Ночной огонь
Шрифт:
Поразмыслив, Ардриан тяжело вздохнул: «Не мне об этом судить». Он взял с полки серванта телефонный диск: «Будь по-вашему». Старик поднес диск к губам и проговорил несколько слов, приложил его к уху, прислушался, снова что-то сказал, после чего отложил диск в сторону: «Юстициар Морлок скоро прибудет. Он живет недалеко».
На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая приглушенным бормотанием сейшани. Ардриан взирал на посетителей строго, без каких-либо признаков радушия или благорасположения. Наконец он сказал: «Вы привезли плохие вести, но они меня не удивляют. Когда Джамиэль уехала с вами, чтобы улететь на другую планету, я знал, что это плохо кончится».
«Вы ее отец, — ровным, бесцветным тоном ответил Мэйхак. — Вы ее любили не меньше, чем я, и вы имеете право испытывать горечь сожаления, но эти
Помолчав несколько секунд, Ардриан спросил: «Вы намерены изложить обстоятельства ее смерти?»
«Несомненно. Ее убили, когда я был в плену у локлоров. У меня ушло тринадцать лет на то, чтобы узнать, где ее убили и кто ее убил. Единственным свидетелем был Джаро. К сожалению — а может быть, к счастью — его воспоминания носят обрывочный характер». Мэйхак положил на стол пакет, обернутый коричневатой бумагой: «Вот пакет, о котором я упоминал. В нем — письмо, адресованное Джаро; Джамиэль приготовила это письмо незадолго до своей смерти. Когда вы прочтете его, вы согласитесь с тем, что правосудие должно свершиться».
Выражение лица Ардриана слегка смягчилось. Казалось, он внутренне пожал плечами. Поднявшись на ноги, старик подошел к серванту и, тщательно выбирая, принес на стол несколько бутылей, фляг и глиняных горшочков. Обратившись через плечо к дородному сейшани в зеленой с серым ливрее, Ардриан приказал: «Фанчо! Будь добр, принеси нам что-нибудь закусить».
Фанчо степенно удалился из гостиной. «Мой новый мажордом, — пояснил Мэйхаку Ардриан. — Вы его не помните. Он достаточно расторопен, хотя и важничает. Я часто задумываюсь: что у него на уме?» Вернувшись к бутылям и флягам, хозяин дворца принялся сосредоточенно отмеривать различные дозы жидкостей в графин из зеленого стекла.
Прервав свое занятие, он спросил у Мэйхака: «Вы провели здесь несколько лет. Вам знакомо искусство смешивания напитков?»
«Не могу сказать, что оно мне знакомо. Но я помню, что вас считают мастером в этой области».
Ардриан бледно улыбнулся и продолжал смешивание: «Это скорее ремесло, нежели искусство, конечно, но возможности и навыки на удивление разнообразны. Напиток должен соответствовать настроению присутствующих, а его бывает трудно определить с достаточной долей уверенности. Но все мы делаем все, что можем, не так ли?» Он закончил приготовления и сел за стол. Фанчо, пузатый мажордом, вкатил в гостиную многоярусную тележку, сплошь уставленную небольшими блюдами со всевозможными яствами — пирожными, шампурами с жареным мясом, маринованной рыбой, сухариками с горшочками белого и черного соуса, грушевидными флаконами с медом и прочей снедью. Фанчо разместил тележку так, чтобы каждому было удобно брать с нее все, что приглянется, после чего подошел к серванту, разлил в бокалы жидкость из зеленого стеклянного графина и с поклонами преподнес их Мэйхаку, Джаро и Ардриану. «Прекрасно, Фанчо! — похвалил его Ардриан. — Ты с каждым днем справляешься с обязанностями все лучше».
«Мне доставляет удовольствие хорошо делать свое дело», — ответил Фанчо и гордо промаршировал в дальний угол гостиной.
Джаро с любопытством смотрел ему вслед: «Такими становятся сейшани, когда стареют?»
Ардриана этот вопрос явно позабавил: «Ни в коем случае. Фанчо — гричкин. Это особая порода сейшани, причем они очень полезны, должен признаться».
«Даже так!» — Джаро попробовал напиток. Терпкий, щекочущий язык, он одновременно вызывал отголоски дюжины вкусовых ощущений. Мэйхак тоже пригубил напиток из бокала и сказал: «Насколько я понимаю, вы ничего не забыли».
«Благодарю вас, — серьезно ответил Ардриан. — Возможно, я утратил долю сосредоточенной энергии — пафоса, если хотите, но эта потеря может восполняться опытом воплощения оттенков и остаточных привкусов».
Джаро внимательно попробовал зелье еще и еще раз, пытаясь распознать тонкости, очевидно доступные пониманию знатоков. В конце концов он сдался.
Прибыл Морлок дин-Сададж: стройный немолодой человек с классическими чертами проницательного лица, широким лбом философа, узко посаженными глазами и бескомпромиссно сжатым ртом. Он носил свободную тунику с зеленым орнаментом, черную накидку и черные бриджи. Ардриан представил ему Мэйхака и Джаро,
после чего налил и подал ему бокал своего сложносоставного напитка. Морлок пригубил содержимое бокала, скорчил задумчивую гримасу и спросил: «Насколько я понимаю, это ваш «Щекотун № 2»?».«Именно так! — отозвался Ардриан. — Но не будем терять время, обмениваясь комплиментами. Мэйхак исходит нетерпением — он боится, что убийца от него ускользнет. Не так ли?»
«Вы правы», — подтвердил Мэйхак.
Ардриан продолжал: «Мэйхак и Джаро только что прибыли; насколько я понимаю, их космический корабль висит в небе у нас над головой. Мэйхак сообщил, что мою дочь, Джамиэль, убил Асрубал дин-Урд, и что должно свершиться правосудие».
«Справедливое изложение ситуации, — сказал Мэйхак. — Факты нелицеприятны. Когда Джамиэль, я и два наших сына пытались улететь во Флад шестнадцать лет тому назад, Асрубал и его приспешники устроили нам засаду. В конце концов нам удалось отбиться и поднять машину в воздух, но мы не заметили, что в последний момент Гарлета стащили из корзины на сиденье и заменили завернутой в тряпки куклой. Поднимаясь, мы видели сверху Асрубала с Гарлетом в руках. Он высоко подбросил ребенка и позволил ему упасть на каменные плиты набережной. Мы никак не могли это предотвратить.
После этого Асрубал заплатил локлорам, чтобы они схватили нас на космодроме Флада, увели в степь и зарезали. Джамиэль и Джаро успели скрыться в космическом корабле, но меня утащили в степь и заставили «плясать с бабами». Каким-то чудом мне удалось выжить — что, по-видимому, позабавило локлоров. Они держали меня в плену три года. За это время Асрубал успел проследить Джамиэль до Пойнт-Экстаза на планете Камбервелл. Он стремился во что бы то ни стало добыть документы, хранившиеся в пакете, который я только что передал Ардриану. Асрубал убил Джамиэль, но не смог найти документы. Джаро снова удалось спастись».
«Нетривиальное обвинение, — произнес Морлок. — Как вы объясняете эти преступления? То есть, чем оно мотивировалось?»
«Асрубал — вор. Он грабит население Ромарта уже много лет. Доказательство — в пакете с документами. Асрубал пытал Джамиэль, чтобы добыть эти бумаги. Прочтите их — но прежде всего прочтите письмо. Джамиэль приготовила его за несколько минут до своей смерти».
Мэйхак открыл пакет, вынул письмо и вручил его Ардриану: «Предупреждаю: чтение вас не обрадует».
Ардриан просмотрел письмо с каменным лицом, после чего передал его Морлоку. Тот тоже прочел письмо и сказал: «Вы правы. Все это очень неприятно».
Мэйхак вынул из пакета оставшуюся там пачку документов: «Выполняя мои указания, Джамиэль получила эти бумаги от Оберта Ямба, работавшего в свое время счетоводом конторы Лоркина. Здесь пять учетных реестров. По существу это записи, отражающие ежедневные торговые операции конторы Лоркина. Обратите внимание на то, что Ямб регистрировал цены на все товары, приобретенные и проданные, импортируемые и экспортируемые. Обратите внимание также на наценку за импорт и комиссионные за экспорт: они никогда не составляли меньше ста процентов и в каждом случае оплачивались из кармана населения Ромарта. Эти цифры свидетельствуют о прибылях, которые Асрубал извлекал, пользуясь конторой Лоркина. С течением времени награбленные им деньги составили невероятную, огромную сумму. Все это время роумы либо проявляли чрезмерную наивность, либо слишком доверяли Асрубалу, либо нисколько не беспокоились о состоянии своих финансовых дел, либо по каким-то причинам боялись протестовать. Именно поэтому Асрубал, двадцать лет тому назад, когда я только что прибыл на Отмир, препятствовал рассмотрению моей заявки о предоставлении права на торговлю с Ромартом. По этой же причине он стал моим смертельным врагом. По этой же причине погибла Джамиэль».
Морлок изучил бухгалтерские записи, после чего передал их Ардриану. Два роума молча просматривали столбцы цифр, а Мэйхак и Джаро сидели и ждали, время от времени позволяя себе пригубить «Щекотун № 2».
Наконец Морлок вернул бумаги Мэйхаку, а тот вложил их обратно в коричневый пакет. Морлок повернулся к Ардриану: «Что вы думаете?»
«Нас ограбили».
«Я придерживаюсь того же мнения. Асрубал — изворотливый вор. Он безжалостно злоупотребил нашим доверием. По словам Мэйхака, он к тому же и убийца, хотя обоснование этого обвинения может оказаться затруднительным».