Ностальджия-каналья

– Предъявите паспорт, - сказал страж закона, глядя мимо мутными, зелено-коричневыми, словно слепленными из козюлек, глазками.

– Зачем?
– Внутри у Игоря что-то оборвалось и полетело в пропасть.

– Проверка документов, - сказал милиционер, и тут же из-за угла показался ещё один, такой же серый, с землисто-пунцовым лицом, похожим на красную, пышущую энергией картофелину.

– У меня только что проверили на выходе из вокзала.

– Я откуда знаю: проверили или нет ? у нас антитеррор!

Игорь достал снова свой паспорт, мент почти выдернул его из руки и, не глядя, засунул в карман. Мелькнула мысль: "А, ерунда - другой куплю"...

– Пройдёмте...

– Вы паспорт проверьте, - попробовал он заикнуться.

– Пошли, чё, препираться будем?

– зашипел сбоку второй милиционер, тоже перечёркнутый автоматом.

– Да пожалуйста...
– Мятная слабость потекла от сердца к рукам и ногам, перехватила горло.

Завели в обшарпанную комнату с несколькими столами. Воняло здесь табаком и кислятиной. Откуда-то появилось еще несколько мышиных фигур, среди них белёсый старший лейтенант, с белыми волосками на раздвоенном кончике носа. Все терпеливо смотрели на Игоря, лейтенант пощипывал волоски на носу, в пощипывании этом читался приговор. Сесть не предложили, - может, все-таки скоро отпустят... Он стоял по одну сторону стола, старлей - по другую.

Первый мент протянул паспорт лейтенанту, тот раскрыл и сравнил с Игорем.

– А наш российский паспорт у вас есть?
– "Ща! Я вам ещё внутренний пасс отдам!.."

– А это что, не российский?

– Ладно...
– опустил руку с паспортом.
– Валюта есть?
– "Ну правильно, чего церемониться - сразу быка за рога!.."

– Есть немного...
– Он где-то читал или слышал, что лучше в разговоре с представителями закона говорить правду, но не всю.

– Покажите.

Чёрт, она же у него вся в трусах: несколько пришпиленных к резинке женских "следиков", которыми снабдила его перед отъездом жена. Бросило в жар, стало страшно неловко: как же он будет при незнакомых людях расстегивать штаны и доставать из трусов деньги - словно куркуль какой-нибудь. А не достанешь - обыщут: и что тогда?.. Странное чувство: тебя грабят - а тебе стыдно, что деньги в трусах зашиты... И все равно еще теплилась надежда, что это всего лишь проверка. Начал расстегивать джинсы - и остановился...

– Может, не надо?..

– Надо, Вася, надо!..
– проговорил с блатной интонацией краснолицый.

– Зачем?

– Должны мы проверить: поддельные они у вас или нет?

– А как вы определите?

– Отправим на экспертизу.

"Нет, не проверка - грабят: отправят - себе в карман!.. Эксперты, вашу мать!.."

Дикое отчаяние забилось в сердце, выдавило остатки стыда: "Всё, плакали мои трудовые денежки..." Прошиб жгучий пот; глупо, предательски задрожали руки, когда расстёгивал английские булавки, выворачивал следики и доставал зелёные, розовые, голубые пачки... Лучше было спуститься в подвал того бутика с тремя грациями и просадить всё там... Его действия, однако, не вызвали в присутствующих никакой реакции: все отнеслись с пониманием. В процессе появления денег главный вел допрос: откуда прибыли, чем занимались заграницей, сколько получали...

– Вы не беспокойтесь, мы вам расписку дадим, что валюта изъята на экспертизу... Может, это все-таки обычная проверка?
– проклятая надежда, о которой писал ещё Солженицын, лишающая зека сил к сопротивлению.

– Я их в банке купил -- у меня чеки имеются...
– последняя попытка схватиться за соломинку их совести. Достал из бумажника чеки - старлей без энтузиазма развернул один из них и возвратил Игорю. Чеки вернул, а юро, баксы и стёрлинги выложил возле себя на столе тремя стопками - и не побрезговал из чужих трусов взять! Деньги не пахнут...

– В каком, в российском банке?

– Да почему в российском? В ирландском...

– Не-е, чужим банкам мы не доверяем!..

" Ага! Своим, значит, доверяете - ну-ну..."

– Откуда мы знаем, что тут написано?

"Товарищ старший лейтенант, вы же в школе, наверно, английский учили: "Who is on duty today?"* Всех матери старались устроить в класс с английским языком: вдруг в жизни пригодится"...

– Давайте я вам переведу...

– Отведите его в комнату для досмотра.

Нет, он был не прав: это - проверка-ограбление, такой отечественный жанр - заодно и проверить ...

– Какого досмотра?! Я же вам все показал...

– Может, у вас еще что запрещённое есть?..

Игорь оглянулся: деньги, чемодан, лэптоп сиротливо прощались с ним, словно с приговорённым... Еще где-то он слышал или читал, что следует грабителям отдавать всё ценное, чтобы не лишиться здоровья или даже жизни.

В другой комнате с одним облезлым столом два суровых стража порядка предложили выложить всё из карманов. Того, с серыми морщинами, что преградил ему путь на площади, сразу привлекло портмоне. Опытными руками стал извлекать и раскладывать на столе разные бумажки, тщательно расправляя и читая их. Рубли пересчитал и сложил отдельной стопкой. И вдруг - он совсем забыл про него - достал старый бейджик с какой-то вшивой презентации, полученный обходным путем, где было сказано, что Игорь - член некого занюханного союза журналистов, о котором сам он ни слухом, ни духом... Просто валялся в бумажнике на всякий случай - и вот этот великий случай настал... В распростертом на лопатках борце вспыхнула надежда на победу. У него в пересохшем горле даже что-то перевернулось:

– Я, кстати, являюсь спецкором регионального информагентства... (Какого агентства - куда его несло?!
– но инстинкт подсказывал, что так круче.) У меня много друзей среди московских журналистов...

Господа, это было время, когда журналистов еще называли четвертой властью! Бдительный страж взглянул внимательными козюльками и с липовым бейджиком ушел в соседнюю комнату. Его подручный перестал потрошить пачку сигарет, в которой искал, наверно, поддельную валюту. Неужели сработало!..

Первый вернулся без бейджика и велел складывать все в карманы. Они вывели Игоря назад в большую комнату. Валюты на столе не было (Уже, видимо, отправили - оперативники!), но компьютер лежал на прежнем месте. Щуплый сержант что-то торопливо запихивал в пасть его чемодана. В руках у старлея был бейджик, он искоса, пощипывая волоски на носу, взглянул на Игоря.

– Так кем вы работали заграницей?

– Дженерал опeрэтив.

– Ну... Дженерал значит генеральный, а оперэтив... э-э, операционист. Что-то вроде главного пресс-атташе одной большой компании... А так -- являюсь действующим спецкором госинформагентства, у меня много влиятельных друзей среди московских журналистов на ведущих телеканалах...

Старлей похлопал бейджиком по круглому ногтю большого узловатого пальца, вставил его в паспорт и протянул Игорю.

– Хорошо...
– произнес он задумчиво.

В сердце Игоря заиграл большой симфонический оркестр "Оду к радости". Милиционер выдвинул ящик стола и выложил перед ним все три пачки вражеских купюр. (Игорь оценил их высоту: нет, еще не успели провести "экспертизу" - все вроде на месте). С внутренним сопротивлением придвинул к нему:

– Забирайте...

Пока он распихивал хрусты по карманам, лейтенант испытующе смотрел в лицо, -- очевидно, придумывал завершающую фразу.

– Ну, хоть компьютер ваш покажите, что ли, - с доброй, примирительной улыбкой попросил старлей.

– А это - пожалуйста...

"Смотрите, товарищ лейтенант, и вы, товарищи менты, смотрите, - он раскрыл перед ними лэптоп.
– Можете даже нажать вот эту кнопку: он работает без рЕзетки - вы такого никогда не видели, разве что в американских фильмах. Ну всё, сеанс окончен: прикоснулись к красивой жизни и хорэ..."

В расстегнутой дублёнке, весь в мыле, с лэптопом через плечо и бегемотом на привязи, не веря своему счастью он, как тот заяц, чуть не угодивший под колеса его велосипеда, вдруг вырвался на простор площади. Подстёгиваемый безудержным ликованием, уже в сумерках Игорь почти бежал по направлению к автобусной остановке: лица бомбил, крутящих ключами возле помятых "шестёрок", не внушали ничего, кроме любви к общественному транспорту...