Новые приключения во времена Людовика XIII

Де Силлек тоже успешно встретился с отцом Изабеллы.

– Вы привезли ее?- вскричал тот, едва увидев зятя.- Изабелла с вами? Где она?!

– В Со, сударь, я поостерегся привозить ее в Париж, предварительно не поговорив с вами.

– Уф!- перевел дыхание граф дю Трамбле.
– И правильно сделали, сын мой. Но вы можете привозить Изабеллу. Должен заметить, когда речь заходит о выгоде, кардинал Ришелье становиться весьма терпимым. Хотя, как выяснилось, Изабелла и не вышла замуж за испанского гранда, Гризоны теперь уже принадлежат Франции. Кардинал добился всего, че¬го хотел, послав в вашей свите своих людей. Г-н Ришелье прощает вам ваш побег, сын мой. Везите сюда Изабеллу поскорей, вам не станут чинить препятствий! Мне не терпится прижать дочь к груди.

– Госпожа де Силлек будет здесь завтра!

В назначенный час оба мушкетера встретились у ворот Пасси.

– Я вижу, вы провели день удачно, граф!- проницательно произнес де Арамисец.

– Да и вы, похоже, тоже, друг мой!- заметил де Силлек с улыбкой.
– Куда вы получили назначение?

– В Лотарингию.

– Вот как? Похоже, пока мы отсутствовали, в стране произошли кое- какие изменения! Вы не возражаете, если мы скорее отправимся в Со, а вы по дороге расскажите мне подробности?

Через день Изабелла несмело вошла во двор своего нового дома в Париже. Де Силлек с сияющей, необыкновенно счастливой улыбкой торжественно ввел ее сюда. Узорчатая частая решетка с гербами графа отделяла просторный двор дома от улицы в спокойном районе Парижа. Большой, хотя и запущенный сад, радовал глаз. Добротный, в три этажа, дом был сложен из серого камня и выделялся каким-то достоинством и достатком. Это был городской дом родителей Армана де Силлек, когда они изредка приезжали в Париж из своего любимого поместья на Луаре. Обновленный, просторный, хотя и не оживленный, ибо слуги еще не были наняты, дом порадовал Изабеллу своей простотой.

Де Силлек крепко держал Изабеллу за руку и вел ее наверх по широкой мраморной лестнице. Вишневого цвета бархатное платье графини тихо шелестело, задевая за белоснежные ступени. Она шла и представляла себе, как в этих комнатах будет звучать звонкий голос ребенка, их ребенка, и улыбалась.

– Теперь вам, моя любовь, мой старый дом отдает свое сердце!
– торжественно сказал де Силлек и нежно сжал пальчики жены.
– Как и я!

– Как я счастлива!
– восклицала Изабелла. – До чего же здесь красиво!

В дом вошла хозяйка - умная, заботливая и непосредственная. Глаза ее сияли. Она небрежно поправляла тонкой рукой вьющиеся темные волосы, сегодня уложенные в высокую модную прическу.

– Ну, нет!
– вдруг непосредственно заявила она.
– Не нравится мне эта прическа! Мода не для меня - завтра же закалываю волосы, как нравится именно мне! Арман, вы не будете против, если ваша супруга будет выглядеть несколько несовременно!?

Де Силлек, давно уже не сводивших с жены повлажневших глаз, вдруг в порыве любви опустился перед ней на колени, как перед алтарем!

– Что вы, Арман?
– удивилась Изабелла, глядя на его побледневшее строгое лицо и на мгновенье дрогнувшие губы.

– Изабелл!
– тихо сказал он тем интимным тоном, каким делаются самые важные признания.
– Изабелл, я так благодарен тебе! До встречи с вами, в том трактире, я был ужасным, холодным человеком, не ведающим, что такое настоящие радость, смех, ликование! А вы… Вы великодушно преподнесли мне в ладонях любовь и семью, Изабелла! Если бы не ты, не видел бы я, как прекрасен и широк мир, что нас с тобой окружает сейчас! Кем был бы я без тебя - одиночество отравляло бы мне душу, заставляло бы носить маску сурового, мрачного, черствого человека. А сейчас - ты со мной, моя жизнь, и у нас скоро будет дитя! И мне сейчас больно от счастья!

Он протянул руки, обнял ее за талию и нежно прижался лбом к ее животу. Изабелла в этот момент в безоблачном хороводе пьянящего счастья с восторгом чувствовала, как бьются в унисон их сердца! Как хорошо, что они встретились, такие непохожие, но такие понимающие друг друга с полуслова, как хорошо, что вместе они преодолели все преграды и наветы, смогли сохранить свою великую любовь! Как же прекрасно, что вся жизнь - перед ними, жизнь, полная счастья, радости быть вместе, полная детского смеха!

– Как же мне жить теперь без вас?
– повторил де Силлек, отводя от жены повлажневший взор.

Изабелла, растроганная до глубины души, пыталась скрыть слезы - ибо никогда не ожидала такие слова услышать от этого поистине железного человека! Она ласково погладила его по черным непокорным волосам и воскликнула:

– О, граф! Что это с вами - вы на коленях перед женщиной?

– Сам удивляюсь!
– смущенно засмеялся де Силлек и легко поднялся.
– Отчего бы это!? Ах, Изабелла, никогда бы раньше не мог бы я поверить, что могу любить, смеяться, радоваться жизни! Никогда раньше бы я не мог поверить, что могу измениться - вот так!

Он нежно отвел ей волосы от лица и с умиротворением вгляделся в сияющие глаза жены.

– Ведь я же, глупец, долгое время не верил в любовь. Не верил, потому что столкнулся с корыстью и лицемерием раньше, чем узнал, что так оно бывает в жизни, Изабелла! Я вам не говорил, но начало моей жизни было несколько печально. Когда погиб мой отец, как вы знаете, в битве при Азенкуре, ко мне приехал мой дядя, младший брат отца. Я с радостью принял в своем поместье его, его сыновей и его супругу.

Де Силлек помолчал, потом крепко прижал жену к груди.

– Я действительно был рад им, любовь моя! Г-жа де Сент-Руж испросила у меня разрешения пригласить в поместье свою единственную племянницу-сироту. Я разрешил и это. Мне по невежеству и неопытности всерьез показалось, что г-жа де Бранка относится ко мне нежно. Так мог считать только юноша, знающий о любви по балладам… А потом я как-то услыхал забавный разговор г-жи де Бранка с тетушкой. Обе эти женщины делили между собой мое будущее состояние. Г- же де Бранка нужны были деньги, она готова была на все, чтоб только заполучить мое имя, готова была притвориться набожной, честной девушкой, любительницей чтения и вышивания! Обе бесчестные женщины смеялись надо мной и над теми, кто был мне дорог в жизни - над моей матушкой и отцом. При этом, как оказалось, они подсыпали мне в пищу яд, и только хорошее здоровье позволило мне остаться в живых! Сказать, что я был уничтожен, Изабелла, не сказать ничего! В тот же день по странной иронии судьбы, было вскрыто завещание моего отца, и по завещанию все деньги оставались шевалье де Сент - Руж! Отцу и в голову не могло прийти, что произойдет дальше! А далее шевалье де Сент - Руж честно сообщил мне, что, раз деньги у него теперь есть, я больше ему не нужен, и, коль еще жив, к моему несчастью, могу ступать на все четыре стороны.

Изабелла ахнула.

– На что рассчитывали они, не знаю, наверно, что меня вскоре прирежут в каком-нибудь темном закоулке, куда я забреду по недомыслию или с досады. Я же уехал в Париж. Моего отца с детства хорошо помнил нынешний король, потому я и получил место в его роте мушкетеров, куда только - только стали набирать молодых дворян. А через год моей службы в полку мой дядя погиб. Я часто думал тогда, была ли его смерть случайной, и склонялся к мысли, да и сейчас склоняюсь, что, увы, нет! Де Сент-Руж, безусловно, оставался честным человеком. Он предпочел заплатить жизнью за то, чтоб справедливость восторжествовала. Он вернул мне все. Но на мне, признаюсь, подобные семейные перипетии сказались не лучшим образом… Поверить в то, что я могу быть когда-нибудь счастливым, было мне уже нелегко, а уж о том, что женщина может привлечь мое особое внимание, даже речи не было! Вкус яда, знаете ли, остается на губах на всю жизнь…