Новый Мир (№ 4 2011)

Батя смеется: — Вообще-то я — Сергей Сергеич… Но для моего сына, как и для всех вас — для всего вашего чудесного, умного, но немного торопливого поколения слово “отец” слишком обычно… м-м… да… Слишком скромно и вяло. Слишком немодно. То ли дело — Ба-атя!

Быстро находит глазом Ольгу.

— А вот и вы!.. Вы — Ольга, верно?.. Ну-ну!.. Мы с вами говорили по телефону. Это и есть вы. Не сомневаюсь… Я ведь угадал?

Ольга, до этого молчавшая, произносит коротко: — Угадали.

— Максимка дал ваш портрет в словах. Нарисовал… А у стариков, Ольга, свой глаз по жизни. Опытный глаз. Как теперь говорят, намыленный… Бывает, что и неприметного угадаешь сразу. Вычислишь его и на тусклый свет… Тем более такую красавицу!

Переводит глаза на Инну. Замедленно угадывает:

— А вы… А вы, значит, у нас…

Ольга успевает: — Моя сестра Инна.

— Две сестры… Две сестры — это ведь прекрасно.

Инна с улыбкой: — Жаль, немодно.

— Ну и замечательно, что немодно.

Звонок.

Инна вновь спешит к двери.

В дверях таксист. Он вносит в К-студию здоровенный чемодан. Идет, не спрашивая. С ним уже расплатились. Ставит ношу прямо на пол возле Бати.

И, кивнув, уходит.

Батя: — Это подарки…

Инна качает головой: — Ай-ай. Как вы рисково… С таким заманчивым допотопным чемоданом!.. Сразу видно, что вы из Сибири.

Батя: — Он не мог убежать. Я же его предупредил — подарки невесте.

— И что?

— И он сказал — да.

— Аэропортовский таксист сказал — да. Какая замечательная гарантия!

— Знаете, Инна… У меня нет ярких достоинств. Похвастать особо нечем. Но зато есть такое свойство — понимать по голосу. Это от природы. Это с детства… Какая-нибудь стиснутая нотка выдаст. В его честном голосе. Звук. Звучание… Мелочь, пустяк вроде бы… а я уже знаю, убежит этот человек или нет с чужим добром. С моим чемоданом.

— Но ведь бывают сомнительные случаи. Бывают и хитрецы. На голос нас и ловят.

— Конечно.

— И что тогда?

— И тогда я иду с моим чемоданом рядом.

Общий и уже легкий смех.

Батя ловко, умело распаковал чемодан. Несуетливо вынимает сильными руками одно, потом другое.

И очень естественно (с высоты возраста и седин) переходит на “ты”:

— Для начала — небольшой недорогой альбом. Но там две качественные репродукции твоего Кандинского. Я, Ольга, даже не слышал о таком художнике, сказать честно. Максим мне написал… О твоем увлечении.

— Это не увлечение. Это моя специальность.

— Тем более. Альбом — подарок Буяновых. Чудесная семья… Тихий такой, скромняга человек, шепчущий голос, а фамилия Буянов… Он из Хабаровска. Такой вот, Ольга, далекий город.

Батя запнулся. Заглядывает в маленькую бумажку для памяти:

— Нет в альбоме, к сожалению… Малевича… Но зато парочка Кандинских… Парочка — это не мое, а его, Буянова, выражение. Он филолог. Он иногда разговаривает чудно, шепотом. Прошептал мне — это, мол, личный его подарок невесте.

— Но я…

— Погоди, Ольга. Все слова скажешь, когда Максим придет…

— Но я… Но он…

— Погоди. Это еще не все… — наращивает Батя.

А сестры не определились — не знают, как сразу сказать... С чего начать?

— Может быть, Сергей Сергеич, вы сядете к столу? — нащупывает натужную ситуацию Инна. — Чай? Может быть, кофе?.. Сергей Сергеич. За столом разговаривать удобнее.

— Зови меня Батей. Как и Максимка зовет… Ну-ка… Скажи — Батя.

— Батя.

— Молодец. И не хлопочи, дочка, я долго не задержусь… Кое-что еще передам в руки твоей сестре — и к себе на Арбат… Я сдавал квартиру, прибавка к пенсии. Но теперь я вернулся… Не был в Москве шесть лет.

Инна с некоторым женским сомнением: — Шесть лет — вне дома?

— Шесть лет — у друзей!

*

Ольга заторможена. Стоит, скрестив руки. Ей уже почти безразлично. Абсурд… Сейчас мы все, кажется, повеселимся.

Тем временем напористый Батя вынимает еще один подарок.

— А вот и она! Небольшая работа твоего Кандинского. Как бы подлинник.

Ольга не выдерживает: — Я не могу принять!

— Как не можешь!.. Написано на обороте — Ольге!.. Одно слово. Но какое значащее!

Инна: — Она не может это принять.

— Может, может… Я прямо из аэропорта. Взял такси и к вам. Я даже к себе домой не заезжал. На Арбат… Я сразу к вам. А почему?.. А потому что подарки. Чтобы не выгружать их там, а после тут…

Инна ищет, пытаясь найти хоть какое-то приличное, без паники, отступление: — Сергей Сергеич... Но как? Откуда в сибирских углах завелся Кандинский?

— А!.. Вот это разговор. Кандинский — подарок Ольге от семьи Рогожиных… Из Иркутска… Есть, есть такой далекий город — Иркутск! Илья Рогожин пять лет потрудился на лесоповале. Руку потерял. Зэк зэком, однако, потеряв руку, придумал для прогресса кое-какое усовершенствование. Отделять ветки от ствола сосны. Срезка идеальная, ветка без хруста. Без подчистки… Но Илюху и слушать не захотели. А за хвойную выдумку дали еще пять лет. Чтоб не скандалил…