стал похож на обычного бизнесмена.

– Летаргин?

– Всего на сорок лет. — Беззаботно заявила Конни. — Выспишься. Даже с сукой своей после пробуждения встретишься. Конечно, лицо у нее к этому времени испортится. Но разве это важно?

Для Руфуса это было не важно. Конни это поняла, когда увидела страх в глазах барона. И ей стало чуть-чуть тоскливо. Когда-то так за нее боялся граф Гарис. Но тогда она была слишком молода и амбициозна, чтобы это оценить.

– Что в папке?

– Дарственная.

– На что?

– На твое имущество, счета, и так, по мелочи.

– Тебе нужны деньги?

– Мне нужны большие деньги. — Выдохнула Конни. — Сам понимаешь, жизнь с каждым годом становится все дороже и дороже. А ты себе потом заработаешь.

– И ради этого ты ее убьешь?

– Одной больше, одной меньше. Она всего лишь человек.

– И где гарантии, что она выживет после того, как я исполню твои условия?

– Я дам тебе нерушимую клятву. Устроит?

Руфус

Руфуса это устроило. Холодный металл у виска Арис обесценил все то, что он создавал долгие столетия.

– Клятву!

– Барон, вы торопитесь. — Попыталась возразить Арис.

Но Баратор на ее возражения не ответил. Конни растянула губы в улыбке и сказала:

– Я же говорила, голубка. Ты его слабость.

– Клятву!

Конни громко произнесла ритуальные слова. Руфус полностью сосредоточился на содержании клятвы, чтобы исправить ее и исключить любые лазейки, которыми графиня могла бы воспользоваться. Арис еще раз попыталась возразить, но ладонь графини плотно закрыла ей рот.

– Подписывай и пей. — Приказала Конни, когда закончила.

Чтобы ускорить барона, он снова схватила Арис за шею, и сжала ее так, что у девушки выступили слезы.

– Стой...
– Прохрипела Арис, и Конни сильнее сжала ее горло.

Руфус подписал документы, взял в руки флакон и опрокинул его одним махом.

– Георгий и Олав о тебе позаботятся.

Это было последнее, что сказал барон. И только потом понял, о чем пыталась предупредить его Арис. Но было уже поздно. Жгучая боль пробила грудь Руфуса, голову сжал огненный обруч, его начало трясти как эпилептика. Что происходило дальше, барон не видел.