Новые испытания

Естественно, что мне это всё вконец перестало нравиться, и я тут уже наконец разозлился. Сколько, в конце концов, меня будет пытаться ещё убить эта дамочка, и, схватив её рукой за волосы, отодрал от себя и откинул в сторону, благо силёнок у меня было для этого предостаточно. Взвизгнув, та приподнялась на руках и с безумным видом, не обращая совсем никакого внимания на рану в своей ноге, тут же бросилась на меня снова, выставив вперёд свои руки с угрожающе нацеленными на меня когтями.

«Вот, блин, даёт!» — подумал я и тут же отбросил её ногой обратно назад. После чего, вскочив, уже бросился на неё сам, так как она, заприметив свой клинок совсем неподалёку от себя, вовсю пыталась добраться до него, извиваясь и передвигаясь по ней, как самая настоящая ящерица. Правда, я добрался и наступил на него ногой раньше неё, подняв голову, та взглянула раздосадованно на меня и вдруг горько зарыдала. Опешив на мгновение, я всё-таки догадался, что ей даже в этом доверять никак нельзя, и, сняв с неё пояс, хладнокровно не обращая никакого внимания на её слёзы завернул назад ей руки и затем, связав их, уселся тяжело дыша рядом с ней. Посмотрев на искоса наблюдающею за мной со злостью девушку я достал из кармана аптечку и вколол ей молча обезболивающий укол в ногу. Затем грубо повалив её на землю, рассуждать о хороших манерах у меня не было времени, начал под её истошные испуганные крики снимать с неё штаны. Ножа разрезать их чтобы добраться до раны на ноге у меня просто не было. Вытащив затем тюбик с заливной устой пастой для закупорки ран я залил её из него и дождавшись когда она там застыла образовав второй слой кожи. Натянул их обратно на её задницу. После чего довольно потёр руки и наконец огляделся по сторонам. Вокруг нас чуть ли не катаясь по земле от распиравшего их смеха стояло не менее двух десятков хейлов и с интересом взирали на развернувшиеся здесь представление во главе с Максом.

— Ну что, окончил ухаживать за своей дамочкой? — поинтересовался он язвительно, качая от удивления головой, и, махнув рукой, мол «делай что хочешь, только под ногами не путайся», пошёл к стоящим в стороне своим офицерам.

Через минуту, удивлённо оглядываясь на меня, толпа начала медленно расходиться, оставив меня наедине с моей пленницей. Посмотрев на неё, я без лишних разговоров поднял её на ноги, затем закинул её на плечо и пошёл к своим дроноводам.

Через некоторое время в воздухе раздался, разносясь по окрестностям, сигнал горна к отходу. Это означало, что артиллерийские позиции противника захвачены и пора отходить ко входу в тоннель. К моему удивлению, когда мы туда подошли, там стояли в сторонке группами, сжавшись под взглядами рассматривающих их с определённым интересом хейлов, не менее нескольких десятков военнопленных кайровок. Которые к тому же прибывали всё с новыми и новыми подразделениями. Посмотрев на это, по его мнению, безобразие, Макс тут же вызвал к себе всех командиров рот и устроил им разнос.

— Вам что не понятен был приказ о том что пленных не брать идиоты, куда их теперь прикажите девать?

— Брось, командир, если ты не скажешь, никто наверху и не узнает. К тому же мы солдаты, а не убийцы, и я не могу приказать своим бойцам стрелять в безоружных девок. Это во-первых, ну а во-вторых, это трофеи бойцов, пускай и распоряжаются ими как хотят. В казармах места предостаточно, сделают перегородки и будут жить, а заодно и радовать глаз! — заметил один из ротных по имени Кроус.

— Да, командир, от этого никому не будет хуже, пускай живут. Мы же, в конце концов, не звери, как об нас думают они! — заметил ещё один, затем его поддержали один за другим и все другие из собравшегося здесь комсостава. Включая сгрудившуюся вокруг них неподалёку огромную толпу любопытных солдат.

После чего Максу ничего не оставалось, как согласиться с ними. Посмотрев на мою довольную физиономию, он махнул рукой и приказал срочно грузить и отправлять все трофеи в тоннель, включая пленниц, погибших и раненых бойцов, которых тоже оказалось у нас немало. Оставив только небольшое подразделение по зачистки окружающей территории от нашего здесь присутствия. После чего, когда и они исчезли в нём, ворота в тоннель с растущим на них кустарником поднялись из провала шахты внизу и снова запечатали вход.

Главное же, что я понял о войне, — никакие, даже самые изуверские приказы на ней не способны сделать из людей животных и уж тем более зверей, если они всё-таки в глубине своей души являются людьми, а не животными.

Кстати, я пока даже и не догадывался, кого по чистой случайности я умудрился взять в плен. Так как на моей дамочке были знаки различия ничем не примечательного рядового бойца.

Глава 10

Калла

После того как мы вернулись в город, я перетащил свою пленницу в предоставленную мне Владом для проживания небольшую комнату, где, впрочем, были все удобства, включая душ и даже камин для обогрева помещения. По поводу моей пленницы у меня сразу появились некоторые к ней вопросы, так как она была единственной чистокровной кайровкой из более чем сотни захваченных нашим отрядом в плен. Остальные были карсами. Впрочем, тот отряд, который пытался прорваться через наши позиции, также состоял из кайровок, но за исключением двух, которым удалось всё-таки прорваться и уйти, все остальные погибли. Но главное, все они были с высокими офицерскими званиями на петлицах, в отличие от моей, у которой были знаки различия всего лишь сержанта, а гонору на целую генеральшу. Приземлив её на диван, я отошёл от неё в угол комнаты и стал внимательно за ней наблюдать. Хотелось понять, что из себя на самом деле представляет эта странная мадам, так как она даже не захотела назвать мне своё имя, когда я её об этом спросил. Просто послав меня подальше через одно место. В общем, это была ещё та, судя по всему, дамочка. Развязывать руки я ей тоже пока не стал, так как фиг знает, куда её после этого понесёт и какое она захочет найти им применение. Рана на ноге у неё была несерьёзная, как мне сказали местные эскулапы, и скоро должна была зажить после применения регенерирующей поражённые ткани мази. Плазменный энергетический луч из моего бластера просто прожёг её насквозь, так что переживать насчёт этого не стоило, а вот насчёт того, кто она и кем является, судя по всему, да.

— Ну что, так и будешь играть в молчанку, моя прелесть?! — сказал я, доставая из стола бутылку с местным вином и ставя её на стол вместе с двумя бокалами. Затем туда же поставил кое-что и из закуски.

— Пошёл ты! — буркнула она и начала искать своим взглядом что-то на полу. Как будто там было что-то более интересное чем я.

— Ну как знаешь?! — усмехнулся я, наливая в бокалы вина.

— Видимо, ты никак не можешь до сих пор уяснить, в какую историю и куда ты попала, деточка. Я это к тому, что если ты не захочешь поделиться со мной о том, кто ты такая и всей остальной нужной мне информацией, тебе развяжут язык совсем в другом месте. Где вот такой стол тебе уже точно не накроют, а предложат совсем другое обслуживание. От которого ты вряд ли потом сохранишься в прежнем виде. Так что выбирай, что тебе ближе по душе?! — заметил я, сладко посасывая винцо из своего бокала. После чего добавил:

Так как терять своё драгоценное время на такую дуру, как ты, я больше не собираюсь!

Подойдя к телефону на стене, я снял трубку и, бросив на неё искоса взгляд, ехидно заметил:

— Ну так что, мне позвонить в разделочную, чтобы тебя на фиг отсюда забрали, или ты хочешь остаться здесь, со всеми удобствами для твоей дальнейшей жизни?!

Посмотрев на меня уже вовсю бегающими от страха глазами, та в ужасе пропищала:

— Я не дура, я принцесса Калла, осёл, сестра королевы «Каргона» Ману и командующая нашим экспедиционным корпусом. Ты это хотел услышать! — и тут же горько зарыдала.

— Да ну! — опешил на какое-то время даже я и, подойдя к ней, вдруг погладил её по головке.

— Ну зачем же так убиваться? Вы теперь в надёжных руках, моя принцесса! — заметил я ласково, думая между тем, как мой отец обрадуется от этого известия.

Подняв голову, та удивлённо воззрилась на меня и гневно пропищала:

— Издеваешься, грязный харк? Дай мне просто нож, я лучше покончу с собой, чем наблюдать здесь твою противную харю и ублажать тебя!

— Ну это пока успеется, а сейчас на лучше выпей! — заметил я и поднёс к её губам бокал с вином.

— Давай выпей, принцесса, лучше же станет!

Вытаращив на меня от изумления свои глазки, та большими глотками начала пить. После чего я ей засунул в рот кусок ветчины и мило заметил:

— А теперь подкрепись, с голоду я тебе точно не дам здесь помереть!

Через некоторое время когда она выпила ещё одни бокал достаточно крепкого винца и уговорила почти всю закуску на столе, и прямо сказать довольно прилично захмелела я наконец решился и развязал ей руки. Не очень ведь прилично вести разговор с женщиной со связанной у неё руками.