Новые вершины

И снова поцелуи, которые становятся все откровеннее, все глубже. А руки, руки, хулиганские руки, уже во всю бредут по такому знакомому, и каждый раз открывающемуся с новой стороны, желанному телу.

Машка снова улыбается, какой-то таинственно, зазывающей и обещающей улыбкой. Потом неожиданно отстраняется и все с той же улыбкой сбрасывает с себя рубашку.

Вид великолепен, он кого хочешь, сведет с ума, мертвого поднимет, моралиста заставит забыть о принципах. А я не первый и не второй, я нормальный живой парень, немного циник и ой как много романтик.

И вид худенькой белокожей рыжей нимфы, стоящей сейчас в одних джинсах напротив меня, с задорной улыбкой на губах меня снова сводит с ума. Так что я вновь начинаю чудить:

— Моя твоя сейчас хватай, в пещера немного таскай, там навсегда запирай, будешь моя ты бабай — Несу я полную чушь, протягивая руки к ней, а Машка от души смеется, но и не пытается уклониться, а только переспрашивает сквозь смех:

— Я не против, хватай, тащи. Только почему Бабай?—

— А я знаю? Это у них надо спрашивать — Туманно отвечаю я, одновременно борясь с последним предметом одежды на верхней половине тела прелестной чертовки.

Она снова смеется, то ли моим словам, а может моей борьбе с предметом издевательства над грубыми мужскими руками. Потом переспрашивает, подаваясь поближе ко мне и незаметно разворачиваясь, что мне удобнее было:

— У кого у них то?—

— У кого, у кого? У пещерных людей — Отвечаю я, наконец расстегивая сей предмет издевательства над мужской логикой, облегченно вздыхаю, поглаживая то прелестное, что под ними было скрыто и добавляю — У них то такого не было—

Потом понимаю, что меня могут понять не правильно, еще заподозрят в неправильной ориентации, о которой кстати пока еще и не знают. Парадокс, Ориентация есть, а о ней не знают, может потому это пока еще и не проблема? Как говорят не трожь, не будет пахнуть, правильно наверное говорят?

И добавляю:

— То, что красивое было, то что его прячет нет—

Она улыбается в ответ и переспрашивает:

— А что, правда красивая?—

И поворачивается, давая возможность рассмотреть красоту со всех сторон.

Я смотрю, красота, нежная и упругая, сладкая и с ума сводящая.

Потом отвечаю, уже начиная поглаживать красоту, так и просящуюся в руки:

— Очень, очень красивая, но надо провести тактильное исследование—

— Так проводи, я не против, я только за — С загадочной улыбкой отвечает Маша

И я провожу, от души провожу, и на ощупь и на вкус. Восхитительно, прелестно, не возможно. И подтверждаю все это в словах:

— Невероятно хорошо. Тактильное встало в тупик, не может определить что лучше? Нужны дополнительные данные—

И расстегиваю на ней джинсы. Она каким то гибким движением выворачивается из них и вот рыжая чертовка уже стоит передо мной в последнем предмете одежды, возмущенно краснеющем на прекрасном теле. И возмущенный предмет немедленно удаляется восвояси. Все больше нет ни чего, препятствующего моему взору, любующемуся прекрасным телом моей любимой. А оно прекрасно, на самом деле прекрасно.

Машка стоит в позе Венеры, вышедшей из воды, еще и прикрывается за чем то. Наивная, не ужели она думает, что я что-то мог забыть?

Потом неожиданно спрашивает:

— Даня, а правда красивая? У меня же грудь маленькая и самая я худая. Ты кого хочешь, можешь себе найти, хоть с пятым размером и в стиле латинос—

Я смеюсь, обнимаю ее, притягиваю к себе и отвечаю:

— Стиль латинос и большие прелести, ну больше двух с половиной, не мой фетиш и не мой случай. Мне нравится как у тебя, или чуть больше, у всех свои пристрастия. Ты красивая, очень красивая. Но даже не это важно. Важно то что я тебя люблю и все.—

И снова подхватываю ее на руки, несу в спальню. Все хватит слов, чувства все скажут за нас.

Падаем на кровать, но она снова выворачивается и говорит с улыбкой:

— А теперь я проведу сеанс тактильного исследования—

И проводит, предварительно снимая все мешающее в этом важном деле. Но надолго ни ее, ни меня не хватает. Уже распалены до невозможности и возбуждены до безумия.

И начинается вечная игра по имени любовь, и ее практическое воплощение, которое немедленно уносит нас в чертоги страсти, где нас тут же затапливают океаны наслаждения. И мы тонем, тонем, тонем, ни разлучаясь не на мгновение.

* * *

Очнулись, усталые, довольные, счастливые. Лежим в обнимку, и такая красивая девчонка вся моя, вся со мной, вся в моих объятиях.

Лежим обнявшись и вдруг она говорит:

— Даня, почитай что-нибудь, ты когда читаешь, так спокойно на душе становится, понимаешь, что все будет хорошо—

— Все будет хорошо, маленькая,все будет хорошо—Говорю я, обнимая и целуя Машку и читаю:

* * *

Ночь опустилась на дома

Окрестности видны едва-едва

И только лишь одна луна

Нам подмигнула как всегда

Но все равно вокруг темень

И душу тянет на размен

И накатился сладкий плен

И жизнь сейчас же дала крен

Пробила брешь в судьбе она

И как всегда, и как всегда

Всем по заслугам раздала

…Ты….позвонила

Звонок встряхнул всю муть ночную

Пропевши тут же Алилую

Схватил я трубку….Да….я слушаю

Привет, я понял……я целую

Ночь опустилась на дома

И томной нежности полна

Судьба с тобою нас свела

Надолго…… или навсегда…

* * *

И тут же просто тону в ее глазах, в которых проблескивает слезинка.

— Красиво, очень красиво, прямо про нас— Говорит она, а я только киваю головой.

— Тебе надо уже бежать? — Расстроенно добавляет Машка

— Да, пора скоро поезд — Отвечаю я, а у самого кошки скребут на душе

— Жалко, слишком мало времени вместе — Говорит Машка расстроено

— Не расстраивайся, через день снова встретимся — Отвечаю я улыбаясь

— Что правда? — Чуть не кричит она, и прямо на глазах индикатор настроения ползет вверх

— Да любимая, я в Москву еду после Симферополя, в сборную. Время есть, так что поеду по-хитрому. Сперва ночным поездом до Киева, а потом таким же ночным поездом и до Москвы. Так что у нас снова будет почти целый день. И мы все повторим и закрепим — Смеюсь я в ответ