Новая история Колобка, или Как я добегалась

— Созвониться с одной хорошей девочкой из СЭС? Она поможет подобрать формулировку, чтобы проделать всё с наименьшими подозрениями и ущербом…

Я быстро брякнулась на все четыре фигуральных копыта — то есть, вспомнила, что хороший администратор отличается умом, сообразительностью и здоровым инстинктом самосохранения.

— Звони, — Елистратов уже взял себя в руки, и удушливая волна распирающего его гнева как-то упаковалась обратно, но Адка всё равно смотрела на него с невыносимым сочувствием.

Пока я звонила, мужики углубились в детали предстоящей кампании по поиску ведьм.

Звучало это очень по-инквизиторски. Да и настроение (моё, по крайней мере) вполне соответствовало.

У Макса выхода на ту сторону не было. Азоры, хоть и выяснили, что в Чернорецке обитает довольно большая община, установили это по каким-то своим косвенным признакам и, скажем так, следам деятельности.

Краем уха слушая обсуждаемые стратегии, я присела на диван рядом девчонкой.

Сколько я ее ни рассматривала, ничего демонического не видела. Так… Подросток как подросток, симпатичный и угловатый. Только-только округляться начала. Поздновато для современных акселератов… Тоже неблагополучная, что ли? Хотя это не показатель.

Вздохнув, я спросила:

— Тихий лес — тоже твоя работа?

Она шмыгнула носом и покачала головой:

— Нет, — я едва расслышала её ответ. — Меня не взяли. Там тонкая работа была, важно было, не оставить следов, и…

Глаза на меня она поднять не смела.

Я старалась говорить негромко и спокойно. Хватит, зубы я ей сегодня уже показала — теперь бы мне ее на разговор вывести. На отвлеченный разговор о не слишком важных вещах.

Держалась девчонка ко мне боком, прятала лицо и… Я не могла понять, она боялась меня или стыдилась того, что наделала? Хорошо бы, второе. Тогда еще не всё потеряно.

— Слушай, а ведьмы правда в Вальпургиеву ночь голышом шабаши устраивают?

Рядом фыркнула Адка, и тут же среагировала:

— А ты бы не фыркала, а пользовалась! Настоящая ведьма рядом сидит — когда еще получится узнать о себе важное?

Адка сделала лицом скептическое “ну-ну”, но послушно пересела с подлокотника в ближайшее кресло, давая понять, что готова присоединиться к беседе о неважных вещах.

Нависать перестала, внимание изобразила — всё-таки, мне с Адкой дико повезло, она невероятная умница.

— Нет, — неохотно, но всё же отозвалась “настоящая ведьма”, поняв, что мы таки ждем ответа. — Это не наш праздник, ну… И вообще…

То ли она сама не знала, что “вообще”, то ли ее не особо пока до таких вещей допускали — я не поняла, но это было не очень важно. Беседа мало-помалу двигалась в нужном мне направлении.

— А какие праздники — ваши? — поинтересовалась я. — Вы Новый год отмечаете?

Исключительно поддержания разговора ради.

Собеседница вздохнула, вытерла рукавом глаза:

— Отмечаем, но… как люди. А ведьмовские праздники — это… ну, равноденствия с солнцестояниями… Те дни, которые астрологически значение имеют.

Она выглядела неуверенной и подавленной, эта девочка Ира Святина. И мне было ее жалко — даже за то, что сделала я сама. Даже при условии, что будь у меня возможность переиграть, всё сделанное я бы повторила не колеблясь. Мне всё равно было её жалко.

— Ладно, девочки, вы болтайте, — я осторожно погладила дуреху по плечу, — А я пойду, с мужчинами поговорю.

Адка, бдительный страж пленённых ведьм, пересела на моё место, как только оно освободилось, и я уходя успела услышать, как Ирина, бессильно откинувшись щекой на спинку дивана, тихо выдохнула в пространство:

— Наставница меня убъёт!

И бодрое Адкино:

— Да ладно! Ей еще в очереди придётся постоять!

Фейспалм. Аделаида Константинова в амплуа утешительницы еще менее состоятельна, чем я!

— Макс, а ты случайно не знаешь, где на территории “Тишины” располагается этот самый источник?

— Нет. — Елистратов если и удивился вопросу, этого не показал. — Я вообще о нём понятия не имел.

Оба на! Теперь удивилась я — как это так?

— Я знаю, где, — вмешался Мир. — А Елистратову он просто не нужен — оборотням от них ни жарко, ни холодно. Вот и не чувствуют они их никак. А что?

— Ага… — так, конечно, стало понятнее, хотя речь не об этом. — Покажешь мне, где? Макс, у тебя карта “Тишины” есть?

— В кабинете, — Елистратов смотрел на меня с подозрением.

Я повертела головой, выбирая наиболее подходящую дверь. Макс молча встал и вышел.

Мир и Бронислав Рогволодович смотрели с интересом, но больше спрашивать не пытались — да я бы и не сказала, слишком боялась спугнуть.

Большая настенная карта легла на пол.

Мирослав, прикинул что-то, и ткнул пальцем в нужную точку, и я вгляделась в красочно оформленный чертеж елистратовских земель:

— Так-с, что тут у нас? Барсук, лось и глухарь… Макс, у тебя есть отсюда удаленный доступ к нашей базе данных? Нам нужно выяснить, кто занимал эти избушки последние три года в дни солнцестояний и равноденствий.

Глава 10

В “Тишине” было… тихо. Настолько тихо, что звенело в ушах и кружилась от непривычности голова.

Когда мы приехали туда с корзиной-картиной-картонкой и тремя Мирославовичами после Адкиного врача (фиг тебе, а не соскочить, коза!), которому подсунули заодно и Ирину, обеда и долгих сборов, Макс уже успел промчаться по базе суровым ураганом и вымести оттуда народ, начиная от работников, заканчивая постояльцами, коих — одно счастье! — по зимнему времени было немного.

Мне оставалось только страдать, что он наверняка это сделал без должного уважения.

Из персонала на базе остался лишь минимальный минимум — так, за отоплением проследить да коней обиходить.

И все эти люди работали в “Тишине” существенно дольше четырех лет — того момента, когда здесь сформировался источник, и к базе начали проявлять свой недружественный интерес нехорошие лица.

Даже ворота нам открывал вместо привычной физиономии, посаженный в будку подчиненный Бронислава. Я невесело хмыкнула — вот вам и столичные захватчики! Захватили жеж! Установили полный контроль над территорией, не подкопаешься.