Новый Мир ( № 9 2004)

отчизну крепить, дважды два стремления

возвысив стоп. — Доволен, подвигу

похвальбой достойной воздавши. — Волшебный напев

всякому и тягот легчит

бремя. — Песнь сия славословная пелась

исстари, возникнув прежде,

чем Адраст поссорился с Кадмейцами.

Шестая Пифийская,

Фрасибулу, сыну Ксенократа из Акраганты

Послушайте; — ведь Афродиты лукавоокой

поистине и Харит

вспахивая целину, до неподвижного

доступаю пупа рыкливой земли,

где Эмменидам блаженным, Акраганте речной

и Ксенократу, Пифийской в честь победы его,

для клада песен

уже готово в лощине

Аполлона многозлатной здание. —

Его ни студеным дождем, низводя из тучи

гремливой грозную рать,

льющим неистово, ниже ветром яростным

вглубь соленых пучин, с дресвою смешав,

не унесет. — Обратясь лицом ко свету, оно

о твоего, Фрасибуле, колесничной отца

и рода славной

победе в Крисских ущельях

голосами смертных всем поведает. —

Ты ж, оную крепко десницей держа, стремишься

вслед заповедям прямым,

некогда сыном Филиры велемощному

препод а нным в горах Пелееву, мол,

чаду вдали от отца: “Чти паче прочих богов

Кронова сына, владыку гневногласного всех

гром о в и молний; —

своих родителей должной

не лишай, доколе живы, почести”. —

Сей мыслью проникся и встарь Антилох отважный,

отдавший жизнь за отца,

М е мнона кой, Эфиопов людогубного

ратеводца, замешкал. — Ибо когда

Несторову колесницу конь сдержал, от стрелы

павший Париса; — противник уж и крепкое нань

копье направил; —

тогда же сына окликнул

потрясенный старца дух Мессенского; —

без отклика зов не остался; — достойный давши

отпор, божественный муж

гибелью собственной заплатил за отчее

избавление; — древле ставился ж он,

подвиг великий свершивший, молодежи в пример

доблести, явленной ради жизнодавцев своих. —

Так было прежде; —

но паче прочих и ныне

Фрасибул идет стопами отчими,

родному явившись во блеске на помощь дяде; —

богатством правит с умом,

жнет не кичливую юность и беспутную,

но премудрость в прибежищах Пиерид; —

и, Посейдоне, средь конных выступлений к тебе,

Землетрясателю, мысли устремляет свои. —

Его застольных

бесед и разума сладость

медуниц заменит вязь узорную.

Одиннадцатая Олимпийская,

Агесидаму из Локр Эпизефирских, сыну Архестрата

Той порой ветр а человекам потребны

больше, той — небесной потоки воды,

тучи сыновья дождевой. —

Для добившихся трудами медоглаголые песни

слав началом будущих

и надежнейшим залогом доблестей длятся благих. —

Беззав и стная похвала ж Олимпийским

медлит победителям. — Ей ведь язык

мой бы мог погонщиком стать. —

Но внушенной расцветает богом премудростью смертный! —

Знай, Агесид а ме, же,

Архестр а тов сыне, ради битвы кулачной твоей

над из маслины златой венцом раздастся

строй сладкопевных раскатов,

дабы всех в Эпизеф и рских Л о крах живущих поч е сть. —

Там соликовствуйте, — вот ручательство

вам, — о Музы, там, где дружелюбию

люд не чужд и вежеству,

и остромысл, и премудр, — туда ступайте ж. —

Ибо врожденный не может измениться

ни лисицы огненной,

ниже льва рыкливого нрав.

Вторая Истмийская,

Фрасибулу, сыну Ксенократа из Акраганты

При пращурах, о Фрасибуле,

коль на златоколый кто