Новый мировой порядок

Глобализация может дать немало полезного огромному и трудолюбивому Китаю (прежде всего, богатейший рынок и поток новой технологии). Но китайское руководство еще, несомненно, ощутит, что по мере увеличения инвестиций, доступа к информации посредством электронной почты и Интернета, путешествий и проживания за рубежом напряженность взаимодействия между экономикой Китая, его обществом и политической системой будет, вне всякого сомнения, расти.

Грядет обострение битвы конкурентов внутри азиатского региона. Уже после кризиса 1997–1998 годов давление в регионе начало нарастать. Перед Китаем впервые за несколько десятилетий встала проблема: как обращаться и что делать с растущей безработицей, излишними производственными мощностями, проблемами внешних долгов. Выявилось весьма отчетливо, что АПЕК и АСЕАН не являются эффективными инструментами внутриазиатских противоречий. В отличие от Европы в Азии нет системы коллективной безопасности, здесь нет долгой и позитивной истории соглашений по контролю над вооружениями, нет системы коллективной безопасности. А есть нечто устрашающее — растущая гонка ядерных вооружений между США, Китаем, Индией и Пакистаном.

Военная система Китая зависит от помощи, осуществляемой Россией, от получения американских технических секретов, от степени преодоления отсталости. Седьмой флот США еще не скоро перестанет быть самой большой военной силой в регионе. «Понимание китайским руководством своей стратегической слабости можно усмотреть даже в том интересе, который молодые китайские стратеги проявляют к революционным изменениям в военной технологии, к дебатам среди американских стратегов» [854] . Ощущая, что в ближайшей перспективе у них нет шансов, китайцы концентрируют силы для броска в будущем. Поскольку срок жизни одного поколения оружия в наши дни составляет примерно пятнадцать лет, китайцы ожидают возможности «вклиниться» на следующем витке или непосредственно после него.

854

854 Pillsbury M. (ed). Chinese View of Future Warfare. Washington: National Defense University Press, 1997.

Американская интерпретация.Специализирующиеся по Китаю Р. Бернстайн и Р. Манро в книге «Грядущий конфликт с Китаем»квалифицируют подъем Китая как «наиболее трудный вызов, потому что, в отличие от СССР, Китай не представляет собой могучей военной державы, основанной на слабой экономике, но мощную экономику, создающую впечатляющую военную силу. Ключом является постоянный рост китайского влияния повсюду в Азии и в мире в целом. Глобальная роль, которую Китай предусматривает для себя, связана с подъемом соперников Запада, антагонистичных США» [855] .

855

855 Bernstein R.,Munro R.The Coming Conflict with China. N. Y.,1997,p.l9.

В следующем десятилетии, пишут американские специалисты, «не Россия или некое государство-пария, а Китай, принявший на вооружение новую ядерную политику, станет главным предметом забот Америки. КНР модернизирует свой ядерный потенциал уже в течение 20 лет и будет продолжать движение в этом направлении несмотря на противодействие других стран… Война в Персидском заливе и бомбардировка Косова усилили китайскую обеспокоенность в отношении точно наводимого обычного оружия, способного уничтожить существующую у Китая способность нанесения второго удара… Создание Америкой противоракетной обороны воспринимается Китаем как вызов и угроза его ядерному потенциалу» [856] .

856

856 Roberts В., Manning R., Montaperto R. China: The Forgotten Nuclear Power («Foreign Affairs», July/August 2000, p. 53–54).

Складывается картина энергичного возвышения величайшей страны мира, до восемнадцатого века привыкшей быть «Срединной империей» — центром мира, а затем на полтораста лет униженной западной экспансией. Страны молодых, целеустремленных жертвенных людей, готовых повторить путь Японии как ровни мировому авангарду. Американский аналитик Д. Каллео отмечает, что «сегодня Китай является претендентом на роль сверхдержавы уже в близком будущем. Со своим огромным, энергичным и одаренным населением, будучи впервые с девятнадцатого века объединенным, Китай совершенно определенно находится на подъеме» [857] . На этом пути так или иначе — в Тайваньском проливе, при вступлении в ВТО, в отношении к Тибету, в оценке внутренних процессов Китая — на пути Пекина стоит Америка. Американцы Р. Бернстайн и Р. Манро квалифицируют подъем Китая как «наиболее трудный вызов… Китай представляет собой мощную экономику и впечатляющую военную силу. Происходит рост китайского влияния в Азии и в мире в целом. Китай предусматривает для себя глобальную роль» [858] .

857

857 Calleo D. The United States and the Great Powers («World Policy Journal», Fall 1999, p. 11).

858

858 Bernstein R.,Munro R.The Coming Conflict with China. N. Y.,1997,p.l9.

Такие обстоятельства, как бомбардировка американцами китайского посольства в Белграде, а также публикация доклада Комиссии Кокса о китайском атомном шпионаже, вызвали обострение американо-китайских отношений [859] . Характерно то, как китайцы реагировали на бомбардировку своего посольства в Белграде: началась подписка на средства, которые позволили бы Китаю приобрести свой первый авианосец [860] . В США популярной становится точка зрения, что самые опасные схватки будущего возникнут, скорее всего, из противостояния друг другу западного высокомерия, исламской нетерпимости и китайс-861 кого самоутверждения [861] .

859

859 Carpenter T. and Dorn J. (eds). China's Future. Constructive Partner or Emerging Threat? Cato Institute, 2000.

860

860 Lanxin Xiang. The Chinese Military: Problems of Modernization. PSIS Ocasional Papers, N 3, Geneva, 1999.

861

861 Huntington S. The Clash of Civilizations and the Remaking ofWorld Order. N.Y.,1996,p.l83.

Дж. Модельски и У. Томпсон предупреждают: «Китайские лидеры видят в Соединенных Штатах сверхдержаву, вступающую в полосу упадка, но полную решимости сдерживать находящийся на подъеме Китай. Они бросят вызов интересам и позициям Соединенных Штатов в Восточной Азии, их военному и военно-морскому присутствию в западной части Тихого океана. Китайцы уже проявили себя на этом направлении в 1996–1999 гг. в ходе спора по статусу Тайваня, демократии в Гонконге, будущему Тибета, объединению Кореи и контролю над островами в Южно-Китайском море» [862] . По мнению американских специалистов, любое противодействие однополюсному миру «сможет послужить сборным пунктом противников статус-кво в Азиатско-Тихоокеанском регионе, равно как и среди прочих недовольных современной системой во всем мире» [863] .

862

862 Modelski G., Tompson W. The Long and Short of Global Politics in the Twenty-first Century: An Evolutionary Approach («International Studies Review». Summer 1999, p.133).

863

863 там же.

Англичанин X. Макрэй предсказывает превращение Китая в полнокровного конкурента Америки примерно в 2020 г. («если США не улучшат свою систему образования и не продемонстрируют больше самодисциплины») [864] . Становится возможным предсказать возникновение биполярного мира с полюсами в виде США и Китая. Как формулирует влиятельная в республиканской партии К. Райе, «Китай не является державой, склонной сохранять status quo, напротив, он хотел бы изменить существующее положение, изменить баланс сил в Азии в свою пользу. Уже одно это делает его стратегическим соперником Америки» [865] .

864

864 McRae H. The World in 2020. Power, Culture and Prosperity. 1994, p. 276.

865

865 Rice С Promoting the National Interest («Foreign Affairs», Jan/Feb. 2000, p. 56).

Жесткий подход.Гигантские геополитические изменения в Азии вызвали глубокую озабоченность капитанов американского государственного корабля. Три концепции были выработаны в среде американских аналитиков: жесткая, компромиссная и мягкая.

Представители жесткогоподхода о Китае говорят как о буквально завтрашней сверхдержаве, бросающей вызов Америке. С точки зрения экономической конкуренции, именно КНР видится потенциально мощным противником Америки. Огромные население и территория, необъятные ресурсы Китая усиливают чувство опасности противостояния. Партийная верхушка в Пекине показала себя способной к принятию жестких решений. Апологеты жесткогоподхода исходят из того, что существует проблема, в решении которой ни США, ни КНР не готовы уступить. Речь идет о преобладании в Восточной Азии.

В этом смысле «китайская долговременная цель регионального лидерства, если не превосходства, представляет собой прямую угрозу доминирующей роли Америки в регионе» [866] . В ближайшие годы и десятилетия КНР будет стремиться вовлечь в свою орбиту непосредственных соседей и ослабить американское влияние в своем регионе. Для достижения этой цели сил НОАК достаточно уже сейчас.

Представитель жесткойлинии К. Либерталь без экивоков утверждает, что «сильный Китай неизбежно представит собой главный вызов США и остальной международной системе» [867] .Р. Бернстайн и Р. Манро, долгое время представлявшие в Китае американскую прессу, приходят к выводу, что «скоро Китай превратится во вторую по мощи державу мира и будет не стратегическим партнером США, а их долговременным противником» [868] . Военный теоретик Колин Грей предупреждает, что «формирующаяся китайская сверхдержава в силу своих размеров, характера территории, населения, социальных традиций и места размещения оказывает позитивное или негативное влияние на мировую систему, которое не может быть переоценено» [869] .Что следует делать?

866

866 Schweninger S. American Foreign Policy in the Post-Cold War World («World Policy Journal», Summer 1999, p. 60).

867

867 Lieberthal K. A New China Strategy («Foreign Affairs», Nov.-Dec.l995,p.36.

868

868 Bernstein R., Munro R. The Coming Conflict with China. N.Y., 1997, p.12.

869

869 Colin S.Grey. How Geography Still Shapes Security («Orbis», Spring 1996, p. 26).

Представители жесткойлинии обеспокоены тем, что у Вашингтона отсутствует перспективное видение своих отношений с гигантом Востока. «Администрация Клинтона не смогла с должным вниманием воспринять рождение Китая как сверхдержавы» [870] .Такие специалисты, как Дж. Най, полагают, что Соединенные Штаты должны вести за собой Азиатско-Тихоокеанский регион [871] . США должны противостоять Китаю в главных спорных (для Китая) пунктах — в Тибете и в ЮжноКитайском море. Представители этой линии подчеркивают, что «Тибет никогда не был провинцией Китая и не был в положении данника, не был вассалом имперского Китая… Статус Тибета сегодня подобен статусу Кореи, когда та стала японской колонией в 1910 году»" [872] .Еще более открыто антикитайскую позицию занимают представители «жесткого подхода» в отношении архипелага Спратли и Парасельских островов. США должны присутствовать здесь и опираться на антикитайские силы. «В Южно-Китайском море должно осуществляться (так же, как и в Тайваньском проливе) постоянное военное присутствие США. Седьмой флот должен быть значительно укреплен, чтобы гарантировать свободное плавание через Южно-Китайское море и на всех морских путях Юго-Восточной Азии» [873] .Такие специалисты, как Э. Фогель, полагают, что США должны перманентно расположить 7-й флот между Тайванем и КНР и осуществлять открытую военную поддержку Тайваня.

870

870 «The Bulletin of Atomic Scientists», Jan.-Feb.1997, p. 18–19.

871

871 Nye J. The Case for Deep Engagement («Foreign Affairs», July-August 1995, p. 102.

872

872 Johnson Ch. The Chinese Way («The Bulletin of Atomic Scientists, January — February 1997, p. 22).

873

873 там же, p. 23.