Новый Мир ( № 6 2005)
Шрифт:
Косой диагональю сна:
То соблазняя, то пугая,
Красавица и смерть сама.
Годовщина брата
Не спи, не спи, художник…
Б. П.
И столько мучительной злости…
О. М.
Жизнь рвется, как старая пленка, —
Ее не спасет красота:
Опасная легкость ребенка,
Веселая тяжесть кота.
А
Вращаешь свой рабский жернбов,
Как будто твои капли пота
В терновую выльются кровь.
Усни и умри как художник —
Очнешься от страшного сна,
Что все, что творил, было ложно —
Лишь прихоть да похоть одна.
Отринь толкований пелбены:
Опять ты не понял за жизнь, —
Упрись потным лбом в эти стены
И к Богу дорогу раздвинь.
* *
*
(Перед аудиозаписью)
Стихи, заведомо плохие,
Ты не боялся записать,
Ко мне приходят дни другие,
Их “Не дано предугадать”.
Предлог, казалось бы случайный,
Вдруг превращается в урок.
Не шевели покрова тайны
И не разгадывай намек.
19.XII.2003, Краснопрудная.
* *
*
Опять на площади снежок,
И звон одной из колоколен,
И птицы выпуклый глазок,
И я не умер и не болен.
Что ж я на белом тут лежу?
Лист ржавый в небе шевелится.
В окошко белое гляжу
Я тем же взглядом, что и птица.
Так вот граница! Белый свет,
Где нахожу себя меж вами,
И тьма слепящая, где нет
Возможности
о том сказать словами.
6.III.2004.
* *
*
Люблю одинокое дерево,
Что в поле на страже межи.
Тень в полдень отброшена к северу,
Зовет: путник, ляг и лежи.
Забыв за плечами дорогу,
Забросишь свой посох в кусты,
И медлят шаги понемногу,
Пока приближаешься ты.
Как к дому, как к другу, как к брату,
Поправишь свой пыльный мешок...
И ты не захочешь обратно:
Ты с деревом не одинок.
Сквозь ветви, колени и листья
Плывут облака, как года.
Одной одинокою мыслью
Взойдет над тобою звезда.
И космос как малая малость
Сожмется до краткого сна...
И сердце со страхом рассталось,
И бездна всего лишь без дна.
1 апреля 2005.
Чур, рассказ
Горланова Нина Викторовна и Букур Вячеслав Иванович родились в Пермской области. Закончили Пермский университет. Авторы многих книг прозы. Печатались в журналах “Новый мир”, “Знамя”, “Октябрь”, “Звезда”… Живут в Перми.
Эта сумасбродная история уходит корнями… Впрочем, смотрите сами.
О, воздух двадцать девятого года: одним казалось, что пахло гулкой новизной колхозов, а другим — все наоборот…
В село Чур прислали из города Осипа Лучникова — переворотить всю жизнь, устранить кулаков. А вместо этого — у нее были вишневые глаза, ей шестнадцать лет. Звали ее — Грушенька.
И он в мечтах то спасает ее от волков, которых снова много появилось вокруг Чура, то едет с ней вместе на учебу в Пермь. Но там брат — в артели “Уральская береста” — пьет насмерть, он меня опозорит, Грушенька испугается… ведь другие города есть! Но у Грушеньки улыбка под самые корешки волос! Налетят на такую улыбку всякие!
Тут Осип поднял голову: в печи сбежала из чугунка яростно кипящая каша. Видения улетели, а он — один в пустом доме неизвестного ему богача, расстрелянного в Гражданскую войну. Осип метнулся, спасая ужин. Чужие поленья трещали перед ним, говоря: субчик, ну-ка, чик отсюда, уходи, пока жив. А он сказал, подбоченясь и глядя в огонь:
— Да я еще сюда жену приведу. Будет вам хозяйка, будете вы молчать, родятся у меня и дети еще — восьмеро, а то и десять. — И, взяв ухват, распорядился с чугунком.