Ночной скандал

Мэтью как раз закончил жевать сочный ломтик лосося.

– Люблю! Кстати, о ваших расчетах фиксированных соотношений и массы. Я не смог воспроизвести ваш результат. Между прочим, я обнаружил…

Краем глаза он уловил, как слуги принесли большое сервировочное блюдо.

– Вы пробовали привозную ветчину? – С этими словами Теодосия сделала знак лакею.

– Благодарю вас. – Мэтью проводил глазами блюдо, которое поставили прямо перед ним. Теодосия вмешивалась каждый раз, стоило ему начать дискуссию. Или она просто хочет быть в центре внимания? Данную гипотезу вряд ли стоило проверять, поскольку ранее девица ясно дала понять, что вовсе предпочла бы не обедать в его обществе.

Тем не менее ее соблазнительное платье и сверкающие украшения могли служить подтверждением его теории. На ужине она выглядела ослепительно, с этой прической – волосы зачесаны назад и вверх, чтобы подчеркнуть высокие скулы и бледную стройную шею. Он слишком долго задержал на ней восхищенный взгляд. И лишь потом, подняв наконец глаза, обнаружил, что она, оказывается, за ним наблюдает.

– Божественно. Можно сказать – просто изысканно. – Мэтью, не дрогнув, выдержал ее взгляд. – Я о ветчине, разумеется.

Она продолжала, хотя щеки ее окрасил нежный румянец.

– У нас всегда ветчина к Рождеству. А поскольку приближаются праздники, я подозреваю, что кухарка осваивает новый рецепт. Чувствую аромат гвоздики и имбиря. – Она отрезала тоненький ломтик ветчины от куска, лежащего у нее на тарелке, и изящным жестом отправила в рот.

«Что затевает наша дамочка?»

– Дорогая, Уиттингем прибыл в Лейтон-Хаус не для того, чтобы обсуждать наше меню. – Тэлбот энергично закивал в такт своим словам. – А именно – зачем вы сюда прибыли? Вы интересуетесь науками?

Вот тут-то кусочки головоломки начали вставать на место. Следовало заподозрить ранее, но он был слишком увлечен сидевшей напротив миниатюрной красавицей с черными, как эбеновое дерево, волосами и серебристо-серыми глазами.

Она взглянула на него. Ясный, пристальный, понимающий взгляд. Хотела она того или нет, но этот взгляд сказал ему все.

– Тогда поговорим о другом, хорошо? – Мэтью допил вино и позволил лакею унести стакан, чтобы наполнить его снова. – Полагаю, снег завтра прекратится, а через день-другой дороги станут пригодными для езды.

Но Теодосия не откликнулась, в ее взгляде сквозило нетерпение. На минуту отвернувшись и оставив разговор, она бросила внимательный взгляд за окно, будто желала знать, что там за погода, хотя было темно и она ничего не могла увидеть.

– Передайте джем, пожалуйста.

Протянув руку, Тэлбот принял вазочку с абрикосовым джемом. Неужели у них принято подавать на стол джем? По мнению Уиттингема, консервированные фрукты скорее уместны к завтраку. Хотя, быть может, кто-то и захочет подсластить ветчину.

Теодосия ничего не ответила, и лакей быстро убрал вазочку. Она запоздало повернулась к столу, и он заметил в ее глазах тоску, которой раньше не было.

– Хотел бы я посетить это ваше «Общество». – Тэлбот вывалил несколько ложек джема в свою тарелку поверх еды. – Вы же сказали, что приглашали меня. Не припомню, чтобы я получал приглашение. Оно еще в силе?

– Дедушка. – В тишине столовой это прозвучало, как отчаянный крик. – Дедушка! – Она смягчила тон. – Не думаю, что путешествие в Лондон в самые холодные месяцы зимы будет разумной затеей. Мне невыносима сама мысль о долгой дороге целый день. Лорд Уиттингем, меня восхищает отвага, с которой вы предприняли поездку в Оксфордшир, однако мой дедушка не отличается здоровьем, да и угодить ему нелегко. – Последние слова она произнесла, глядя на залитую джемом дедову тарелку.

– Чепуха, – возмущенно откликнулся Тэлбот. – Я полон сил! И могу путешествовать не хуже любого из вас. И я счастлив принять ваше приглашение. – Его голос становился все решительнее.

Мэтью было крайне неловко – он оказался меж двух огней. Теодосия стремилась уберечь мятежного деда в его почтенном возрасте. Понимал ли граф, что часто теряет нить разговора? Насколько странными выглядят некоторые его поступки? Разумная, с четкими формулировками статья, напечатанная в медицинском журнале «Королевского общества», – была ли она плодом ясного, но несколько затуманенного ума? Или кто-то ему помогал? Теодосия упомянула о том, что дедушка многому научил ее за эти годы.

А письма, которые он писал, приглашая Тэлбота, чтобы тот представил результаты своих изысканий? Забыл ли Тэлбот о приглашении выступить в Лондоне или его внучка умело помешала ему прочесть вышеупомянутые письма, чтобы пощадить его гордость и сохранить репутацию?

Его ум лихорадочно заработал, прибегнув к обычному научному методу: выдвинуть гипотезу, затем доказать или опровергнуть ее с быстротой молнии.

Насколько сохранились умственные способности Тэлбота? Не исключено, что статью в журнал мог прислать кто-то другой. Кто-то, обладающий глубокими познаниями, но ограниченным опытом.

Кто-то вроде Теодосии.

«Ловкая штучка».

Глава 8

– Я против. – Теодосия сердито сверкала глазами на деда. Как не вовремя, если он сейчас разозлится и выйдет из себя! Она-то боялась, что его выходка с джемом – это самое страшное, что ей грозило, но как же она ошибалась! – Я бы не стала путешествовать в такую погоду. Тем более что приближаются праздники. Почему бы не запланировать поездку в Лондон после оттепели, уже в новом году? – Она натянуто улыбнулась. «Умоляю, дедушка, не добавляй унижения к моему длинному списку страданий!»

– Думаю, это мудрое решение, – вмешался Мэтью. – Мы в «Обществе» будем счастливы принять вас в любое время. А сильный снегопад – это непредвиденное обстоятельство, спешить нет никакой необходимости.

– Нет, есть.

Его тон сделался мрачным, и Теодосия уже не в первый раз задумалась, насколько отдает себе отчет дедушка в том, что его умственные способности дали слабину? Боится ли он того же, что и она? Понимает ли, что больше неспособен поддерживать разговор, что теряет нить беседы и путается в словах? И что нередко забывает простейшие вещи, вроде того как пользоваться ножом и вилкой?

– Мы можем вернуться к этой теме в любое другое время, – настаивала она. – Давайте не будем портить обед. Кроме того, не каждый день Лейтон-Хаус удостаивается чести принимать вас. – Она явно сделала над собой усилие и наконец выдавила слово: – Мэтью!

Он снова взглянул на нее. Похоже, так и таращился весь обед, но справедливости ради – они же сами усадили его напротив, ради приятной беседы. Тем не менее она задумалась: уж не считает ли он ее чудаковатой? Отверженной? Женщиной, воспитанной в глуши, лишенной светского лоска или того хуже…. Старой девой, «синим чулком»!