Новогодняя жена

— Радость ты моя светлоокая! Чтобы желание сбылось, его нельзя рассказывать!

— Тогда сделаем вид, что ты ничего не слышала.

— Договорились! — я подмигнула девочке, и мы продолжили украшать елку.

День провели очень весело. Успели нарядить елку, поучаствовать в приготовлении праздничного пирога с рыбой и капустой, спрятать под елкой подарки и даже нарядиться.

Праздник решили провести в кругу самых близких. Анахель позвала свою подругу Сесиль, разумеется, пришли и ее родители. Еще несколько пар с детьми, всего не больше дюжины человек. Арман общался со всеми с удивительной теплотой. Искренней, я бы сказала. Должно быть, это их с Мадлен настоящие друзья. Со мной они общались довольно сухо, но это и хорошо, я понятия не имела, что ответить, если спросят, как мне поездка на Бали в прошлом году или понравилось ли мне в Париже. Ну, разумеется, говорили бы они про местные Бали и Париж, но это сути не меняет.

Ужин пролетел очень быстро. Чем ближе стрелка часов подбиралась к полночи, тем сильнее колотилось мое сердце. Анахель смотрела на меня с тревогой, Арман не смотрел вовсе. То ли он делал вид, что всецело занят гостями, то ли из-за них и правда обо мне забыл.

— Я не хочу, чтобы ты исчезала, — со слезами на глазах проговорила Анахель, забираясь ко мне на колени.

Гости разбились на кучки и делились впечатлениями и новостями. Кто-то танцевал под красивую музыку, а кто-то, вроде той старушки в вельветовом платье, мирно сопел в углу.

— Я тоже не хочу, Анахель, — на моих глазах блеснули слезы, хотя я договаривалась с ними, что мы это дело отложим. Перед девочкой я должна быть сильной, а вот, когда домой вернусь, могу хоть соседей затопить слезами жалости — все равно. — Но не нам выбирать.

— Нам! Почему ты просто не полюбишь моего отца?

— Я люблю его, — проговорила тихо, перехватив взгляд Армана. Мужчина пристально смотрел на меня, будто не мог дождаться, когда исчезну. — Но этого, наверное, недостаточно. Твой папа не любит меня.

Анахель грустно вздохнула и тоже посмотрела на отца. Понимая, видимо, что разговор идет о нем, граф двинулся в нашу сторону.

— Пожалуйста, не будем портить последние минуты ссорами, — предупредила я, но мужчина удивил. Он подал мне ладонь и произнес негромко:

— Не подарите ли мне танец, графиня?

Послать от обиды? Хорошая идея. Вот только не очень мне хочется тратить последние минуты рядом с отцом своего будущего ребенка на злость. Без пяти минут двенадцать. Еще немного и… И скорее всего я вернусь домой.

Я подала ладонь и поднялась. Тепло мужской руки, такое родное, такое знакомое прокатилось жаркой волной по всему телу. Арман вывел меня в центр холла под изумленные взгляды гостей. Что такого? Супруги станцуют, тоже мне невидаль.

Моей талии нежно коснулась ладонь, а потом Арман придвинул меня вплотную к себе. Тревоги разом отступили, а на душе стало легко и приятно. Объятия графа дарили покой и умиротворение, которых так не хватало последние недели. Я прижалась к нему ближе и даже голову на грудь положила, хотя танцем это не предусмотрено. Плевать, сейчас мне все можно. Все равно исчезну скоро…

Не сразу поняла, что меня насторожило. Если честно, вообще только к середине танца. Ноги Армана касались паркета! Не только касались, а выписывали искусные фигуры, умудряясь ловко вести меня в танце. Я споткнулась, но сильные руки мужа не дали упасть.

— Ты ходишь!

Ответом стала широкая улыбка.

— Но… Как это возможно?

— Твое лекарство помогло, — с усмешкой осведомил граф.

— Нет, я о другом! Чувствительность должна была вернуться, у нее выхода не было. Но на то, чтобы снова научиться ходить, понадобились бы недели, если даже не месяцы. Восстанавливать нервную проводимость, снова учиться ходить и выполнять обычные движения — шаги, подъем по лестнице, приседания… Это тяжкий труд!

Супруг загадочно молчал.

— Я не говорю уже о том, чтобы танцевать! Так легко и непринужденно…

— Ты должна гордиться своими способностями, — произнес он, глядя на меня свысока. Снова не то. Ну что у него за язык злой?

— Я горжусь твоими достижениями. Правда горжусь. Я выполнила свое предназначение в вашем мире.

Неожиданно в наш разговор ворвался бой часов. Первый удар, низкий, глубокий, траурный, разлился по моему телу неприятной вибрацией. Второй удар, третий…

Я глянула на Армана беспомощно, не зная, как реагировать. Готовила себя к этому моменту, но готовой не оказалась.

Анахель всхлипнула и выбежала из зала.

— Значит, на этом все? — сглотнула ком.

— Все, — согласился Арман и выпустил меня из объятий.

— Совсем все? — уточнила на всякий случай, а у самой внутри горький яд разливается. Медленно ползет по венам, разъедая меня изнутри.

— Видимо так, — холодно и отстраненно отчеканил он.

Выдернула ладонь из руки графа и, развернувшись, под бой курантов вылетела из зала на балкон. Выбежала прямо так, разгоряченная, с голыми плечами. Вдохнула всей грудью морозный воздух и глаза закрыла. По коже мурашки от холода поползли, а легкие жгло огнем. Снег падал на голову, платье, таял на коже, жалил ее ледяными прикосновениями. Еще чуть-чуть и окажусь снова на диване в нашей квартире.

И разведусь!

Видит бог, я разведусь в тот же день!

Одиннадцатый удар.

Жаль, что ЗАГСы по ночам не работают. А, плевать. Хоть через сайт госуслуг заявление подам. Хорошо, что у нас с Игорем детей нет, судиться не будем.

Двенадцатый удар, с которым сердце замерло. Голову закружило, в лицо ударил ледяной ветер, а на плечи легла теплая ткань. Плед… Кажется, я укрывалась пледом.

— Мы разводимся! — прорычала, поворачиваясь к Игорю, но наткнулась на ироничный взгляд его сиятельства. — Где Игорь?

— Это важно?

— Конечно, важно! Мне нужно с ним развестись! И с тобой, кстати, тоже!

— Хорошо.

— Еще и хорошо, — нервно усмехнулась, застегивая на груди серебристые пуговицы мужнина камзола. Ничего страшного, ледышка не замерзнет!

— Чтобы жениться на тебе, а не Мадлен, развод необходим.

— Я домой хочу!

— Идем тогда.

Граф обнял меня за плечи и завел внутрь.

— Я не про этот дом, а про настоящий.

— Отныне, Кристина, это и есть твой настоящий дом. Помнишь, что я сказал тебе в первую нашу встречу? Если хочешь вернуться домой…

— Не влюбляйся в меня. Да, помню. Но сложно было выполнить твой завет, когда ты был весь такой неотразимый, внимательный и заботливый. Это до того, как превратился в полную задницу!

Граф пожал плечами и улыбнулся.

— Подожди. Но я здесь…

— Здесь.

— Бред какой-то. Ты же изменял мне с Джейдой и больше не любишь, а я… Мое сердце разбито, о какой любви можно говорить? Так почему я все еще тут?

— Сложно понять, как это работает, Кристин. Но, если бы ты хотела вернуться, по-настоящему хотела. Если бы хотел твой муж, если бы хотел я, все было бы иначе. Как бы мы ни проклинали обменжён, но сервис работает веками. У него не бывает ошибок и не бывает сбоев.