Ноосферату
Шрифт:
Пока я вертел головой, Заря, ошалевшая от запаха крови и эманаций, успела перекусить, попутно добивая выживших.
Конечно, может это она и зря, но…
Я наложил руки на голову так и сидящего за столом офицера безопасности и разочарованно выдохнул – мозги ему вынесли конкретно, так что если даже и знал хоть что-то, то теперь это недоступное воспоминание.
Проверил еще пару голов – везде одна и та же картина – выстрел в голову и мозги наружу, на стену, на соседей…
– Кто бы это ни был, пульки у него зачетные… - Вырвалось у меня, когда я увидел дыру в стене, от одного-единственного промаха.
– А калибр небольшой… -
– Нифига! – Вырвалось у меня. – 9 мм, «валовский» патрон.
– Русский след! – Оживилась женщина, но потом враз помрачнела. – Невозможно… Так вульгарно… Тут уж скорее мои соотечественники постарались…
– Да и расстояние, особенно в горах, вещь многозначащая… - Я развернул еще одну голову с дыркой во лбу и слегка опешил – череп прямо под моими руками начал сперва принимать странную форму, что-то между волчьим и слоновьим, а потом и вовсе начал рассыпаться в прах, тяжелыми хлопьями падая на пол.
Брезгливо вытерев руки о чистый кусок скатерти президиумного стола, поспешил отойти в сторону – в дверь уже вбегали вояки, тыча во все стороны стволами и угрожающе порыкивая.
Женщина, в ответ на все «взрыки», достала кожаную книжечку с удостоверением и металлической бляхой, во весь голос заявив, что она инспектор «Интерпола» и что ей требуется помощь.
Жаль, горячие испанские парни эту бляху видели в первый раз, так что дамочке мигом прилетело между глаз прикладом автомата, отбрасывая на лежащих горкой американских вояк.
Нам с Зарей только руки скрутили за спиной, но, во-первых, мы и права не качали, мирно встав на колени и заложив руки за голову, а во-вторых, с этими парнями мы вчера вечером играли в боулинг и Заря одного «подцепила», придя утром на это заседание довольной, как кошка, обожравшаяся сметаны и не только!
Выслушав, что ничего трогать было нельзя, что я опять лезу не в свое дело, майор безопасников дал своим распоряжение отпустить нас восвояси, а вот с «интерполовкой», судя по всему, церемониться никто не собирался – два дюжих парня взяли ее за руки-за ноги и поволокли в темный уголок, где и свалили, как куль с мукой.
Заря, конечно, хотела возмутиться, но…
Я нежно ущипнул ее за жопу и придал ускорения молодецким хлопком по этой же точке.
Как-то связываться с женщиной, которая в девяти миллиметрах смогла углядеть «русский след» мне совсем не улыбалось!
Спустившись на первый этаж и забрав свои вещи из гардероба, пару минут пообщались с немолодой гардеробщицей, некрасивой, но…
Было в ней нечто завораживающе привлекательное, причем не только для меня, но и для Зари, которая честно призналась на улице, что есть в этой женщине нечто необычное…
Осталось понять «что» и все, дело будет раскрыто…
Наверное.
Напялив свои куртки и накинув капюшоны, пошли в гостиницу, что располагалась за углом, на два уступа ниже, но имела вход как снизу, с улицы, так и сверху, через террасу.
Мороз, солнце, ветерок, дымком пахнет и сосисками на гриле – благодать!
Одна проблема – с момента нашего приезда прошло уже три дня, а нас даже к пещере не подпустили!
Сперва орали, что эта пещера – наследие ЮНЕСКО, потом лопотали что-то о скопившемся газе, а сегодня, вот, приперлись союзнички просравшей стороны и снова начали наводить свои порядки.
А
евросвиньи и рады раком встать и ножки раздвинуть!Я в сердцах, хлопнул ладонью по ограждению террасы отеля и зашипел от боли.
– Сегодня тоже не получится. – Заря, убегавшая «пошушукаться» со своим офицером, печально развела руками. – Туда нагнали кучу народа, спецтехнику подвезли, так что…
– Так что сегодня ночью туда и сходим. – Решил я, сбрасывая капюшон и подставляя лицо под горный ультрафиолет. – Лучше возможности и не будет.
– Тогда, я свободна? – Заря озорно блеснула глазами и, дождавшись моего кивка, помчалась обратно к своему ухажеру.
… я ненавижу катки и коньки – не понимаю этого замкнутого круга, искуственного и вымороченного.
Да, согласен – намного приятнее кататься в обихоженном месте, с уютными кафешками и пунктом травматологии, в котором есть симпатичная докторка, которая умеет чуть-чуть больше, чем хлопать ресницами.
Но вот не люблю – и все тут!
Не мое!
Я попрыгал на месте, проверяя крепление и покачался с боку на бок, пытаясь уловить, верно ли подобрал длину лыж.
Вроде…
Нормально…
Оставив палки воткнутыми на месте, сделал пробный забег.
Не жмет, не злит, не беспокоит…
Подхватил палки, поправил тощий рюкзачок и оттолкнулся, начиная свой одиночный марафон.
Теперь, ближайшие пару-тройку часов я один на один с нашим снегом, с климатом, который через полчаса может опустить столбик термометра до минус сорока и с нашим ветром, который сейчас опять дует в морду и норовит сбросить вниз, в овраг, по которому весной побежит поток талой воды.
Шаг, шаг и шаг…
Оттолкнуться палкой, «поймать» поворот и еще шаг.
Никакой гонки, никакой спешки – размеренно, вдох-выдох, снег, ветер, легкая поземка…
Блин, в кои-то веки, лыжи подобрал удачно, а вот погоду – нет!
Спрятанная за пазухой камера уже очень скоро пойдет в ход, отщелкивая кадры сперва долгой степи, а затем и кувырки наших холмов, с которых я собираюсь лететь раззявив рот и орать от счастья, потому что хоть человеком, хоть вампиром, но лыжи – это мое все.
Мой мир, мой покой, мой заряд бодрости и душевная отдушина, после которой уже не так сильно хочется поубивать вообще всех окружающих!
Легкий тычок палкой.
Стоп!
Этот кадр я не пропущу!
Ровная цепочка копытных следов пересекается отпечатками мягких лапок, весело спрыгнувших откуда-то вон с того валуна.
Снова убрать камеру и порадоваться, что следы рыси и ее возможного обеда ведут куда-то вправо-всторону, подальше от моего пути.