Новый Мир ( № 5 2008)

цензуру”, “Итоги”, “Литературная газета”, “Литературная Россия”, “Московский

литератор”, “НГ Ex libris”, “Неволя”, “Новая газета”, “Огонек”, “Политический

журнал”, “Политический класс”, “ПОЛИТ.РУ”, “Правая.ги”, “Российская газета”,

“Русский Журнал”, “Русский курьер”, “Русский репортер”, “Художественный

журнал”, “Эксперт”

Дмитрий Андреев. Футурополитика и хронократия. Издатель сборника “De future, или История будущего” отвечает на вопросы “Завтра”. Беседу вел Андрей Фефелов. — “Завтра”, 2008, № 9, 27 февраля <http://zavtra.ru>.

“<...> я бы еще указал на принципиальное отличие двух основных способов постижения будущего. Первый способ можно условно назвать реактивным — это своего рода реакция на некий внешний вызов и достраивание этой самой реакции в будущее. Иными словами, реактивное представление будущего определяется уже даже не настоящим, а прошлым — каким-то возбудителем, который уже сработал. И потому реактивное моделирование будущего сводится к экстраполяции в перспективу некой новой реальности текущего момента — реальности настоящего, возникшей после той или иной акции, которая сама по себе уже в прошлом. Предполагаемое будущее оказывается в данной ситуации всего лишь измененным — в лучшую или худшую сторону — настоящим, но не каким-то качественно иным пространством бытия. Второй способ можно назвать сценарным. Проектируется некий желаемый сценарий будущего — даже самый фантастический — и путем обратной ретроспективной развертки выстраивается маршрут от этого самого будущего до настоящего. То есть маршрут не из прошлого в будущее, какой получается в результате реактивного моделирования, а буквально из будущего в будущее — через промежуточную остановку в настоящем. <...> Понимаю, что приведенные рассуждения звучат весьма схоластично, но они принципиально важны для понимания всей разницы между названными способами моделирования будущего”.

“На мой взгляд, будущее из удела фантастов и разного рода прорицателей превращается сегодня в предмет хронократии как особой социоантропологической технологии”.

Олег Аронсон. Правоохранительные тела. — “Индекс/Досье на цензуру”, 2007, № 27 <http://www.index.org.ru/journal/27>.

“Мы все постепенно превращаемся в придаток государства, даже критикуя его, даже признавая его недемократичность и авторитарность, даже сопротивляясь ему в правовом поле”.

Андрей Архангельский. Поколение проигравших. Журнал “Афиша” и поколение 20-летних: когда бы грек увидел наши игры... — “Взгляд”, 2008, 12 февраля <http://www.vz.ru>.

“Рассмотрим, однако, социальный образ современного русского интеллектуала (из поколения 20-летних; по аналогии с их главным журналом назовем его „афишель"): широко информированный, активно потребляющий, однако при этом лишенный ярко выраженного личностного начала, Я-личности; тип социально пассивный, а точнее сказать, социально отсутствующий. Этот образ сопоставим с рядом общемировых социальных образов человека информационной, постиндустриальной культуры — фланер, турист, бродяга, игрок, — однако обладает и рядом специфических русских черт...”

Андрей Архангельский. Подвиг разведчика. 20 лет без Башлачева. — “Взгляд”, 2008, 18 февраля <http://www.vz.ru>.

“Он, конечно же, не был противником режима или диссидентом (власть всегда, как и сегодня, пугается более всего тех, кто является на самом деле ее потенциальными союзниками). Башлачев был из особой и редкой категории русских людей — она существовала и до революции и, несмотря ни на что, опять проявилась при советской власти. Заметнейшими из ее черт были личная ответственность за происходящее вокруг и болезненная склонность к самопожертвованию. Причем к самопожертовованию какому-то совершенно бессмысленному, даже позерскому... Всеобщему. За всех. Вообще. Парадокс в том, что такое бессмысленное самопожертовование, такое глупое переживание за всех и само наличие людей, способных на это, — есть признак нравственного здоровья общества”.

“Без среды микробов нет...” Редакторы крупнейшего зарубежного русскоязычного толстого литературного журнала [“Зеркало”] Михаил Гробман и Ирина Врубель-Голубкина заявляют о своем праве на пристрастность. Беседу вел Евгений Александров. — “Взгляд”, 2008, 14 февраля <http://www.vz.ru>.

Говорит один из интервьюируемых редакторов журнала “Зеркало”, но кто именно из них — непонятно: “Сегодня мы наблюдаем в России невероятный „расцвет" поэзии. Издается огромное количество поэтических книг, выходит огромное количество хвалебных статей. При том что более чем 99,9% из них — просто графоманы и к русской литературе не имеют никакого отношения. А блистательные поэты Красовицкий, Хромов или Чертков забыты, не нужны”.

Андрей Битов. Он пиарил только русский язык. 9 февраля удивительному писателю Юрию Ковалю исполнилось бы 70 лет. Записала Ирина Скуридина. — “Новая газета”, 2007, № 9, 7 февраля <http://www.novayagazeta.ru>.

“Замечательное было время, замечательный был возраст, замечательный был снег, замечательный был смех, замечательное было понимание. Потом как-то жизнь развела, потому что как только меня выпустили на Запад, так меня здесь и видели, я стал после пятидесяти восполнять западный опыт...”

“Я думаю, что он [Юрий Коваль] один из самых чистых служителей русского слова, которые тогда жили. Его более абсурдная и абстрактная проза тогда еще не была известна, и он был закрыт детской тематикой. Но времена поменялись. Советская власть хороша тем, что плохое от хорошего очень легко отличить”.

“Юрий Коваль — чистая литература, прозаик на всем протяжении. В слово „прозаик" я вкладываю особый смысл. Это человек, чувствующий слово не меньше, чем поэт, но в прозе. Я вообще считаю, что русская литература непрофессиональна по традиции. Она любительская. Быть любителем, высоким любителем, так чтобы выдавать образцы, а не продукцию, — вот это и есть традиция русской литературы”.

Михаил Бойко. Чертик из ефрейторского ранца. 220 лет со дня рождения Артура Шопенгауэра. — “НГ Ex libris”, 2008, № 6, 21 февраля <http://exlibris.ng.ru>.

“Стихийных шопенгауэрианцев больше, чем стихийных марксистов, ницшеанцев и фрейдистов вместе взятых. Все, кто верит в „закон бутерброда" (иногда его называют „законом подлости"), — стихийные шопенгауэрианцы. Каждый, кто в минуты беспричинной грусти вздыхает: „Все плохо", а после пятиминутного размышления уточняет: „Очень плохо", — тоже...”

Илья Бражников. Исчерпанность острова и града. Реализованная утопия и открытый Апокалипсис. — “Политический журнал”, 2008, № 3, 26 февраля <http://www.politjournal.ru>.

“Утопия наконец начинает осуществляться и в России. Именно сейчас, а отнюдь не тогда, когда советской антиутопией пугали весь мир. Но теперь понятно, что жизнь в СССР была глубоко традиционна, в чем-то даже архаична по сравнению с тем, что всех ждало на выходе”.

“Характерно и то, что последний большой островной западный сюжет, реализованный в анимационном фильме „Мадагаскар" (2005), несет в себе весь комплекс мотивов утопического хронотопа — от просвещенческого „крушения" и романтического „бегства" до „одичания" и „дегуманизации". Финал открыт: герои хотят покинуть остров, но не могут этого сделать. Спасение оборачивается розыгрышем, герои прощаются с островом, но плыть им некуда, не на что и незачем. Оба ключевых утопических хронотопа — город и остров — исчерпаны до конца как в своей связи, так и в своей противопоставленности. Поэтому финал — это затянувшееся шоу на берегу. Похоже, что шоу на пляже (на берегу) — это и есть сегодняшнее состояние западной цивилизации (подобный эпизод, кстати, есть и в романе Уэльбека). Из этой сюжетной коллизии для западного рацио на самом деле нет выхода. Потому, несмотря на гарантированный успех, так и не вышел „Мадагаскар-2"”.