Новогодний номер

– Чего надо? – осведомился один из мужчин, подняв суровый взгляд из-под сведённых на переносице странных двойных бровей.

– Пришёл представить нового стажёра. Куроко Тецуя, – в очередной раз с плохо скрываемым раздражением представил Лео. Стажёр вежливо поклонился.

– А… – протянул тот. – Ну, здорово. Я Кагами. Местный спортивный обозреватель.

– Второй спортивный обозреватель, – уточнил его сосед, развалившийся в кресле, закинув ноги на стол и пристроив на животе ноутбук. – Потому что первый обозреватель я. Аомине.

– Я, чёрт тебя дери, в той же должности, что и ты, скотина, – взвился Кагами. – Тебя просто приняли на работу на день раньше.

– Извините, – прошелестело сзади, и в ячейку спортивного обозрения протиснулся тщедушный, почти незаметный паренёк с большими карими и почему-то грустными глазами в нелепой серой шерстяной кофте, которая была ему, казалось, великовата. – Кагами-сан, Аомине-сан, я принёс список канджи на сегодняшний день, – он положил каждому на стол по списку из пяти иероглифов и мгновенно шмыгнул обратно.

– Отвали, Сакурай, – протянул Аомине. – Лучше бы поесть принёс. Я это не собираюсь учить.

– Но Акаши-сан поручил мне… Извините, – стушевался Сакурай, заметив Лео и незнакомого человека, – ваши статьи написаны только катаканой, и я трачу несколько часов на корректуру. А сдаёте материал вы всегда в последний момент, и из-за этого даже приходилось задерживать номер. Поэтому Акаши-сан поручил мне…

– Сказали же, иди лесом, Сакурай, – рыкнул Кагами.

– Извините, – пробормотал тот и с поклоном удалился.

Куроко и Лео нашли его за стенкой облегчённо выдохнувшим и складывавшим в большую папку какие-то листки.

– Привет, Сакурай-кун, – дружелюбно улыбнулся Лео. – Как продвигается обучение?

– Здравствуйте, Мибучи-сан, – поклонился Сакурай. – Пока тяжеловато. Извините.

– Это Куроко Тецуя, наш новый стажёр, – представил Лео. – Это Сакурай Рё, корректор и местный грамотей. Если бы не тщедушное телосложение, он мог бы претендовать на звание граммар-наци.

– Что вы, Мибучи-сан. Корректировать и вычитывать тексты – это моя работа, – словно извиняясь, пожал плечами Сакурай, и в доказательство поклонился и пробормотал: – Мне нужно успеть к Химуро-сану, извините.

– Тогда нам по дороге, – улыбнулся Лео, пропустив корректора вперёд. – Химуро Тацуя ведёт колонку о карьере и историях успеха. Тайм-менеджмент, личностный рост, бла-бла-бла, – снисходительно пропел он. – Он приехал из Штатов около полугода назад и устроился работать к нам. Он почти всю жизнь прожил в Америке, так что японский знает куда хуже английского, вот Сакурай с ним и занимается по доброте душевной.

– Он работал журналистом в Штатах? – уточнил Куроко. – Почему же он переехал?

– Я слышал, что из-за его невесты. Она известный баскетбольный тренер. Александра Гарсия, слышал о такой? – Куроко отрицательно мотнул головой. – Так вот, ей предложили тренировать одну из японских команд, и она переехала. А Химуро за ней. Хотя, разумеется, такой популярностью, как в Штатах, он тут не пользуется. И тренингов по личностному росту не ведёт, вебинаров не устраивает. Планировал, вроде бы, написать книженцию. Знаешь, сейчас это словоблудие на тему «движения вперёд» расходится миллионными тиражами. Но что-то не пошло. Так что Химуро страдает от комплекса несостоявшегося мужчины, бедняжка, – Лео картинно покачал головой.

Химуро, который оказался щеголеватым молодым парнем в джинсах и модном клетчатом пиджаке, они перехватили у выхода из кафетерия с чашкой кофе и круассаном, он вежливо кивнул, прищурив единственный видимый из-под длинной чёлки серый глаз, пожелал Куроко удачи и удалился вместе с Сакураем в свой небольшой отсек заниматься японским. А Лео провёл стажёра в кафе, где за высокой стойкой потягивала матча-латте симпатичная девушка, весело о чём-то беседуя с расставлявшим вымытую посуду на полки долговязым бариста.

– Ну представляешь, Мук-кун, опять невезуха, – наигранно расстраивалась она, отпив нежно-зелёный напиток.

– Доброе утро, Сацуки-чан, – поздоровался Лео. – Отлично выглядишь. Почему недовольное лицо? Опять не срослось с кавалером?

– Привет, Лео-чан! – весело поздоровалась та. – Опять.

– Кто на этот раз? – приземлившись на соседний стул, поинтересовался Лео.

– Маменькин сынок, – скорбно опустив взгляд, отозвалась та.

– Хм. Похоже, этот вид стал встречаться всё чаще и чаще, – задумчиво протянул Лео.

– Не хочу даже обсуждать. А кто это? – Момои с интересом посмотрела на Куроко.

– Наш стажёр, – представил Лео. – Куроко Тецуя. Куроко, это Момои Сацуки, она ведёт колонку о научных достижениях и инновациях.

– Приятно познакомиться, Момои-сан, – вежливо поклонился Куроко.

– И мне, – с улыбкой произнесла девушка, тщательно рассматривая стажёра оценивающим взором. – Буду рада попить с вами кофе во время обеда. Или поужинать. Сегодня, например. – Она вопросительно уставилась на Куроко.

– Оу-оу, Сацуки-чан, притормози, – осадил Лео, вскинув руки и заслонив собой стажёра. – Ты его раздавишь своей инициативой.

– В наше время, когда первое свидание больше похоже на собеседование, чем на романтическую встречу, по-другому нельзя, – назидательно проговорила Сацуки. – На взгляд мне сложно найти вас в моей таблице, но я почти уверена, что после получасовой беседы я смогу поставить диагноз, – повела плечиком Момои, соскользнув с высокого барного стула. – Увидимся. И, Мук-кун, придержи для меня меренги, пожалуйста.

– Угу, – отозвался долговязый бариста и показал обернувшейся у выхода Момои два поднятых вверх пальца.

– Момои чудовищно не везёт с мужчинами, – пояснил Лео, когда шлейф розовых волос скрылся в глубине оупен-спейса. – Она обладает потрясающими аналитическими способностями и видит мужчин насквозь со всеми их недостатками. Согласись, это убивает всякую надежду на романтику. – Он покачал головой. – Она даже составила таблицу, в которой все мужчины расписаны по категориям. И теперь развлекается тем, что ищет новые экземпляры и ведёт статистику. – Лео замолчал ненадолго, соображая: – Ну вот. Кажется, всё.