Ночная помощница

– Там Оракул.

– Мммм... Как интересно. Нам готовиться к новой войне?

– Нет. С ним Олав.

– Ооооо.... Тогда будем готовиться к эпидемии. Надеюсь, не холера?

Вампиры так буднично обсуждали эту проклятую холеру, что мне по-настоящему стало жалко оборотней.

– Ну, а если серьезно, что там у оборотней? Не зря же Оракул лично поперся твои интересы отстаивать?

– Он не мои интересы отстаивает, он счеты с Сабиром сводит. Не вздумай ему мешать.

– Помнится, ты сам убеждал его оставить волчицу. — Напомнил Чарльз Руфусу.

– У меня тогда не было ее. — Руфус посмотрел на меня и поцеловал в висок. — Дам ему сутки.

Глава 40.

Оракул

Вампир долгие годы выжидал того момента, когда у него появится шанс отомстить оборотням и забрать Сердце из стаи. Он мечтал об этом, представлял, как все произойдет, издалека наблюдая за жизнью Тиры и сына. Сотни раз вампир сдерживал себя, чтобы не разорвать Сабира на части, когда тот бегал по борделям как блохастый пес, когда повышал голос на волчонка, рычал на жену. Он вмешался только однажды, когда оборотень попробовал убить пару Самира.

Единственное, что сдерживало Оракула от активных действий все эти годы — уверенность в том, что если он попробует вмешаться раньше времени, Тира его не вспомнит, не поверит, и он потеряет ее навсегда. Вампир ждал, время шло, сын рос под его присмотром, но без его участия.

Уничтожить проклятье, которым была скована Тира, самостоятельно Оракул не мог, а все ведьмы, которых он знал, помочь отказывались. Все, что Оракулу оставалось - ждать.

Эта история началась с того, что Сабир встретил свою пару. Вот только парой волка оказалась не сильная омега, как Сабир рассчитывал, а слабая волчица, которая так и не смогла приручить зверя. Сабир такой паре не обрадовался, никому о существовании волчицы не сказал и связывать себя брачными узами со слабой самкой не собирался. Он боялся, что такая пара скомпрометирует его в глазах стаи. Проблему он решил быстро. Волчица умерла. Все решили, что это самоубийство. Никто не усомнился в том, что молодая самка, затравленная стаей, решила свести счеты с жизнью. О том, что Сабир был как-то связан с покойной, никто не знал. Расследования оборотни не проводили.

Сабир избавился от одной проблемы, но получил другую - зверь оборотня не смог пережить предательства человека и решил умереть вместе с парой. Осознал это Сабир только в тот момент, когда не смог обернуться. Ему ничего не оставалось делать, как все рассказать отцу. Чтобы спасти сына, отец обратился к шаману. Помочь будущему вожаку можно было только одним способом — связать его волка с сильной волчицей. Но кто на такое пойдет?

По ужасающей случайности в это же время Тира поняла, что беременна и рассказала отцу про вампира. Она знала, что отец будет против, но наивно полагала, что право пары хоть что-то значит для альфы. Но оно ничего не значило. Отец Тиры обратился к тому же шаману, чтобы разорвать связь дочери с вампиром и избавиться от выродка, которого она носила под сердцем.

Ритуал провели в ночь Черной Луны, когда сила шаманов возрастала в разы. Чтобы никто не понял, что происходит, Тиру закрыли в отдельном доме. Отец и двое его помощников следили за тем, чтобы никто ничего не узнал. Даже мать волчицы поверила в то, что у дочери волчья лихорадка и навещать ее нельзя. Но волчица оказалась не такой слабой, как все рассчитывали. Она боролась. Боролась за себя, за своего ребенка. Боролась из последних сил, заставляя шамана вкладывать все больше и больше сил в заклинания. Она спасла волчонка, сохранила свою жизнь и убила шамана. Но проклятье уже связало ее с Сабиром.

Тира всего этого не помнила. Но Оракул видел, что память начинала просыпаться, а черная связь с Сабиром слабела. Вампиру нужно было дождаться момента, когда она все вспомнит, чтобы разрушить проклятье. До этого момента оставались считанные часы. Оракул стоял на поляне и наблюдал за волчицей. Он стоял достаточно далеко, чтобы не напугать ее, но достаточно близко, чтобы видеть черные символы на спине женщины, проступающие через тонкую ткань светлой футболки.

Ванда

Ванда спряталась в лесу. Она обернулась волчицей и забилась в дупло старого сухого дерева. В отличие от омеги Севера, принимать публичные удары волчица не умела. Ей нужно было время, чтобы все обдумать, и решить, как действовать дальше, но ситуация менялась слишком быстро, а вибрации, исходящие от вампиров, заставляли ее сердце биться быстрее и задыхаться в панике.

Сейчас Ванда чувствовала, что вся ее жизнь разлетелась вдребезги. Муж и сын, на которых она делала ставку, выпали из игры. Они больше ни на что не годились. Власть в стае теперь перейдет к дочери и её мужу. Подчиниться жалкому щенку Ванда не могла. Да и сама мысль о том, что ее неудачница-дочь займет ее место в стае одновременно пугала, раздражала, бесила.

Еще Ванда боялась, что новый альфа отдаст ее по требованию вампира. Волчица еще не знала, что кровная месть Баратора не интересовала. Она исходила исключительно из своих понятий. Она сама без раздумий отдала бы и Виту, и ее мужа, если бы вампиры этого потребовали.

Сабир

Тиры нигде не было. Сабиру нужно было срочно найти жену. Убедиться, что они всё ещё связаны, что она ничего не помнит. Но ее нигде не было: ни в доме сына, ни в доме у подруг, ни на территории поселения.

Чем дольше он ее не видел, тем слабее становилась связь. Альфа чувствовал, как нити, связывающие их, становились все тоньше и тоньше. На руках волка проступили черные линии. Острая боль побежала по венам и оборотень начал паниковать.

Тамер

– Вита и Янак уже подъезжают. — Тамер обратился к отцу, который с момента прибытия вампиров из дома не выходил. — Не хочешь их встретить?

– Встретимся на переговорах. — Раздраженно произнес Вальдар.

– Нас не допустят к переговорам. — Напомнил отцу Тамер. — Вампиры хотят говорить только с альфами.

Слова сына больно хлестнули волка по самолюбию, но ему пришлось смириться с правдой. Он больше не альфа. Не так он планировал оставить свое место. Не так.

– И что ты предлагаешь? — Спросил Вальдар у сына, подавляя раздражение.

Сейчас справиться с эмоциями было сложнее. К собственным чувствам прибавилась паника Ванды, и ему было сложно отделить собственные ощущения от эмоций пары.

– Подчиниться. — Сказал Тамер.

Сын был прав. Вальдар понимал это, но смириться оказалось сложнее, чем просто осознать. Оборотень уже собирался кивнуть, и в этот момент они услышали душераздирающий вопль. Отец с сыном переглянулись и бросились на улицу. В нескольких метрах от их дома вопил альфа северян. Его лицо и руки были покрыты черными татуировками. Новые рисунки проступали на коже, причиняя мучительную боль.

Вокруг альфы собрались оборотни. Они были растеряны и не знали, что делать. Тамер заметил, что в какой-то момент толпа начала расступаться. Он воспользовался моментом, чтобы пройти ближе и лучше рассмотреть происходящее. Волки тем временем пропускали Самира и его жену. Тамер знал, что она была одаренным шаманом, но после потери ребенка уступила это место другой. Он не вникал в то, что происходило внутри северной стаи, но предположил, что теперь она снова займет это место.