Ностальгия по крови

Теперь женщина смотрела на них с подозрением.

– Не волнуйтесь, мы не станем вас больше беспокоить. – Безана крепко схватил Иларию за руку. – Мы уже уходим, спасибо.

25 декабря

После удачной экскурсии по бывшей тюремной психушке Безана пригласил Пьятти в ресторан.

– В конце концов, мы еще не устроили себе рождественский ужин.

– Но вы же ненавидели праздничные обеды?

– Обеды – да. А ужины, особенно в хороших ресторанах и в приятной компании, мне всегда нравились. Очень хочется хорошую отбивную с жареной картошкой.

Безана выбрал свое любимое место, где он чувствовал себя как дома. И сразу заказал закуску: пунтарелле, моццареллу из молока буйволицы, пармскую ветчину и фокаччу с розмарином. Ну и, разумеется, бутылку «Пино Нуар». Из горячего Илария выбрала ризотто по-милански, а он – любимую отбивную, о которой так мечтал.

– С Рождеством, Кнопочка.

– Спасибо, и вас также. Я уже столько лет не праздновала Рождество так весело. Пожалуй, с самого детства. Потом, когда погибла мама, праздники стали просто невыносимы.

– Верю.

– Первое Рождество после я провела с ее убийцей. Я не знала, что он – убийца: тело не нашли, и отец считался такой же жертвой, как и я. Мне было всего семь лет. Я даже старалась как-то подбадривать его: «Да ладно, папа, она ушла, но мы справимся». Вот так я рассуждала.

– Мне жаль.

– Нет, не надо сожалеть. Это просто констатация фактов.

– Не в вашем случае, – отозвался Безана.

– Почему? Нам разрешено страдать, только если мы знакомы с родственниками жертвы или убийцы? Но если это просто факты, то это факты для всех.

Иларии, видно, не хотелось сегодня пребывать в мрачном настроении, и она постучала по бокалу Безаны. У нее в голове созрел особенный тост.

– За Винченцо Верцени, который поможет нам найти убийцу-подражателя, – произнесла она.

– Пьятти, боюсь, у вас мысли немного перепутались. Розыск – совсем другое ремесло. Журналисты не должны разыскивать убийц, это дело следователей.

Илария во второй раз наполнила свою тарелку, похоже, она здорово проголодалась.

– Вы верите, что Верцени покончил с собой?

Безана на секунду задумался, разглядывая цвет «Пино» в бокале.

– Возможно, он полез в петлю не для того, чтобы покончить с собой, а ради наслаждения.

– В каком смысле?

– Технически этот синдром называется аутоэротической асфиксией, или асфиксиофилией, – объяснил Безана. – Он распространен гораздо больше, чем можно подумать. Однако, по счастью, к фатальному исходу приводит далеко не всегда.

– В самом деле?

– Такая практика основана на оргазмах, которых достигают, подвергая себя легкому удушению или частичному повешению во время мастурбации.

– Как в «Империи чувств»? [36]

– Вот именно. Были и известные случаи. В 2009 году наделал шума инцидент с американским актером, которого нашли мертвым в гостинице в Бангкоке [37] . У него вокруг шеи была обмотана одна веревка, а вокруг гениталий – вторая. Обе веревки были зацеплены за стоявшую в номере вешалку.

– Чистое безумие!

– Я когда-то занимался этим случаем, чтобы написать статью. Помню, нашел тогда одного канадского студента, который рассказал, что в Америке от экстремального аутоэротизма каждый год умирают по сто шестьдесят человек.

36

«Империя чувств» – японский эротико-драматический фильм режиссера Нагисы Осимы, вышедший в 1976 году.

37

Речь идет о несчастном случае с американским актером Дэвидом Кэррадайном.

– Даже не верится.

– Да уж… Наибольшему риску подвержены одинокие мужчины. В основном они гибнут летом при невольном самоповешении. Даже не спрашивайте почему. Причем в большинстве случаев они не находятся ни под воздействием алкоголя, ни наркотика. Эта вполне осознанная игра.

– Впрочем, Верцени испытывал оргазм, удушая других. Возможно, утратив такую возможность, он принялся искать наслаждение, мучая себя самого, – предположила Илария.

– Этой эротической техникой интересовались многие серийные убийцы. Был один такой… как же его имя? Память слабеет, чтоб ее… С именами просто беда. А, да, Джерард Шефер [38] , полицейский из Флориды. Этот Шефер подбирал на шоссе девушек, голосовавших автостопом, увозил их в лес и натуго связывал, пока они не задыхались. А у нас в Италии был знаменитый Джанфранко Стеванин [39] . Этот, чтобы усилить свое возбуждение, снимал на телефон, как умирали его жертвы.

38

Джерард Джон Шефер-младший (1946–1995) – американский полицейский и по совместительсту серийный убийца, известный как Полицейский-убийца и Палач и Мясник из Блайнд-Крик. Предполагается, что он совершил свыше 30 убийств.

39

Джанфранко Стеванин (1960 г.) – известный как Монстр Терраццо, итальянский серийный убийца, осужденный за убийство шести женщин.

Илария посмотрела на Безану с почтением.

– Вот это память! Сколько же вы знаете…

– Я этой мерзостью занимаюсь всю жизнь, – ответил Безана.

27 декабря

Было пять часов утра, когда Илария услышала, как зазвонил домофон. Она что-то пробормотала во сне и перевернулась на другой бок, обняв подушку. Но неизвестный гость не унимался, и домофон не смолкал. Илария подошла к двери почти с закрытыми глазами и вдруг громко вскрикнула, сильно ударившись босой ногой о стол. Вот черт, как больно!

– Кто там?

– Это я, впустите меня.

– Который час?

Илария попыталась пригладить густые и курчавые волосы, как в шестидесятые, только без модной укладки, и стала поджидать Безану возле открытой двери.

Он вошел, запыхавшись: видимо, поднимался бегом.

– Быстро одевайтесь. У нас еще одно убийство.

– Дайте я хоть кофе сварю.

Зевая и прихрамывая, Илария взялась за кофевраку.

– Что с ногой?

– Саданула по столу в гостиной, – ответила она, – надеюсь, палец не сломала.

– У нас третья жертва. Все это очень дурно пахнет, – сказал Безана.

– Верцени так и не добрался до третьей жертвы. Его имитатор слишком много на себя берет, – ответила Илария, разливая кипящий кофе по большим чашкам.

– Но на стене он написал ViVe, и на месте преступления найдены десять иголок. Значит, это наш знакомец.

– Судя только по одному и тому же способу действия, modus operandi?

– Не только. Кажется, на этот раз он поленился. Никаких выпотрошенных внутренностей и отрезанных гениталий. Ограничился тем, что задушил жертву и искромсал икроножную мышцу.

– Странно, – задумчиво протянула Илария, прихлебывая кофе. – Обычно жестокость усиливается, но никогда не ослабевает.

– Может быть, он проявил осторожность, потому что был знаком с жертвой?

– Вполне возможно. А кто жертва?

– Тихая женщина сорока трех лет, страховой агент, мать троих детей. Антонелла Равазио, замужем за врачом, Пьетро Форести, который еще вчера утром сообщил, что она пропала. Тело нашли только несколько часов назад.

– Равазио? Ведь это та семья, где работала Джованна Мотта. Это намеренная отсылка? Мне трудно понять, по какому принципу он подбирает жертв.