Новый Мир ( № 10 2010)

ни на что не годное.

Говорят: отмучился.

В память улетучился,

в детство дорожденное,

в безмятежно-пенное

вещество без имени,

в сладкое “усни меня”.

На темы псалмов

Ты погружаешься во мглу,

оставив звёздам отблеск Лика.

Как я узнать Тебя могу,

когда мой срок короче вскрика?

Как мошку, век меня слизал,

и весь он — труд или болезни.

Из праха Ты меня воззвал,

чтоб в ярости сказать: исчезни?

Ты скашиваешь, как траву,

за поколеньем поколенье.

Траве спасение во рву, —

в Твоих глубинах нам спасенье.

Возвесели за дни забот,

воздай за непомерность бедствий,

сверши тот дивный поворот,

какой бывает только в детстве.

Тогда всем существом своим,

прозрачным, как прозренье ночью,

мы Замысел не посрамим

и явим суть Твою воочью.

* *

*

Вот как ты просыпаешься,

смотришь перед собой,

пятнышком света спасаешься,

пляской обоев любой.

Что там гадается, прочится,

складывается в смысл?

Это случайностью корчится

неподконтрольная мысль.

Неуловимая, вертится

скоком косым воробья,

на тупоумье рассердится

и улетит от тебя.

Скульптура

Роберту Лотошу

…отрадно спать, отрадней камнем быть.

Тютчев <из Микеланджело>

В скульптуре застыл

движения гений,

и ветер остыл,

но слышится пенье.

Геракл грустит

в наклоне овальном,

и мрамор искрит

на сколе случайном.

И спящие спят

в покое утробном,

укрыты до пят, —

им это удобно.

Их сон — это свет,

ласкающий камень,

там времени нет:

приснится — и канет.

Тебе не войти

в их сладкую вечность,

но можно снести

свою быстротечность,

вобрав этот зал

внимательным взглядом:

ты смертен и мал,

но был где-то рядом.

* *

*

Убегающий от,

ускользающий за,

зажимающий рот,

отводящий глаза,

начинающий путь

с пустоты пустяков,

извлекающий суть

из просроченных слов,

словно в белом листе

не хотел наследить,

от себя в чистоте-

сироте сохранить.

Тихий ужас

Ключарева Наталья Львовна родилась в Перми, окончила филфак Ярославского государственного педагогического университета. Живет и работает в Москве. Финалист премии “Дебют” за 2002 год в номинации “Поэзия”, лауреат премии имени Юрия Казакова за 2007 год.

Рассказ

В прошлом году весной, а может быть и раньше — никто не помнил — в Пролетарскую Свободу перестал ходить трамвай. Древняя дребезжащая “двойка”, переползавшая Передовой мост, теперь разворачивалась на том берегу в депо, и район потерял последнюю связь с городом, частью которого считался.

Обитатели четырех черных бараков, подпиравших забор завода, этого события поначалу даже не заметили. Но вслед за трамваем из Пролетарской Свободы пропали еще и рельсы.

Бывший рабочий Лаптев, имевший обыкновение добираться домой ползком, однажды не обнаружил на своем пути привычной преграды. Только две желтоватые полосы уходили за горизонт. Лаптев ощупал пыль около головы и от удивления слегка очнулся.

Через неделю соседи Лаптева, разбуженные непонятным известием, проследовали по маршруту “двойки” до самого моста и лично удостоверились в исчезновении путей. Большого впечатления это, однако, не произвело: через реку давно никто не ездил, за ненадобностью. На площади Труда, где некогда лежало трамвайное кольцо, работал универсальный магазин “Рассвет”, рядом на почте получали пенсию; других дел в Пролетарской Свободе вроде как не случалось.