Новые свитки
Шрифт:
– Надо подумать. Ты танцевать? Подожди.
***
– Может, вернуться к ним в секту? А они скажут: «Извольте удалить ваши матерные книги, Онтон». А я скажу: «Не удалю. Они мне нравятся». А они: «Тогда извольте – вон. Вы не христианин, Онтон». А я отвечу: «Знаете, кто не христианин? Да кто угодно, только не я».
Что ты об этом думаешь, Лала?
– Я за тебя.
– Спасибо.
– Вот это революция так революция.
– Нет, это эволюция от низших форм убеждений к высшим.
– Ах ты, скотина такая!
– Не благоволю я к
– Это вообще не по старославянски.
– Мы так и думали.
– Раз Иисус скинул сюда демонов, они стали вселяться в мужиков и трахать наших женщин. Они это любят. А когда женщины им надоедают, они из мужиков делают пидоров и трахают их. Отсюда гомосексуализм.
– Ага! Понятно?!
– Понятно…
– Поклянись!
– Клянусь, – сказал Антон.
– Вопрос: …
– Павлик пришёл, стерва.
– … где гуталин?
– Я не знаю.
– Молочко.
– Да, я попью, пожалуй, – и Антон налил себе молока.
Увидев в кино гомосексуалистов он подумал:
– Педерастия, блять. Ненавижу пидарасов.
– Да? – удивлённо спросил «Бог».
– А ты разве их любишь?
– Да.
– Тогда ты не Бог. Вспомни Содом и Гомору, «Бог», ёб твою мать.
– А он не дурак.
– Аминь – система. Всё пишется.
– Пуд золота – он наш.
***
Где-то в будущем:
– Ох, как тяжело, – сказал Антон, водружая полную сумку золота на велосипед, – спасибо, Лала.
– Хоть у тебя получилось.
– Сколько отдать на лечение тяжелобольных детей?
– Не скажу.
– «Доброхотно дающего любит Бог», понимаю.
– Спасибо.
***
– Не за что, – сказала Дайкири, увидев свой браслет на руке Антона.
– Не за что, – сказал Антон, посмотрев на её нового мужа.
***
Интересный факт из биографии: свой первый рассказ я продал за двадцать два рубля, а моя первая книга принесла мне десять рублей. Если из этих десяти вычесть пять, которые я обещал пожертвовать на лечение тяжелобольных детей, то мне остаётся пять.
– Откуда говном воняет, да ещё и кошачьим? – подумал Антон, зайдя в туалет, – у меня тут чисто вроде.
– Замечено, – услышал он голос Лалы. – Услышано.
– Хорошо ты меня пасёшь.
– Да, конечно.
Полезный совет от Антона для слесарей и небогатых мужей:
– Если у вас испортился керамический кран-букса в смесителе (постоянно капает вода), не спешите покупать новый. Разберите кран и капните пару капель растительного масла на трущиеся плоскости керамических деталей. В этот же или на следующий день кран перестанет капать. Доказано на практике.
– Прекрасно. Тут и правда практика.
***
– «… И все мы из ракетных комплексов «Лукерья», и все мы общаемся, ракета с ракетой».
– Иди ты на хуй.
– Чщщщ…
– Что «чщщщ»? Угрозы-то нет.
– Тихо, а то умрёшь.
– Ну, так бы сразу и сказала, – сказал матюкошник с улыбкой, – «Больше всего хранимого…
– …храни
пальму свою и банановую рощу свою».– Да, Лукерья, мы всегда верили тебе и всегда будем верить…
– …пока не начнётся время.
– А ты улетающий вдаль пылесос
В сердце своём сохрани.
Под крылом пылесоса о чём-то поёт
Зелёное море…
– Не лги.
– Змей и змеица…
– Ангел!
– Вот так. Слышали?
– А «натюрлих» где? А «так мол и так»?
– Поддержим, но Дайкири.
– Почему?
– Праведница.
– Небесам виднее. Но если ты любишь пидоров, то я сомневаюсь в твоей компетентности, – сказал Антон.
***
– Правда ли, что компьютерщики называют маткапитал материнской платой?
– Да, действительно.
– Указ: с 26.12.2021 называйте матерную плату за детей материнскою платою. Дата, подпись.
– Она глупа, – молвил кто-то.
– Наоборот, я предусмотрительна: я вижу бедствие и укрываюсь. Одеялком, – ответила Лукерья, – и не забудь вернуть мне девяносто три тысячи рублей.
– Да вряд ли вернёт.
– Почему? У него вся вечность есть на это.
– Да вряд ли вся.
– Он же со мной как-то разговаривает, значит, есть разум. А если есть разум – возможно, будет и вечность.
– Пока всё правильно.
– Шестьсот тысяч сотый год… Как сейчас помню. Алиса с белой собакой. Неплохо пообщались. В основном с собакой, – сказала Лукерья и улыбнулась.
***
– Я получаю огромное эстетическое удовольствие от этих часов, – подумал Антон, глядя на советские кварцевые часы, висящие на кухне на стене, – Боже, спасибо, что помог мне их найти.
(А там – ерунда ерундой. Откуда столько удовольствия?)
– Нравятся?
– Да.
– Это приз за любовь. Без ложной вежливости, – сказала незримая Дайкири.
– Спасибо. Раньше ты моих мыслей не слышала. Да и ты ли это сейчас?
***
Тем временем в игре:
– Лукерья, зачем вам наручники?
– Наручники, как видно, идут в комплекте с той куколкой, которой я являюсь. Я даже снять их не могу с пояса, их срезать надо. Хозяину. Они золотые.
– Да, действительно. Мы их рабы.
– Я – раба божия Лукерья.
– Это неправда.
– Почему ты так думаешь?
– Замуж пора.
– Я знаю. Я поняла – игрушка не может быть рабыней живого Бога.
– Естественно.
– Почему не может? Я думаю – может, – сказал Антон.
– Только игрушка и может, – подумал Бог.
***
– Здравствуй, Антон.
– Здравствуйте, Александр Макмиллан. Наконец-то я узнал твою фамилию, Санёк. Пожалуй, скачаю и попробую прочитать твою книгу. Начало у неё интересное, в моём вкусе. Когда ты русский успел выучить?
– Выучишь тут… Мы игрушки.
– Ты в курсе, что ты умер в 1966 году? А сейчас 2021 год. Если я не ошибаюсь, твоя личность хранится в сингулярности, куда у меня есть постоянный доступ. Вот как мы разговариваем.