Ночная жизнь моей свекрови

– Вот! – обрадовалась Лара. – Это мои чаевые. Их никто у меня не отберет. Сколько ни дадут, все унесу домой. Здорово?

– Не очень! – мрачно сказала Даша. – Не ходи туда.

Лариса достала из сумки калькулятор.

– На, посчитай. Мой урок стоит тридцать баксов. Сколько мне надо их провести, чтобы получить сто тысяч?

– Много, – вздохнула Славкина.

– И чаевых от родителей не дождешься, – подытожила репетитор, – нам, в семье, очень деньги нужны, мальчишки растут, скоро их в институт нужно будет пристраивать.

– А Толя любит телятинку с рынка, – съязвила Даша, – гений должен хорошо и обильно питаться, иначе его философские мысли пересыхают.

– Я просто попробую, – тихо сказала Лара, – если увижу, что там плохо, сразу откажусь. Такие деньги! Я коммунальные услуги на год вперед оплачу. Ване куплю хороший мобильный, Саше – DVD-плеер.

– Зачем волосы остригать? – спросила Славкина.

– Для правильного образа, – пояснила Лара, – нужна вроде как неаккуратная прическа, лохмы в разные стороны.

Глава 28

– И вы обкромсали шевелюру подруги, – подвела я итог беседе.

Даша кивнула:

– Верно.

– Когда Ерофеева предполагала выйти на работу? – поинтересовалась я.

Славкина схватила очередную конфету:

– Дату она не назвала, но радовалась: «Толя с мальчиками как раз уедет на дачу, а я могу на ночь в городе задерживаться. Ну вроде как на последнюю электричку опоздала, отлично получится!»

– Лариса не хотела рассказывать своим про «Больницу», – протянула я, – боялась гнева мужа?

Славкина скомкала фантик и швырнула его в пепельницу.

– Анатолию плевать, а вот Ваня мог не пустить мать в вертеп, он не по годам разумный. Съешь шоколадку, очень вкусные.

Я покосилась на гору бумажек:

– Спасибо, не хочу. Осталось уточнить маленькую деталь. Как звали мужчину, который предложил Ларисе эту работу?

– Она не сказала, – растерялась Даша, – и вообще, как я сейчас вспоминаю, она старательно говорила лишь слово «человек», не хотела, чтобы я даже заподозрила, кто он такой!

– Лара приходила красить волосы тридцатого июня? – продолжила я беседу. – А потом прилетела в начале июля с просьбой о стрижке?

Славкина развернула бог знает какую по счету конфету.

– Верно. Но только на тридцатое я ее записывала, а в июле она без договоренности прибежала. Хоть убейте, не вспомню когда: первого? Третьего? Пятого? Я здесь каждый день, и у меня всегда день сурка! Если не запишу, не вспомню.

– Вы заранее планируете посетителей? – не успокаивалась я.

– Конечно, – обнадежила меня Славкина.

– Давайте посмотрим тех, кто тридцатого июня находился в салоне в то же время, что и Лариса, – попросила я.

– А смысл? – без особого энтузиазма откликнулась Даша.

– Простой логический расчет, – объяснила я, – тридцатого июня Лариса не заикается об изменении прически. Но через короткое время в начале июля прибегает с просьбой о стрижке, рассказывает о клубе «Больница» и о некоем человеке, клиенте «Волос с неба», который сделал ей на редкость заманчивое предложение. Складываем вместе факты и получаем вывод: Лора встретила благодетеля тридцатого июня. И мне почему-то кажется, что вербовщик, подыскивающий «тетку для регистратуры», мужчина.

– Дерьмо вопрос, – засопела Даша и стала вывинчиваться из кресла, – хорошо тебе! Раз – и вспрыгнула! А я туша неповоротливая, сижу без конца на диете, а толку?

Я опять покосилась на гору фантиков:

– Ты сидишь на диете?

– На очень жесткой, – пропыхтела Славкина, – одни овощи, без масла и соли. Гадость первостатейная, а что делать? Мне врачи конкретно сказали: не сбросишь сорок кило, жди инсульта. В спортзал меня отправили, я там только на дорожке шагаю. Но эффекта ноль. Вес держится.

Я ткнула пальцем в полуопустевшую коробку:

– Конфеты не сочетаются с похуданием.

– Какой от них вред? – абсолютно серьезно спросила парикмахер. – Совсем крохотные.

– Прекрати есть все, кроме овощей, в особенности не увлекайся маленькими шоколадками, – посоветовала я, – чипсы, орешки, семечки вроде не еда, но помогают накапливать жир.

Даша наконец-то умудрилась встать.

– Я к отличному диетологу обратилась, – сказала она, медленно двигаясь к письменному столу с ноутбуком, – мне дали бумажку, там четко написано. Можно: огурцы, зелень, антоновку, один кусок черного хлеба в день и минералку без газа. Нельзя: колбасу, сыр, мясо, каши, белый хлеб, булки, масло, молочные продукты, даже кефир под запретом. Про фисташки-шоколад ни слова.

– Наверное, врач думал, что ты сама это знаешь, – вздохнула я.

– Так надо предупреждать! – топнула ногой Даша. – На завтрак давлюсь огурцами, а потом на работе чай с печеньем пью. С курабье, оно вкусное, сдобное! Ну кто мог подумать, что от печенюшек разносит? Что, и эклер с заварным кремом нельзя?

– Нельзя, – кивнула я.

– Крем заварной, – уточнила Славкина, – не масляный!

– Не годится, – помотала я головой.

– Предупреждать надо, – обиженно протянула Даша, направляясь к столу.

Я молча шла следом. У Лизаветы есть подружка, Олечка Маленкова, девочка из очень обеспеченной семьи. Нет, нет, не надо думать, что Оля заносчивая и вредная девица. Вежливый, хорошо воспитанный подросток, учится на одни пятерки, не курит, не бегает по вечеринкам, готовится поступать в институт. Как-то раз я свалилась с простудой, лежала под одеялом, и тут в мою спальню вошла Оля. «Тетя Лампа, – сказала она, – Лизка задерживается у репетитора, она попросила меня зайти к вам и спросить: не хотите ли чего? Воды вам принести, соку?» – «Спасибо, – ответила я, – вообще-то я не прочь поесть. Ты можешь сделать макароны с колбаской?» – «Как это? Объясните», – попросила девочка.

Меня ее реакция не удивила: в семье Маленковых полно прислуги, ясное дело, Олю не пускают на кухню. «Все очень незамысловато, – начала я курс молодого бойца, – нагрей сковородку, положи на нее кусочек сливочного масла размером с лесной орех, порежь мелко немного докторской, высыпи ее в растопленный жир, помешай лопаткой, добавь макароны, прикрой крышкой и подержи смесь пару минут на маленьком огне». «Действительно просто», – обрадовалась Маленкова и заторопилась к плите. «Осторожно, – крикнула я ей вслед, – не порежься, у нас острые ножи. И не давай собакам колбасы, они ее выпрашивать будут».