Новые приключения во времена Людовика XIII

Изабелла так глубоко ушла в тревожные мысли о собственной вине, что не замечала, как на нее смотрит муж. Де Силлек неподвижно стоял у окна, глядя на жену, отрешенно сидевшую перед зеркалом. Она замкнулась в себе, и сейчас с графом рядом осталось лишь прекрасное тело, а душа ее стала ему недоступна! Она не смела пустить любимого в свои думы, но он не хотел, чтоб она страдала одна.

– Любовь моя!
– позвал де Силлек тихо.- Изабелл!

Она сильно вздрогнула и уронила щетку. Де Силлек поймал в зеркале отражение внезапного испуга, промелькнувшего на ее выразительном личике! “Если я ему все расскажу, он непременно убьет дона Себастьяна!”- подумала Изабелла в отчаянье. Она еще помнила, как граф де Силлек в Париже вызвал на дуэль несчастного герцога Савойского, который позволил себе чересчур рьяно добиваться ее любви, и потом герцог полтора месяца лежал в постели, окруженный заморскими лекарями и духовниками!

Де Силлек смертельно побледнел, темные глаза его застыли и стали совсем непроницаемыми. Страшная мысль, которую он мужественно гнал весь этот день, пронзила его сердце. Неужели его жена влюбилась в молодого испанца?! Да, похоже, это так! Иначе с чего бы Изабелле так бояться?

Де Силлек медленно выпрямился.

– Господи, Арман, что с вами!?
– в свою очередь воскликнула Изабелла, оборачиваясь. До этого они смотрели друг на друга в зеркало.

– Ничего, родная!
– произнес он с видимым усилием.

– О, Арман, не отдаляйтесь от меня! Мне так тяжело без вас одной!

Де Силлек не отвечая, глядел в окно, где половинка желтой луны тяжело висела над ровной гладью моря.

Теперь уже Изабелла с беспокойством следила за мужем. Де Силлек всегда один на один встречал свои муки, никогда не жаловался, предпочитая все беды сам выносить на своих плечах, не обременяя других собою. Он был один! И только любящая душа могла заметить его боль или печаль. Изабелла, конечно, заметила, вскочила, порывисто подошла к мужу и прижалась к его плечу со вздохом удовольствия.

– Что с вами?
– Нежно спросила она, беря его руку и целуя ее в ладонь.

– Я как-то сказал вам, Изабелла, что приму все, что вы захотите предложить мне. Я это говорю и сейчас. Ты любишь его?

– О, Арман!
– графиня со страстью обняла графа и прижалась лбом к его широкой спине.

– Ты любишь его, Изабелла? Ответь мне!

– Нет же!
– воскликнула графиня с тихим смехом.
– О, любимый, как вы могли такое подумать!

Де Силлек обернулся и оказался лицом к лицу с женой, которая страстно глядела в его темные необыкновенно выразительные глаза.

– Мне нужны только вы!
– шепнула она застенчиво.
– Вы верите мне, радость моя, мой муж?

Это была правда. Графу де Силлек заведомо и безнадежно проигрывали и самые знатные и богатые, и даже добрые и честные - для Изабеллы существовал только он!

– Это правда, Изабелл?

– Я люблю только вас! Как вы могли сомневаться во мне?
– шепнула она с нежным упреком.

– У меня есть кое-какие причины… Один раз, в ранней юности, мне уже пришлось сомневаться в искренности родных, которые … пытались отравить! Честно говоря, радости мне это все не доставило.

– Арман! Вы - мой единственный!

Глаза его вспыхнули радостью. Он легко поднял Изабеллу на руки и опустил на постель.

– Вы принадлежите только мне!
– прошептал он, пылко целуя ее в губы, в шею, в волосы.
– И пусть это знают все, моя прекрасная возлюбленная!

Изабелла засмеялась тем серебряным смехом, что приходил к ней в такие удивительные минуты любовной неги и томящего ожидания. Щеки ее раскраснелись. Когда муж склонился над ней, Изабелла почувствовала восхитительное головокружение.

– Расскажи мне все-таки, что мучает тебя, любовь моя!
– Попросил де Силлек серьезно. Но рука его начала развязывать шнуровку ее бархатного корсажа горчичного цвета - медленно, дразнящее скользя по высокой груди. У него были удивительные пальцы - сильные, когда он держал шпагу или поднимал пистолет и такие нежные, когда граф вот так восхитительно медленно ласкал длинную шею своей красавицы - жены!

– Де Силлек, вы - искуситель!
– Задыхаясь от восторга, весело прошептала Изабелла.
– Удивительно, что никто и не подозревает об этом! Вы - просто изумительный любовник!

– Я знаю.

– Знаете?!

– И мне, как чрезвычайно искусному соблазнителю, как вы уже заметили, вы сейчас расскажите все свои тайны, иначе я буду соблазнять вас до бесконечности, пока вы не взмолитесь, мой очаровательный дружок!

Изабелла смеялась, стократ прижимаясь губами к губам любимого, взлетая на изумрудных и лазоревых волнах счастья прямо к солнцу!

– Я не отдам вас никому!
– шептал де Силлек, освобождая ее из плена корсажа.- Вы слышите, моя прекрасная возлюбленная!? О, Изабелл, как же мне так хорошо с тобой!

– Только вы владеете моим сердцем, - с восторгом отвечала она, отдаваясь его любви.

– И все- таки?- спросил он властно, крепко прижимая ее, обнаженную, к своей груди.
– Ответьте мне на один вопрос: вы рассказали о доне Себастьяне своей подруге, но не мне. Почему?

– О, муж мой!
– взмолилась Изабелла в восторге, задыхаясь от его близости.
– Давайте забудем о нем! Поцелуйте меня!

– Только после вашего подробного рассказа, любовь моя, - сказал он, хмурясь, но в темных глазах его прыгали бесята. Его теплые руки тем временем искушали Изабеллу, заставляли трепетать в ожидании поцелуев, прижиматься к нему все горячее.
– Уж потерпите… Так что же все- таки произошло с вами в Эскуриале? Откуда там взялся дон Себастьян?

Изабелла прижалась к его плечу губами и блаженно закрыла глаза.

– Он попал в Испанию совсем маленьким, когда его унесло на лодке в море. Он там и вырос.

– Я повторю свой вопрос: как он попал в Эскуриал?

– Его просили оставаться со мной на время, когда гранд уезжал по делам в Мадрид. Дон Себастьян и сам понимал, что его выбрали прислуживать из-за его внешности, ибо я, по мнению дона Лонса, никак не могла влюбиться в него. Он давно уже хотел бежать на родину, но не мог решиться из-за раненой ноги. Вы знаете, Арман, в юности, пытаясь пробраться во Францию, он сорвался со скалы в Пиренеях и, тем не менее, выжил!

– Очень неприятно, конечно, но приключения испанца со шрамом волнуют меня, признаться, мало. А если быть совсем честным, не интересуют совершенно!

– Вам его не жаль?

– В его жизни не случилось ничего такого, чего бы ни было в судьбах прочих людей! Расспросите любого из своих друзей, хотя бы нашего друга де Порто! Может быть, в минуту откровенности, он и поведает вам вещи почище того, что вы мне рассказали о доне Себастьяне! Но никто из этих людей не просит снисхождения, не плачется о несчастной судьбе, ведет себя так, будто ничего страшного с ними и не происходило! Но что это я? Мне совсем не хочется, чтоб он присутствовал сейчас в ваших мыслях, да и в моих тоже!