Новый Мир ( № 6 2006)

Еще была у Сергея Эйзенштейна ласковая собачка,

Да съела как-то ее бешеная казачка.

Еще был у Сергея Эйзенштейна городочек шуточных птиц,

Но реквизировал его Наркомпрод на предмет пищевых яиц.

И макакий был у него для интимных секс-развлечений,

Но послали его за рубеж для особенных поручений.

Вот и всё, бля. И вся наша жизнь. Лишь кораблик плывет по бумаге.

Эйзенштейн тихо курит гашиш. В небе реют красные флаги.

* *

 *

Пустынно-глухо, в полусне

Собачка бегает по небу.

За разноцветными ширмочками разливают вино “Миснэ”.

Лежит на полу деревянный Бунин.

Ходит старушка посередь двора.

Бражку пьет и кружит разная детвора.

Летят на нас безглазые канарейки.

Девушка пьяная улыбается со скамейки.

Водит карлик кошечку за лапочки.

Кошечка смеется, и все ей до лампочки.

* *

 *

Есть в том Метелёве Поющий Камень.

Поет придурочно и часто нетрезвый.

Сначала пинали его сапогами,

Потом решили, что камень полезный.

Теперь к нему приезжают свадьбы

И разбивают вдребезги пластмассовых пупсов с капота.

А холостые от камня долотом отбивают кусочки

Исключительно девкам на сподману.

* *

 *

Он потерял побольше денег и уехал в край кипящего молочка.

Потерял мобильник и спал в комнате у одного старичка.

Потерял три паспорта и большую сберкнижку на вторые сутки.

А в туалете скончался наркокурьер с героином в желудке.

Потерял понятых и еще потерял зампрокурора.

Потерял кредитную карточку багдадского вора.

Потерял Оксану Викторовну, сироту.

Она под землей не дует больше в ноздри кроту.

Потерял все нажитое непосильным трудом.

И нечем теперь заплатить за Дурдом.

* *

 *

Купил в промтоварном бутылку водки.

А на донышке склизкий размедузенный Садко.

Стал он, булькая, ныть, как ему нелегко,

Жена не любит, в жопе геморрой, и при путинском режиме работы

не найтить.

Процедил водку через марлю. Надо ж ее как-то пить!

Выпил стакан, стало тепло в затылке.

И лег подремать на холодное дно сентябрьской бутылки.

* *

 *

Получил поместье за шишиморство и шпионство.

Хорошее место для забав, прогулок, для ромашничества и шампиньонства.

Здесь происходит легкое и сердечное безо всяких уставов.

Грязь уходит из белого тела, из нутра, из костей и суставов.

Если даже в доме что-то повалится, упадет,

Если будет трещать и в углу диковаться,

Если даже со стола все чашки сметет,

Я буду на стуле сидеть и улыбаться...

Что касается счастья. (Ехать умирать).

Ботева Мария Алексеевна родилась в Кирове. Студентка Екатеринбургского государственного театрального института. Автор книги прозы “Световая азбука…”. Лауреат премии “Молодежный триумф” за 2005 год. Живет в Кирове.

В тексте сохранены особенности авторской пунктуации и орфографии.

Претерпевший же до конца спасется.

(Мф. 24: 13)

У нас была корова. Когда она жила, из неё ели молоко мать, отец и я. Потом она родила себе сына — телёнка, и он тоже ел из неё молоко, мы трое и он четвёртый, а всем хватало. Корова ещё пахала и возила кладь. Потом её сына продали на мясо. Корова стала мучиться, но скоро умерла от поезда. И её тоже съели, потому что она говядина. Корова отдала нам всё, то есть молоко, сына, мясо, кожу, внутренности и кости, она была доброй. Я помню нашу корову и не забуду.

Андрей Платонов.

Первые фразы такие (курсив): если я буду старой, то поеду умирать куда-нибудь подальше от родственников, чтобы они не видели меня старой, чтобы внуки думали, будто я не старюсь, и не состарюсь никогда, если у меня к тому времени будут внуки.

Поеду, допустим, к себе на родину, а что, пряничный город зимой, пробки оттого, что дороги занесены снегом, летом пыль, и театр на Спасской, и авторская песня, и старухи в троллейбусе, и я между них.