Новый Мир (№ 4 2006)

Можно сколько угодно сочувствовать человеку, который не желает участвовать в окололитературных дрязгах, но коль скоро ты отпускаешь свои стихи в публичное пространство, ты по своей воле оказываешься вовлечен в литературный процесс. Факт совершенно очевидный. Впрочем, лишь придающий этой книжке какого-то плюшевого очарования.

– 1

Жан-Люк Энниг. Краткая история попы. Перевод с французского И. Е. Клоковой. М., “КоЛибри”, 2005, 222 стр.

“Попа образовалась в глубокой древности”, — сообщает нам автор с первой же строки, не ведая, что окликает советский анекдот, в котором путеводитель открывался фразой “Прошлое N-ского района N-ской области уходит корнями в глубь Ледникового периода”. Подобное же глубокомыслие пронизывает “Краткую историю попы” насквозь, как кол, обсуждаемый здесь в отдельной главе. Французский литератор Жан-Люк Энниг стилизует книгу под научное исследование — с ссылками, историческими экскурсами, с обстоятельностью; как бы всерьез решает вопрос, “есть ли ягодицы у животных”, рассматривает роль симметрии в человеческом теле и происхождение слова “порка”. Однако книга вряд ли войдет в научные анналы, несмотря на немалое количество любителей анальной тематики среди читающей публики. Да и для действительно смешной шутки получается слишком громоздко. Автор, похоже, искренне считает себя последователем Рабле и даже посвящает ему несколько страниц — только вот сочинителя “Гаргантюа” переполнял наивный восторг от того, что можно наконец столь изысканно обсуждать запретные темы, а исследователь “истории попы” с педантичным занудством лишь имитирует бурное веселье. Спасибо, длится все это не слишком долго — нам представлен только “краткий” вариант скучнейшей (в исполнении Эннига) истории мадам Сижу.

1 Журнал собирается опубликовать развернутый отклик на это выдающееся издание. (Примеч. ред.)

ЗВУЧАЩАЯ ЛИТЕРАТУРА. CD-ОБОЗРЕНИЕ ПАВЛА КРЮЧКОВА

ЗВУЧАЩИЕ АЛЬМАНАХИ, СОБРАНИЯ И ПРИЛОЖЕНИЯ К КНИГАМ

(II. Лидия Чуковская)

Звукозаписей Лидии Корнеевны Чуковской (1907 — 1996) сохранилось достаточно много. Ее, в отличие от Марии Петровых, записывали часто — и на традиционных собраниях в переделкинском доме Корнея Чуковского (1 апреля, в день рождения К. Ч., и 28 октября — в день его кончины), и дома (записывала дочь — Елена Цезаревна). С начала перестроечных лет делались и профессиональные записи, и даже теле- и видеосъемки1.

К сегодняшнему дню выпущено два компакт-диска с голосом Лидии Чуковской: собрание стихотворений и аудиоприложение к мемуарной книге “Памяти детства”. Причем стихотворный диск издан в Москве практически без тиража (полтора десятка архивных экземпляров) и какого-либо оформления, а приложение к “Памяти детства” вышло аж в Архангельске.

Но раз уж мы в наших обозрениях говорим и о предшествующих появлению компакт-дисков аудионосителях — виниловых пластинках и аудиокассетах, то давайте, как говорится, “вспомним все” — хватит пальцев одной руки.

Впервые живой голос Лидии Чуковской появился на удивительном виниловом диске “Венок Мандельштаму”2 в начале 90-х. На этой пластинке стихи самого поэта и свои стихотворные посвящения ему читали Семен Липкин, Инна Лиснянская, Александр Кушнер, Белла Ахмадулина и… Лидия Чуковская. Впрочем, Лидия Корнеевна — единственная — читала здесь только самого Мандельштама: “В Петербурге мы сойдемся снова…”, “Квартира тиха, как бумага…” и “Я буду метаться по табору улицы темной…”

В самом начале чтения Л. К. произносит:

“…Я его знала очень плохо, хотя мы были связаны тем, что он кончил то же Тенишевское училище, что и я, только раньше. И он туда иногда приходил — просто как тенишевец, и читал стихи.

…Ну, я совсем не подражаю, но он читал так, как будто он поднимал на голове стакан воды — все выше, выше…”

В статье “Чужая речь мне будет оболочкой…” — на обороте бумажного конверта — Софья Богатырева многозначительно оговорилась: “На пластинке нет стихов и прозы Лидии Чуковской, записано лишь ее чтение стихов Мандельштама. Но их выбор приводит на память пронзительные страницы ее собственной прозы, обращенные к Ленинграду, запечатлевшие ужас нависшей над страной ночи”.

Дело в том, что ко дню выхода мандельштамовского диска Всесоюзная студия грамзаписи записала авторское чтение Лидии Чуковской — публицистику и стихи (профессиональных записей прозы, как я понимаю, нет). Пластинка готовилась к изданию, но “Мелодии” уже предстояла погибель, и очень скоро Елена Чуковская совместно с Львом Шиловым будут предпринимать усилия для — странно вымолвить — выкупа этих пленок.

Звукозапись строгого и нежного чтения Лидией Корнеевной стихов Мандельштама — а читала она, я напомню, совсем не по-актерски, выдерживая лишь ритм и рисунок стиха, словом, как учил ее отец, — через пять лет была включена в малотиражную компакт-кассету “Осип Мандельштам”, выпущенную совместно Гослитмузеем и Мандельштамовским обществом. Здесь был изменен и добавлен состав литераторов, декламирующих стихи О. М. (С. Аверинцев, Н. Вольпин, Ю. Нагибин), включено актерское чтение, добавлены — не впервые ли собранные воедино? — три звуковых автографа самого Мандельштама, запечатленные в начале века Сергеем Бернштейном.

В начале 1997 года, в честь 90-летия Лидии Чуковской, состоялся большой вечер ее памяти, организованный Государственным Литературным музеем. Вспоминая об этом вечере (я записывал его для памяти на свой диктофон), я с грустью перебираю дорогие лица — и в зале, и на сцене. Очень скоро некоторых из них — хорошо знавших Л. К. и друживших с ней — не станет. Уйдут и Валентин Берестов, и Владимир Корнилов, и Семен Липкин…

Отдел звукозаписи Литературного музея отметил юбилейный для Лидии Чуковской год выпуском двух малотиражных аудиокассет. Одна из них существует в истории звукоархивистики и сегодня, бережно хранится в семье Л. Ч. и в переделкинском Доме-музее. Некоторые из вошедших в нее звукозаписей не один раз воспроизводились в радио- и телеэфире, звучали на литературных вечерах.

Другая кассета — канула до поры в небытие3. Правда, у Елены Цезаревны и у меня сохранилось по экземпляру. Тогда, в 1997 году, публичное воспроизведение этой записи в рамках упомянутого вечера оказалось, увы, конфузным: дочь не признала голоса матери и временно дезавуировала кассету в тот же день. И была права: голос на пленке “буратинил”: неправильная скорость.

Не знаю, на какой магнитофон и на какой скорости записывал 16 мая 1969 года Лев Алексеевич Шилов чтение Лидией Корнеевной фрагментов “Записок об Анне Ахматовой”. Не знаю пока, можно ли воспроизвести исходную запись адекватно: надеюсь, что вскорости сотрудники ГЛМ помогут это выяснить… Я вставил эту кассету в свой диктофон с встроенным динамиком, включил воспроизведение и стал крутить колесики Speed control и Pitch control. И довольно скоро услышал голос, приближенный к натуральному голосу Лидии Корнеевны Чуковской.

Теперь расскажу о самой записи, тем более что в преддверии 100-летия Лидии Чуковской, мне кажется, настало время довести однажды записанное до возможности издания на CD. Технически это будет сделать несложно: перенести все в компьютер, сделать несколько вариантов записей, меняя скорость, и попросить Елену Цезаревну Чуковскую прослушать их. Возможно, она и выберет подходящее, как ее дед когда-то остановился на одном из вариантов “оживленного” голоса Блока…

На кассете указано, что Лидия Чуковская читает отрывки из своей книги и говорит о ней. Все так: тут слышен и голос Льва Шилова, вопросы которого “провоцируют” Л. К. на пояснения и некоторые монологи4. Все это особенно важно, учитывая, что, когда делалась запись, прошло всего три года, как скончалась Анна Ахматова.

Лидия Корнеевна рассказывает здесь о своем знакомстве с Ахматовой, о первом — наиболее важном для истории литературы (с ее точки зрения) — томе “Записок…”, о 40-х годах, “ждановщине” и, конечно, “Реквиеме”. Говоря о том, как она запоминала на память “Реквием”, Л. К. “акцентирует” свою речь легкими ударами ладони по столу, показывает, какой именно она давала знак Ахматовой после прочтения (что запомнила). …Л. К. вспоминает, как в 1962 году, когда Ахматова жила у Ники Глен, она впервые увидела перепечатанную поэму, и приводит разговор с А. А.