Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Новые мелодии печальных оркестров (сборник)
Шрифт:

– Хорошо, – закричала Элейн, – уладим это дело прямо сейчас.

– Я сама его улажу, – отрезала Дайана. – Выяснять тут нечего и спорить не о чем. При других обстоятельствах мне было бы вас немного жалко, но в данном случае вы перебежали мне дорогу. Что между вами двоими происходит? Он обещал на вас жениться?

– Не твое дело!

– Отвечай, а то хуже будет, – предупредила Дайана.

– Не стану.

Дайана неожиданно сделала шаг вперед, размахнулась и во всю силу своей изящной, но мускулистой руки влепила Элейн полновесную пощечину.

Элейн отшатнулась к стене. Чарли, вскрикнув, рванулся было вперед, но обнаружил, что из маленькой решительной ладони Дайаны на него смотрит дуло сорок четвертого.

– На помощь! – завопила

Элейн. – Она мне челюсть свернула!

– Заткнись! – Голос Дайаны был тверже стали. – Ничего с тобой не случилось. Просто ты тряпка и неженка. Но вздумаешь скандалить – начиню тебя оловом, не сомневайся. Садись давай! Оба садитесь. Сесть, я сказала!

Элейн проворно села; из-под румян на ее лице проступила бледность. Чуть поколебавшись, Чарли тоже вернулся в кресло.

– Ну ладно, – продолжила Дайана, водя пистолетом по дуге от одного к другому. – Похоже, вам теперь понятно, что я явилась не шутки шутить. Прежде всего усвойте вот что. Пока я здесь, ни о каких своих правах можете не заикаться. Либо я получу то, за чем пришла, либо пристрелю вас обоих. Я спросила, обещал ли он на тебе жениться.

– Да, – угрюмо отозвалась Элейн.

Дуло нацелилось на Чарли.

– Это правда?

Облизав губы, он кивнул.

– Господи, – фыркнула Дайана, – неисповедимы дела твои! Вот так чушь несусветная – если бы меня это не касалось, я бы лопнула от смеха.

– Имей в виду, – пробормотал Чарли, – долго это терпеть я не намерен.

– Потерпишь! Ты теперь послушный, стерпишь что угодно. – Она повернулась к Элейн; ту била дрожь. – Письма от него у тебя есть?

Элейн помотала головой.

– Врешь. Пойди и принеси. Считаю до трех. Раз…

Элейн нервно встала и отправилась в другую комнату. Дайана переместилась вдоль стола, не выпуская ее из поля зрения.

– Шевелись!

Элейн вернулась с небольшим пакетиком, Дайана взяла его и сунула в карман блейзера.

– Спасибо. Вижу, ты их бережно сохранила. Садись обратно, и мы немного поболтаем.

Элейн села. Чарли допил виски с содовой и застыл, откинувшись на спинку кресла.

– А теперь, – проговорила Дайана, – я расскажу вам небольшую историю. Историю о девушке, которая однажды отправилась на войну и повстречала там человека, до того красивого и храброго, что другого такого она в жизни не видела. Она полюбила этого человека, а он полюбил ее, и все другие мужчины стали казаться ей бледными тенями рядом с ее возлюбленным. Но как-то его самолет сбили, и когда ее любимый очнулся, его было не узнать. Сам он думал, что все по-прежнему, но он многое забыл и полностью переменился. Девушке сделалось грустно, она поняла, что больше ему не нужна и – ничего не попишешь – придется с ним распрощаться… Она уехала и долгие ночи после этого проводила в слезах, но любимый не возвращался. Миновало пять лет. И вот до нее дошли слухи, что он гибнет, а виной – та же катастрофа, из-за которой они расстались. Он стал забывать самое важное: каким он был гордым и прекрасным человеком, о чем мечтал. И девушка решила, что имеет право вмешаться и ему помочь, ведь она единственная знала все, о чем он позабыл. Но было слишком поздно. Она не могла к нему подступиться, он слушал теперь только грубых и вульгарных женщин – уж очень многое он позабыл. И тогда она взяла револьвер – вроде того, что у меня в руках, – и пришла за этим человеком на квартиру жалкой и никчемной девки, которая его себе присвоила. Девушка решила: или она сделает его прежним, или вместе с ним обратится в прах и ни о чем уже не будет жалеть.

Дайана замолчала. Элейн заерзала на стуле. Чарли сидел склонившись и прятал лицо в ладонях.

– Чарли!

Резкий и четкий оклик заставил его вздрогнуть. Он уронил руки и взглянул на Дайану.

– Чарли! – высоким ясным голосом повторила она. – Помнишь Фонтенэ, позднюю осень?

На его лице выразилось смущение.

– Слушай, Чарли. Слушай внимательно. Не пропускай ни слова. Помнишь тополя в сумерках, помнишь, как шли через город бесконечные колонны

французской пехоты? На тебе была синяя форма, Чарли, с циферками на петлицах. Через час у тебя был боевой вылет. Вспоминай же, Чарли!

Чарли прикрыл ладонью глаза и издал странный легкий вздох. Элейн сидела выпрямившись, ее широко раскрытые глаза попеременно останавливались то на Дайане, то на Чарли.

– Помнишь тополя? – продолжала Дайана. – Садится солнце, серебрится листва, звонят колокола. Помнишь, Чарли? Помнишь?

Наступило молчание. Чарли с невнятным стоном поднял голову.

– Я… не понимаю, – хрипло пробормотал он. – Это как-то странно.

– Не помнишь? – Из глаз Дайаны текли слезы. – Боже! Не помнишь? Бурая дорога, тополя, желтое небо. – Внезапно она вскочила на ноги. – Не помнишь? – выкрикнула она во весь голос. – Думай, думай – час пришел. Звонят колокола… колокола звонят, Чарли! Остался час!

Он тоже вскочил на ноги, пошатываясь.

– О-о! – вскричал он.

– Чарли, – рыдала Дайана, – вспоминай, вспоминай!

– Я вижу, – ошеломленно отозвался он. – Теперь вижу… я вспомнил, вспомнил!

Чарли судорожно всхлипнул, ноги под ним подогнулись, и он без чувств рухнул в кресло.

Обе девушки тут же оказались рядом.

– Это обморок, – крикнула Дайана, – воды, быстрей!

– Ах ты, чертовка! – Лицо Элейн исказила гримаса злобы. – Смотри, что ты наделала! Какое право ты имела? Какое право?

– Какое право? – Черные, блестящие глаза Дайаны обратились к ней. – Полное право. Я уже пять лет как замужем за Чарли Эбботом.

В начале июля Чарли с Дайаной устроили в Гриниче повторную свадьбу. После венчания старые друзья перестали называть ее Даймонд Диком. Они сказали, это имя уже давно сделалось в высшей степени неуместным. По их мнению, на будущих детей оно окажет неблагоприятное, а то и вовсе губительное воздействие.

Но не исключаю, что при необходимости Даймонд Дик вновь сойдет с цветной обложки, шпоры его засверкают, бахрома на куртке оленьей кожи забьется на ветру – он поскачет в предгорья, чтобы защищать свои владения. Потому что под внешней кротостью Даймонд Дик всегда была твердой как сталь – такой твердой, что время замедляло для нее свой бег, облака расходились в стороны и больной человек, услышав неустанный стук копыт в ночи, выпрямлялся и скидывал с себя темное бремя войны.

1924

Третий ларец

I

Когда входишь в офис Сайруса Джирарда на тридцать втором этаже, то думаешь первым делом, что попал сюда по ошибке, что лифт отвез тебя не в верхний этаж, а в нижний город, на Пятую авеню, и в этих апартаментах тебе не место. То, что ты принимал за щелканье тикера, оказывается всего лишь деловитым голосом канарейки, которая покачивается в серебристой клетке у тебя над головой, и пока томная дебютантка за столиком красного дерева готовится спросить твое имя, ты можешь услаждать свой взор гравюрами, гобеленами, резными панелями и свежими цветами.

Однако же контора Сайруса Джирарда занимается отнюдь не декорированием интерьеров, хотя все другие направления деятельности он в свое время охватил. Праздный вид приемной – не более чем камуфляж, за которым прячется непрестанная деловая суматоха. Это всего лишь пухлая рукавица на бронированном кулаке, улыбка на лице боксера-профессионала.

Яснее всех прочих это сознавали трое молодых людей, дожидавшиеся в одно апрельское утро приема у мистера Джирарда. Каждый раз, когда дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен» вздрагивала под напором грандиозных дел, они, не сговариваясь, нервно дергались. Все трое, не перевалив тридцатилетнего рубежа, находились еще на подъеме надежд, все только что сошли с поезда и не были знакомы друг с другом. Уже почти час они провели бок о бок в ожидании на диване, обтянутом черкесской кожей.

Поделиться с друзьями: