Новичкам - везёт...
Шрифт:
– Не хорошо это! В гости прийти, и автоматом хозяину в пузо тыкать! Убери оружие, ни к чему это.
Автомат медленно, словно нехотя, пошёл вниз, Атеист расправил напряженные плечи и наконец-то выдохнул. Старик улыбнулся, выказав ряд белоснежных зубов, и предложил следовать за ним. Не дожидаясь ответа, развернулся и шагнул в дверной проем, склонив седую голову. Атеист замялся, не зная, как быть, с вопросом покосился на пернатого, но тот лишь развел крыльями, дескать, решай сам. Была - не была! Атеист чуть помедлив, шагнул вслед за стариком. Под ноги услужливо расстелилась ковровая дорожка, убегая дальше по длинному коридору. По обе стороны обильно понаделано дверей, прям не особняк, а общага. Полумрак, лишь из распахнутой справа дальней двери падает мягкий свет, да разносится по коридору шкворчание масла на сковороде и одуряющие ароматы съестного. Атеист прибавил шаг, вскоре оказавшись
– Угощайтесь!
Повторно приглашать не пришлось, Атеист схватил несколько кусков и толком не разжевав проглотил. И лишь тут подумал, что неплохо бы умыться, да руки помыть для приличия.
– А где можно руки сполоснуть? А то я чего то...
– А вон дверь напротив.
Атеист вышел, Ворон даже не заметил его уход, торопливо дербанил в клочья четвёртый кусок колбасы. Ванная тоже впечатлила, у Атеиста квартира была меньше. Белый с золотым узором кафель на полу и стенах выглядит совсем свежим, словно только что положен. Справа в углу душевая кабина, слева стиральная машинка, чуть ближе раковина с огромным зеркалом. А в центре - огромная ванна, слона можно купать. Все стерильно белое, немного попахивает хлоркой. Атеист склонился над раковиной, подставил ладони под струю, покрутив кран, с удивлением обнаружил, что и горячая есть. За спиной послышались шаги, Атеист обернулся. Старик нес прижимая правой рукой к груди стопку камуфляжа и полотенце, в левой на длинных шнурках раскачивались новенькие ботинки.
– Вот, переоденешься в чистое, а то больно на бомжа похож.
Атеист поблагодарил, хозяин бросил вещи на пол и вышел. Парень запер дверь, разделся, придавил ворох грязного белья автоматом, забрался в душевую кабину, по усталым плечам забарабанили тугие струи горячей воды. Как следует намылил голову, в сливе закрутились клочья грязно-серой пены. Воду сделал горячей, насколько терпимо, почти кипяток, из-под серого налета проступила розовая, как у поросёнка, кожа. С трудом вытащил себя из душа, чистота конечно залог здоровья, но кушать хочется всегда. Натянул подаренные вещи, старик не ошибся с размером, все подошло. Атеист прошёл к зеркалу, в отражении с трудом узнал себя. Неужели этот изможденный бородатый мужик, с выпирающими, как у монгола скулами и красными усталыми глазами и есть он? Лицо осунулось, не сказать, что он и раньше был щекастым красавцем, но сейчас выглядит чуть аппетитнее мумии. Подобрал автомат и запнул грязные вещи в угол - потом разберется, что с ними делать - колбаса зовёт! Атеист вернулся на кухню и невольно замер на пороге - хозяин вовсю беседовал с пернатым, причём это не просто мысли вслух, а действительно разговор. Ворон отвечал коротко, ухитряясь проглатывать одновременно полкуска колбасы, глазки осоловели, как у пьяного.
– О, с лёгким паром! Проходи, садись.
Атеист послушно сел, руки сами потянулись к еде. Старик пододвинул большую чашку с ещё пошкваркивающим мясом, парень активно заработал вилкой. Старик отлучился из-за стола, вскоре вернулся с двумя стаканами и запотевшей бутылкой водки.
– А мне?!
– пернатый встрепенулся, в глазках блеснул огонёк обиды. Старик хмыкнул, к двум стаканам прибавилась маленькая пузатая чашка.
– Вот это другое дело, - Ворон расправил грудь, отрыгнул, смущенно прикрыв крылом клюв, извинился. Старик разлил, пододвинул чашку поближе к пернатому, тот благодарно кивнул, Атеист взял стакан сам.
– За что пьем?
– За знакомство! Кстати, - старик протянул руку, сухие костлявые пальцы с небывалой силой сжали ладонь Атеиста, - доктор Кан.
– Атеист, просто Атеист.
Выпили, водка побежала жидким огнём по горлу, сначала вспыхнуло в желудке, потом покалывающее тепло разошлось по всему телу. Атеист довольно крякнул, торопливо закусил мясом.
– Хороша!
Повторили ещё по одной, Атеисту стало жарко, лицо горит, словно натер снегом. Старик же остался прежним - бледно-седым, только раздвинул и без того широкие плечи. Вишневые
глаза с интересом следят за Атеистом, парень чувствует взгляд, но не подает виду, увлечённо копаясь в чашке с мясом. Наконец, не выдержал - пробурчал:– Доктор, ты если хочешь что-то спросить - спрашивай! Нечего на меня пялиться - я ж не девка!
– Извини, просто интересно что вы такого могли натворить, молодой человек, что внешники за вашу голову готовы даже рейдерам заплатить. И причём неплохо заплатить...
Атеист от подобных слов напрягся, автомат покоится на коленях, спустил левую под стол, ладонь коснулась оружия. От старика это не укрылось.
– Если думаешь, что собираюсь сдать тебя Казимиру, или его дружку генералу Борджи - ошибаешься! У меня совсем другие планы, парень. Давай ещё по одной... и обсудим.
Махнули ещё. Старик крякнул, вытер губы салфеткой и положил обе руки на стол. Атеист последовал его примеру, и с вниманием взглянул в вишневые глаза.
– Для начала неплохо бы понять - за кого воюешь, доктор?
Старик мягко улыбнулся, глаза потеплели, словно услышал детский лепет.
– Это вы, как дети малые, все деретесь друг с дружкой. Я и ни за, и ни против. Когда-то давно, а если по местным меркам - так вообще целую вечность назад, я был среди тех, кого вы называете внешниками... Ну не совсем прям среди - наша группа лишь занималась научной работой.
– Какой, если не секрет? Как лучше потрошить рейдеров?
– Ну из песни слов не выкинешь - были эксперименты и на пленных.
– Вот как?! А что потом?
Старик налил ещё, протянул руку чокнуться, но Атеист покачал головой.
– А потом... потом была серьёзная атака стронгов. Гарнизон почти весь перебили, из моей научной группы осталось лишь двое в живых - я и профессор Алеганс. Но он вскоре стал зараженным, а вот мне... мне повезло...
Из приоткрытого окна донесся звук двигателя, еле слышный вначале, он все нарастал. Атеист вскочил, руки цапнули автомат.
– Успокойтесь, молодой человек - старик помахал ладонью, приглашая сесть, - это Ганс, мой помощник. И судя по спешке, у него важные вести.
Гулко хлопнула дверь, по коридору словно пронёсся вихрь, даже ковёр не заглушил топота. В кухню влетел долговязый лохматый парень в затасканной джинсовке и защитного цвета штанах. Застыл на пороге, с удивлением уставившись на Атеиста, тот хоть и сел за стол, но автомат по-прежнему в руках.
– Ганс, это наш гость. Да-да, тот самый Атеист. А вы, молодой человек все-таки уберите оружие.
Атеист неспешно положил автомат на стол, обвел взглядом всех присутствующих, повисшую тишину прервал его уверенный голос:
– Может наконец расскажете, что за игру затеяли? Даже вон пернатого в помощь отправили, чтоб он меня прямиком сюда привёл. Кстати, Ворон, твоя душещипательная история о несчастной любви... ммм... в следующий раз придумай что-нибудь убедительное. А то я правда чуть не заплакал. От того, какой актерский талант пропадает.
Доктор Кан хмыкнул:
– И тем не менее вы здесь. Не страшно было сюда идти?
– Ворон как-то обронил перо. Вот с его помощью я и заглянул в прошлое пернатого. Я знаю, что необходим для какого-то важного дела, значит - нужен вам живым.
Старик медленно поднялся из-за стола, не говоря ни слова вышел из кухни, минут пять его не было, наконец появился на пороге с пухлой папкой в руках.
– Наша лаборатория занималась сразу двумя проектами, но они оба взаимосвязаны: капсулирование разума и создание бессознательного человеческого организма, или проще говоря - "болванки". В чем суть наших разработок?
– старик устало опустился на стул, продвинул папку по столу к Атеисту.
– Согласно параграфу 4/6 подвергшийся заражению военнослужащий должен быть немедленно изолирован и в течение трёх часов - уничтожен. А если это важный офицерский чин? В таком случае его отправляют в аппарат капсулирования, где сознание, ну грубо говоря, кодируется в цифровой файл. В течение получаса создаётся "болванка", причём абсолютный двойник исходного тела, если конечно пациент перед капсулированием не попросит убрать живот, изменить форму носа или вообще сменить пол. Капсула с файлом заносится во вновь созданного офицера, и тот продолжает жить, абсолютно не теряя ничего из памяти.